Даже если я нужен ей для достижения каких-то сугубо личных меркантильных целей, то по-любому это будет лишь соблюдение её интересов, а никак не взаимовыгодный компромисс.
– Майн либер фройнд?
Я опомнился и обернулся к неожиданно «отмершему» Анчутуке.
– Ты не должен никуда идти с ней, мон ами. Хочешь, я нажму на гашетку и… банза-а-ай!
– Нет.
– Уверен?
Мне даже не нужно было ничего отвечать. Он сам больше всего на свете боялся, что ему придётся в неё стрелять. Анчутка отлично понимал разницу в силах, мощи и статусе между собой и Якутянкой. Примерно как горбатый «запорожец», летящий по встречной полосе на новенький КамАЗ.
И да, он всё равно предложил вступиться за меня. И нет, он категорически не имел ни малейшего желания пасть смертью храбрых! Ни за себя лично, глубоко и нежно любимого, ни за отца Пафнутия, ни за кого-либо из нас всех по перечислению или списку.
Я прекрасно понимал это, но у меня не было к нему ни малейших претензий по этому поводу. В конце концов, у него своя жизнь, у нас своя, и, по сути, этим параллельным во Вселенной совершенно необязательно пересекаться, верно?
– Я выхожу!
– Обижаешь собаченьку…
– То есть мы с Гессом выходим!
Якутянка молча склонила голову в знак согласия. Декарт мне в бочку, надеюсь, хотя бы в этот раз мы всё сделали правильно. Очень надеюсь.
Безрогий брюнет, пользуясь минутным затишьем, менял пулемётную ленту. Я сунул в карман револьвер с серебряными пулями, святой воды у нас и в баньке всегда стоял целый бидон, пузырька хватит. Молитвенника, конечно, нет. Но так кто ж знал, когда она заявится с приглашением на рандеву? По-любому с десяток коротких молитв я наизусть знаю.
Подумав, я не стал брать шапку, ограничившись тулупом и шарфом, но пса укутал как следует. Ему из бани на мороз просто так выбегать нельзя, застудится в две минуты. У него и шерсти-то нормальной нет, здоровенный пёс, а простужается легче какого-нибудь пекинеса.
Рогатые немцы так и лежали в снегу, танк отца Пафнутия тоже не двигался, пулемёт не стрелял, звенела фронтовая тишина. Мир замер в предвкушении неизбежного. Якутянка сделала нам ручкой и, не оборачиваясь, пошла к нашей калитке. Отступать или менять решение поздно.
Мы, не сговариваясь, двинулись за ней след в след через тёмный двор, хрустя изрытым пулями снегом, местами уже перепачканным землёй, гарью и пятнами чёрной крови. Но трупов как таковых не было, – наверное, после доброго десятка повторений все успели запомнить, что по-настоящему убить чёрта очень непросто. Но можно!
Прямо сейчас за голенищем высокого готского сапога (левого, если кому интересны детали) лежало перо коварного чёрного ангела. Второе, то, которое он сам пытался всучить мне, чтобы я вспорол Якутянку. И, судя по мелькнувшему страху в её глазах, это оружие могло бы сработать.
Первое перо, то, что я подобрал своими руками, уже показало себя в бою с чёртом на дне нижегородского оврага. Два взмаха, две полосы накрест по рисунку Андреевского флага – и здоровенный нечистый сдох как миленький. Но в данный момент оно оставалось надёжно припрятанным дома, так что, кроме меня, никто не знает где. Получается, Дезмо не просто так уронил его в снег…
По пути я «снял» с воздуха две противотанковые гранаты и «вернул» их под ноги фашистам. Когда отомрут, вот сюрприз будет. Гесс высоко задрал нос, сурово сдвинул бровки и, обходя танк, на всякий случай порычал для порядка. Ну чтоб эта огромная железная штуковина всё-таки знала, кто тут самый главный, и чужие столбики не метила. А не то кусь тебя, кусь!
За воротами, метрах в десяти, нас ожидал шикарный чёрный автомобиль с ультрамариновым отливом незнакомой мне марки. Высоченный хэтчбек с тонированными стёклами, что-то ближе к американскому джипу, но более мягкая геометрия линий, шипованная зимняя резина, сверкающие литые диски. Я ещё отметил, что на него почему-то совершенно не падал снег, словно силы природы избегали даже касаться этого монстра.
– Это «мефисто», самая надёжная колесница ада, – хмыкнула Якутянка. – Нравится?
Мы с Гессом пожали плечами, автомобили не моя и не его страсть по жизни. Не на метле повезут, и уже спасибо! Я пригляделся к странной эмблеме, сияющей на капоте, – некое подобие перевёрнутого католического креста с двумя розами и белым черепом в центре, на фоне золотого ромба и набором незнакомых мне египетских символов по нижнему краю. Переводить их я даже не пытался, хотя название двух-трёх иероглифов худо-бедно помнил, в студенчестве нам преподавали древнеегипетскую религию и философию.
Черноволосая красавица распахнула передо мной заднюю дверь машины, мой доберман храбро нырнул внутрь первым, удобно устраиваясь в кожаном салоне. Морда довольная, значит, всё мягко, тепло и бензином не воняет. Уже садясь рядом с Гессом, прежде чем захлопнуть дверцу, я не выдержал и на мгновение обернулся.
Наш мир ожил, черти поднялись в атаку, старенький танк вновь заскрежетал гусеницами, давя фашистов массой, а из разбитого окна баньки вновь уверенно застучал героический пулемёт. Война продолжается. Всё справедливо, всё честно, она сразу не обещала нам, что всё будет хорошо.
Но, судя по тому, как решительно и грозно рванула пушка Т-26, в упор разнося группу рогатых гитлеровцев, пытающихся развернуться с фаустпатронами, отец Пафнутий действительно владел ситуацией. Анчутка, словно политрук Брестской крепости, тоже ни на минуту не намеревался сдаваться, так что…
– Всё село перебаламутили, – вздохнул я, но Якутянка с переднего сиденья лишь хмыкнула:
– Не волнуйся, мальчик, звукоизоляцию мы обеспечили. Иначе совсем уж скучно было бы.
– Не думаю.
– Не веришь в то, что мы играем по правилам? – Она сжала тонкими пальцами руль.
Кстати, кажется сделанный в форме восьмиугольника из человеческих костей, обтянутый чёрной замшей. Или я просто себя накручиваю, машина как машина, едем ровно, чего дёргаться?
– Да попробовали бы ваши всерьёз их нарушить. Слышали, наверное, о спецназе отверженных ангелов, так называемом Девятом легионе?
Она ещё хмыкнула, но без насмешки или презрения, скорее уж словно бы над самой собой.
Я тоже много читал и если чего-то не знаю точно, то о многом могу догадываться. Черти в фашистской форме, наверное, могут отыгрывать свои злые игрища, но, как только под раздачу попадут не бесогоны, а обычные люди, небеса разверзнутся в яростном пламени.
Если ориентироваться на ту же Библию, то для полноценного разгона всей этой псевдоэсэсовской кодлы и одного боевого ангела было бы достаточно. Якутянка явно это понимала, поэтому и не провоцировала нас сверх меры, в конце концов, сейчас большая война не в её интересах.
Дорога быстро вывела нас за село, машина просто великолепно шла по снегу. Мои искренние аплодисменты её конструктору, тачку явно не на «АвтоВАЗе» собирали. А потом за стёклами резко исчезли любые огни, как замолк и рассеялся шорох шин…