Дороги скорби - читать онлайн книгу. Автор: Павел Серяков cтр.№ 27

За крепостным валом нависли сизые тучи, спрятавшие под собой умирающее вечернее солнце. Он уже знал, куда идти. Место их встречи с Лукашем не изменилось, как и комната, в которую должен был заселиться Иво. Путь предстоял неблизкий, и делать это следовало быстро. Сверкающие хлысты гроз секли горизонт. Накрапывал дождь. Люди градоправителя отвели Рудольфа в конюшню Марка, а последний поклялся, что коня окружат королевской заботой. Торба с вещами наемника, должно быть, уже лежала в углу комнаты. Так ему сказали.

Он шел вдоль улицы и не обращал никакого внимания на суету горожан. Мысли вращались исключительно вокруг работы. Даже пустой желудок занимал Гончую не так сильно.

Ветер усилился, и флюгеры на крышах, скрипя, вращались. Мастеровые закрывали лавки, сворачивались уличные торговцы, а нищие… Впервые Иво окинул взглядом улицу.

— Мать их… — прошептал Псарь.

За все время пребывания в Гнездовье он не встретил главного атрибута послевоенных городов — бродяг и попрошаек. Наемник и свернул в мрачный, за сто шагов смердящий мочой проулок. Аккуратно перешагивая вонючие лужи, нечистоты и прочую дрянь, он со всей силы бил ногами по сгнившим ящикам, доверху забитым мусором. Как он и ожидал, крысы не заставили себя ждать. Жирные серые твари бросились врассыпную. Наемник напряг память и вспомнил, а точнее, не смог вспомнить ни одной повстречавшейся ему кошки. «Интересно, — подумал он. — Если в Гнездовье также отсутствуют проститутки, то это не город, а ловушка сродни острову на спине кита».

— Ты что-то потерял? — голос раздался за спиной Псаря. — Так я могу тебе подсказать.

По спине наемника пробежал холодок, а такое с ним случалось крайне редко. Он не оборачивался. На изрезанном морщинами лбу появилась испарина, и дело было отнюдь не в духоте. Псарь испытал беспричинный страх. Его рука потянулась к поясу. Туда, где в скрытых под ремнем ножнах дремал кривой нож для снятия шкур.

— Ты не из болтливых. Между прочим, я обращаюсь к тебе и ожидаю встречной вежливости.

Иво попытался повернуться, но тело не слушалось. Он громко чихнул, затем еще раз. Глаза неистово чесались, и сквозь застившие их слезы Псарь увидел нечто витающее в воздухе. Вначале он подумал, что это пыль, но, стоило солнцу на мгновение пробить пелену туч, эта самая пыль заиграла золотом, но вот что интересно: моросящий дождь не прибивал её к земле.

— Скажи мне вот что, — некто говорил тоном знающего торгаша. — У меня не так много времени. Дела, знаешь ли… Я управляю ярмаркой и жду семью. Слыхал, поди, о детях Рогатого Пса?

— Чего ты хочешь?

— Хочу предложить работенку.

— Не интересует, — коротко ответил Псарь и в очередной раз чихнул. — Еще что-то?

— Ты не выслушал детали, — продолжил некто. — Кухар мое имя, и на меня работают все, кого я захочу привлечь к работе.

— Скажи это Кацу.

— Я навел о тебе справки. Мне сказали, что ты превосходный боец. Час твоего времени я оцениваю в сотню крон.

— Мне сказали, что ты заинтересован в деньгах. Агни нужно лечение. Так же?

— Кухар, — прорычал Иво. — Еще раз ты назовешь это имя, и прольется кровь.

— Ты артачишься, словно баран.

Псарь слушал внимательно. Он не мог видеть своего собеседника, но теперь Иво узнает этот голос из тысячи. Он обладал излишне хорошей для злопамятного человека памятью.

— Я не беру левак, — ответил он, словно сплюнул. — Откуда ты узнал про Агни?

— Это не левак, друг мой. Это удивительный шанс пролить кровь ради потехи великих существ. Кто разболтал про девочку? Твои дружки. Они теперь знают обо всем на свете, но уже никому ничего не расскажут. Тебя интересуют имена? Вот, пожалуйста. Охотник за невольниками Гуго… Это имя или прозвище?

— Это падаль.

— А Крыса?

— Это еще большая падаль.

— На самом деле я разговаривал с многими людьми. Каждого из них ты отправил на дороги Мертвых.

— Брехня.

— Ты не веришь мне?

— Я не смог убить Крысу. Чтоб ему…

Кухар тяжело вздохнул:

— И Амелия не смогла, но тем не менее он мертв.

— Слава Богу. Как мне повернуться к тебе?

По щелчку пальцев он вновь обрел контроль над собственным телом, а обернувшись, увидел карлика. Худого, но с неестественно большим животом и огромными золотыми глазами. Кухар был одет в фиолетовый камзол с золотыми пуговицами и вид имел настолько нелепый, что на смену раздражению пришла неприязнь. В руках карлик держал книгу сродни церковной или амбарной. Иво бросились в глаза длинные нестриженные ногти Кухара, одним из таких ногтей он водил по исписанной мелкими закорючками странице:

— Мартин из Грошевых земель, Рихтер из Златограда. Его уже называл… — Кухар захлопнул книгу и, продолжая паясничать, принялся передразнивать холодный тон собеседника: — Мне говорили, что ты отправил на тот свет более пятидесяти или около того человек. Дружок, да ты мясник. Как ты живешь с этим?

Псарь не ответил.

— Ты, наверное, видишь их лица каждую ночь. Мне говорили, что ты своего рода легенда цеха. Это так?

— Закрой пасть…

— Ой, а вот ругаться не нужно. Я предлагаю тебе работу и ожидаю от тебя большего мастерства, нежели нам продемонстрировал твой дружок Войцех. Да или нет? Он, правда, сбежал, за что, собственно, и поплатился.

Услышав это имя, Иво схватился за боевой нож, но движения стали до одури медленными.

— На нет и суда нет, — Кухар не спеша извлек из кармана песчаные часы. Несколько раз встряхнул золотой песок и добавил: — Дурак. Забудь об этом разговоре.

В глазах Псаря потемнело.

— Дурак… — Голос Кухара становился все дальше и тише. — Дурак… — Эхо подхватило голос карлика. — Дурак. — К горлу подступила тошнота. Голова гудела. — Дурак…

Щурясь, он смог разглядеть мозаичное окно городской ратуши.

Марк взял с лавки пергамент и аккуратно спрятал в кожаный футляр.

— Тебя же интересуют детали?

— Да, — Иво тяжело дышал. — Говорите.

— Тогда присаживайся.

Он с радостью уронил зад на лавку. Ему было дурно. Псаря мутило, и он не мог понять с чего. Казалось, что все это с ним уже происходило.

Бургомистр взволнованно покачал головой:

— Лето на дворе, а ты вырядился. Куртка твоя осенью хороша будет, но не сейчас. Так ведь и свариться можно. Неужели все это столь необходимо?

— Ближе к делу, ели это возможно.

Марк присел рядом и заговорил:

— Я считаю себя человеком прогрессивным. Мой покойный отец и герцог Вранов — ретрограды. Они не питают доверия к твоему цеху, и наверняка есть множество причин, но… То, что сейчас происходит в Гриммштайне, — темная страница нашей истории. Прямо сейчас шесть герцогств воюют друг с другом. Не так давно мы с Божьей помощью выиграли войну Трефов. Это истощило все ресурсы. Портовый город Белый Брег разрушен, торговлю еще предстоит восстанавливать. Много бед, и кто знает, за что хвататься в первую очередь. Потому я и принял решение взять на службу человека из Псарни. Нет времени рассуждать… — он улыбнулся. — Мой сотник говорит так: «Грош цена тому умнику, который, рассуждая о философии гвоздя, не может взять молоток и вбить его». Я решил, что буду вбивать гвозди.