Дороги скорби - читать онлайн книгу. Автор: Павел Серяков cтр.№ 19

— Хорошо знаешь? — спросил он.

— Хорошо.

— Лотар, проси, что хочешь, — Сик умоляюще глядел на младшего брата, осознавая, что от остальных людей, собравшихся здесь, помощи и поддержки ожидать не следует. — Лотар, это просто жестоко! То, что ты вытворял во время объезда, еще можно понять, но не это.

— Заткнись! — Гуннар, не сдержавшись, врезал хлесткую пощечину брату, но тот не отреагировал на нее и продолжил, приложив ладонь к налившейся алым щеке: — Лотар, я прошу тебя. Не надо этого делать.

— Братец, ты же хотел поохотиться. Хотел же зверька какого-никакого загнать.

— Сучара, это не охота!

На сей раз Гуннар крепко и исподтишка приложил брата в солнечное сплетение. Не помог даже тулуп. Брат бил сильно и наверняка. Сик упал и, тщетно пытаясь продохнуть, хрипел, лежа на снегу. Люди, глядевшие на все это действие, молчали. «В конце концов нам платит их отец», — думал каждый.

— Еще слово — и ты окажешься на месте сопляка, — прорычал Гуннар. — Хватит скулить, это всего лишь голытьба.

— Мальчик, — Лотар присел на шкуры и положил руку на плечо пленника. — Ты такой тощий. Недоедаешь, видимо.

Волдо не отвечал. На глаза наворачивались слезы.

— Отец не в состоянии прокормить семью?

— Мы с бабушкой одни живем.

— Вот как. В таком случае я предлагаю тебе вот что. Слушаешь?

— Да… — Волдо не отрываясь глядел на корчащегося в перепачканном пеплом снегу человека, но, поймав направление его взгляда, Лотар аккуратно положил руку ему на темечко и повернул голову к себе.

— В глаза смотри, — велел рыжий. — Если все пройдет гладко, я заберу тебя и твою старуху из села и отвезу к нам в усадьбу. У твоей старухи будет крыша над головой и возможность служить при нашем дворе. Тебе я тоже найду применение. Хорошо звучит, не правда ли?

— А если нет?

— Не соглашайся! Лучше уж пусть сразу убьют, чем будут мучать, — прошипел Сик и, поднявшись на ноги, тут же бросился на Гуннара.

Их тут же разняли.

— Если ты послушаешься моего непослушного братца, я удавлю твою бабку и заставлю тебя смотреть.

От этих слов парнишке стало больно и до слез обидно. Он мечтал стать героем сказки, стать богатырем и вколотить каждое слово этому гаду обратно в пасть.

— Да, — вместо этого коротко ответил Волдо, понимая, что выхода у него нет. — Я согласен…

Гуннар прижал Сика к земле и, схватив за волосы, бил лицом о замерзшую землю. Не так чтоб убить, а скорее, дабы проучить. Так он это видел и понимал.

— Твари, — хрипел средний сын. — Звери.

— Смотри, — Лотар положил перед Волдо три арбалетных болта. — Знаешь, что это?

— Знаю.

— Отлично, парень. Раз ты знаешь лес, проблем с этим не возникнет. Мы дадим тебе время убежать и, выждав, отправимся за тобой. Ты же играл в прятки? Тут история такая же.

Сик, слыша это, взвыл:

— Мамка бы тебя слышала! Драный ты выбл… — Гуннар не дал брату договорить и снова ударил о землю, поднял голову и ударил снова. У Сика к тому моменту уже был сломан нос и разбиты губы. — Вы кем себя возомнили?!

— Никак не успокоишься, а?

— Гуннар, гони его нахер отсюда. Свяжи и посади на коня. Даст бог, доберется до дома, а нет — ну на то Божья воля. — Лотар вновь повернулся к Волдо, и на его лице вновь была улыбка. — Теперь мы играем в два болта. Так даже лучше для тебя. Каждый из нас выпустит по одному болту. Если к наступлению ночи ты останешься на ногах, считай, победил. Если каждый из нас промахнется, считай, одержал верх. Все просто, не так ли?

Волдо трясло от ужаса, и, стараясь не разрыдаться, он покачал головой.

— На том и порешили! — довольно произнес Гуннар. — А теперь вставай, щенок, и дуй отсюда нахер. Мне еще братца воспитывать.

Повторять дважды не было необходимости. Волдо вскочил на ноги и побежал прочь. Он знал это место, знал, как выйти из леса, и под бешеный бой сердца ринулся в лесную чащу.

— Сик, — Лотар поднялся и принял у слуги арбалет с взведенной тетивой. — Коли до дома доедешь, чтоб я тебя там больше не видел. Ты меня услышал? Скажешь хоть слово отцу, считай, тебе конец.

Средний из сыновей барона-самозванца молча кивнул.

— Ну что ж, брат! — довольно прокричал Лотар. — Сыграем же в два болта!

— Удачной охоты… — прошептал Гуннар, в глубине души надеясь, что Волдо удастся уйти живым. — Начинаем.

— Какая же ты падаль, — прохрипел Сик, умываясь кровью, — Гу-у-уннар…

Сик плакал.

Иренка нашла внука у самой кромки леса. Старуха считала, что за свою долгую и полную боли жизнь она успела выплакать все глаза, но она ошибалась. Мальчишка сидел, прислонившись спиной к стволу дерева, и, тяжело дыша, смотрел на нее из-под полуприкрытых век.

— Бабушка, — прохрипел он, и от уголка его рта медленно побежала вниз алая нить. — Все хорошо. Сейчас отдохну только, и пойдем домой.

Волдо попытался подняться, но не смог. Боли и правда не было, он не врал. Перед его глазами стояла погоня, которая оборвалась столь же стремительно, как и началась. Он миновал ручей, пробежал через поляну, на которой по весне растут ландыши, преодолел стену из припорошенного снегом валежника и, остановившись, дабы перевести дух, был сбит с ног. Закричал от резкой и нестерпимой боли. Обернулся по сторонам, дабы понять, кто ударил его, но, кроме огромного валуна, прозванного в народе Собачьим камнем, никого рядом не было. Волдо поднялся на ноги, терпя боль, и сделал еще несколько шагов. Новый удар пришелся в руку, и, увидев стальной наконечник, торчащий из отцовского тулупа, мальчик зарыдал. Тогда ребенок понял все.

— Стреляй, Гуннар, — донеслось до слуха мальчишки откуда-то сзади. — Бери еще болт, игра сыграна. Добей его.

— Нет. Не буду, — ответил Гуннар брату. — Жаль сопляка…

Что-то пронеслось рядом с лицом мальчика и с треском засело в стволе молодой ели. Сейчас он даже не мог вспомнить, что это было, помнил лишь долетевший до его ушей крик:

— Лотар! Зачем?!

— Ой, ладно тебе… — отмахнулся от Гуннара рыжий. — Все равно мне кажется, — Лотар отдал арбалет своему старшему, — что я все тебе доказал.

— Да, доказал… Я помогу тебе с этой твоей идеей.

Они стояли на стене валежника и не отрывали глаз от ползущего по снегу Волдо. Смотрели, как он борется за жизнь, и понимали, что она вот-вот оборвется. Кровавый след, оставляемый парнишкой на снегу, не привел Гуннара в чувства, но был первой к тому ласточкой. Многими годами позже он, но не его брат, будет корить себя за этот поступок и молить Господа о возвращении Сика домой. Этого не произойдет.