Чистый лист - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Кузнецова cтр.№ 28

— По-всякому бывает, — отмахнулся Недич, едва заметно поморщился и опять уткнулся в лист с записями.

А я вздохнула и вернулась к своей книге. В кабинете повисла тишина — уже не такая уютная, как раньше, наполненная мрачными мыслями и невысказанным недовольством.

Поговорили, м-да. И вот что я полезла с расспросами? Только расстроила человека… Могла бы и сообразить, что обсуждать сестру ему неприятно. Не только потому, что ведет она себя безобразно и ему за нее наверняка стыдно, а еще и потому, что сестра напоминает о недавней трагедии. И, кстати, не удивлюсь, если напоминает не только фактом своего существования, но и какими-нибудь высказываниями. Мне кажется, с нее станется обвинить Мая в аварии, наплевав на доказанную невиновность.

Несколько минут я так и сидела, тупо пялясь в книгу, не видя букв и перебирая в голове все сказанное и собственные предположения о том, что именно могла Любица заявить брату и что я могла бы ей ответить вместо Мая. А потом резко захлопнула книжку, так что хозяин кабинета вздрогнул от неожиданности и перевел взгляд на меня.

— Никуда не годится! — раздраженно заявила я.

— Что именно? — растерянно спросил Недич.

Кстати, лист мужчина все это время держал один и тот же; похоже, у него рабочий настрой растаял одновременно с моим.

— Все! — ответила емко. Поднялась, положила книгу в кресло, подошла к мужчине и, ухватив его за свободную руку, потянула за собой. — Пойдем.

— Куда? — опешил тезка, но послушно отложил бумаги и встал.

— Пить чай. Я выговориться и поругаться не могу, ты тем более, поэтому будем успокаиваться другими методами. Чай с медом — первое средство от дурных мыслей.

Легче стало уже в тот момент, когда я закрыла книгу. А когда мы уселись за стол с большими кружками и вазочкой печенья, я окончательно убедилась, что поступила правильно. С рассеянного обсуждения слегка подсохшей сладости мы потихоньку перешли к мирной болтовне о вкусовых предпочтениях и любимых блюдах, причем я свои назвать не могла, но зато с интересом слушала тезку, старательно запоминая на будущее. Раз уж я люблю готовить и у меня есть на это время, почему бы немного не скорректировать меню?

После чая я поняла, что начинаю клевать носом, и пожелала тезке спокойной ночи. Он ответил тем же и проводил меня задумчивым взглядом. Кажется, хотел что-то сказать, но передумал.

Утром я снова заспалась и подскочила, когда было совсем светло. Подскочила в панике: в моем представлении поездка на природу должна была начаться ранним утром, а если уже день — выходит, все отменяется?

Торопливо умывшись и оставив косы нечесаными до более подходящего момента, я завернулась в халат и отправилась на поиски Мая. Полбеды, если он тоже проспал, но вдруг уехал без меня?! Нет, Май, конечно, замечательный и вряд ли сделал бы такую гадость, но вдруг?!

Однако мужчина обнаружился в кабинете, причем без особого труда — дверь была открыта нараспашку. Я-то планировала начать поиски с кухни, а сюда заглянула, проходя мимо.

И застала тезку за весьма неожиданным в это время суток занятием: он собирал на своем рабочем столе какую-то модель. Документы двумя неопрятными стопками высились на дальних углах столешницы, а перед Маем на сложной подставке раскорячился полусобранный остов аэростата; слева небольшие тиски зажимали нечто совсем уж малюсенькое, а справа стоял внушительных размеров раскладной ларь с уймой растопыренных во все стороны крошечных ящиков. К широкому ремню на лбу мужчины крепились линзы в массивной оправе, которые сейчас были опущены, а рабочее пространство освещал ярко-белый шарик на длинной суставчатой ноге.

Кхм. У меня появилось смутное ощущение, что прогулка на сегодня отменяется.

Дождавшись, пока Недич оторвется от остова модели, приладив какую-то деталь, я громко кашлянула и одновременно постучала костяшками пальцев по двери. Май вскинулся, и я не удержалась от хихиканья — с сильными линзами перед лицом выглядел он очень потешно. Поморщившись, тезка откинул увеличительные стекла на затылок и неуверенно улыбнулся.

— Доброе утро, Майя. А я как раз собирался идти тебя будить…

— Я заметила, — весело отозвалась и подошла ближе, на всякий случай сцепив руки за спиной, чтобы ненароком за что-то не схватиться. — Давно сидишь?

— Нет, я встал буквально… — Недич перевел взгляд на часы, висевшие на стене напротив карты, и смущенно кашлянул. — Каких-то пять часов назад. Прости. — Он вздохнул, стянул с головы конструкцию с линзами и энергично потер ладонями лицо. Потом встрепенулся, опомнился и поднялся с кресла. — Увлекся. Сел буквально на полчаса, хотел дать тебе еще немного поспать, и вот…

— А ты его прямо вот так по памяти собираешь? — полюбопытствовала я, успев за это время обойти стол, чтобы глянуть ближе. — Я что-то никаких шпаргалок не вижу.

— В основном по памяти, — ответил Май и чуть подвинулся в сторону, чтобы мне удобнее было сунуть нос в его работу, над которой мы теперь склонялись вдвоем. — Но это несложно, стрингеры почти все одинаковые, а шпангоуты отличаются почти исключительно диаметром. Ну и направлением. А вырезал я их раньше, они тут вот лежали, все руки не доходили.

— То есть ты их еще и сделал сам? — Я искоса глянула на него, после чего вернулась к модели. — Это же ювелирная работа… С ума сойти! Нет, у тебя точно и руки золотые, и терпения океан. Я бы, кажется, озверела на втором… шпангоуте. Это же вот эти поперечные колечки, я правильно поняла, да?

— Они самые.

— А гондолу ты станешь отдельно собирать?

— Нет, сразу, иначе трудно будет закрепить. Вот тут, внизу, видишь? Это киль. У настоящих дирижаблей через него происходит сообщение с гондолой, а в модели он служит несущей основой.

— А это какой-то строго определенный дирижабль или абстрактная модель?

— Серийный аппарат, который производится на нашей верфи. Модель, конечно, условная, в действительности каркас не деревянный, это алюминиевые фермы. Но в таком масштабе настолько детализировать каркас я, когда начинал собирать, поленился. Все равно же не видно внутри оболочки. — Он усмехнулся. — У меня есть одна детальная модель, чуть больше. Так вот, начиная эту, я к повторению подвига не был готов.

— Не показывай мне его, а то я лопну от восхищения, — с нервным смешком ответила Маю. — Там же проволочки, наверное, совсем паутинки!

— Не совсем, полмиллиметра. Я не алюминий брал, медь, чтобы паять можно было.

— Обалдеть… — подытожила, представив себе процесс. Под микроскопом паял, не иначе. — Нет, это же сколько терпения надо иметь?!

— Ты до сих пор не выставил эту шлюху?! — нарушил утреннюю идиллию знакомый голос.

— Что, опять?! — тихо вздохнула я, переводя взгляд на стоящую в проходе женщину.

— Здравствуй, Любица, — спокойно сказал Май. — Ты сегодня рано.

— Моя воля — ноги бы моей тут не было! — Она обвела брезгливым взглядом кабинет. — Но с тех пор, как ты убил отца, приходится, знаешь ли, переступать через себя.