Умру вместе с тобой - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Степанова cтр.№ 24

– Катя, надо увидеть самой. Туда надо ехать.

Катя кивнула – иного ответа от Сережки она и не ожидала. Они допили кофе и пошли в Музей Востока. На этот раз попали внутрь через главный вход и даже приобрели билеты. А потом Катя показала удостоверение охраннику на входе и попросила позвать Серафиму Крыжовникову – ведущего куратора, потому что они явились по делу об убийстве сотрудницы музея.

Но на зов явилась не Серафима, а полная женщина далеко за пятьдесят, одетая в яркое платье из цветного китайского атласа, немного манерная и весьма словоохотливая.

– Крыжовниковой сегодня нет, она занимается организацией похорон, – сообщила она. – Но нас всех предупредили, что полиция может вернуться. Я Надежда Викторовна Меер, куратор. Ах, я вас помню, вы были у нас как приглашенный эксперт. – Она смотрела на Мещерского. – А теперь что же, и полиция вас привлекла тоже?

– Убийство – это всегда очень серьезно, – ответил Мещерский сдержанно. – Катя, ну что мы будем смотреть?

– Выставку. Опять, – объявила Катя. – А ты мне по ходу кое-что пояснишь. Надежда Викторовна, проводите нас в африканский зал.

Они снова пошли через анфиладу музея.

– Жаль, что Крыжовниковой нет, – заметила Катя. – А когда похороны?

– Завтра, – ответила куратор. – Мы все пойдем. Это наш долг.

– Вы хорошо знали Афию?

– Нет. Не очень. Я занимаюсь искусством народов Сибири и Дальнего Востока. У нас далекие сферы интересов. Но я никогда бы не стала лицемерить, как…

– Как кто?

– Как наша Серафима, – тихо голосом сплетницы заявила куратор. – Конечно, это прекрасно, что она так озаботилась организацией похорон. Кто-то должен был все это взять на себя. Но Афия Кофи… она бы не желала такого для себя. Такого вот организатора. Такой лицемерной заботы.

– Почему?

– Когда человек – твой тайный враг, разве его приглашают на похороны?

– Серафима и Афия враждовали?

– Не открыто. Мы же все здесь интеллигентные люди. Научная среда. О, тот еще гадюшник. – Куратор Меер усмехнулась. – Они соперничали. Эта выставка – как лакмусовая бумажка была для обеих. Показать свои организаторские способности. Речь ведь шла о том, кто станет одним из замов директора музея в случае успеха. И они обе из кожи вон лезли. И постоянно ссорились. Каждая хотела продавить свое. Но повезло больше Афие. Потому что она всегда умела найти ходы, найти нужных людей, кто бы помог ей. Из ее среды – понимаете, о чем я? А у Серафимы такого нет. Таких возможностей. Таких связей. И она проиграла. И восприняла это, ну, скажем, крайне болезненно. Негативно. Это же речь почти о крахе большой карьеры. А потом вдруг раз – и Афию убили. И теперь все шлюзы снова открыты. Путь свободен. И выставка. Теперь она целиком принадлежит Серафиме.

– Что вы хотите всем этим сказать? – спросил Катя.

– Ничего. Ровным счетом ничего.

– Вы обвиняете Крыжовникову в…

– Нет. Я никого не обвиняю. И вообще я ничего не знаю больше. А вы полиция. Так не будьте наивными. Зрите в корень. Ну, вот этот зал. Смотрите. Посетителей с утра нет, так что все в вашем распоряжении. А мне, с вашего позволения, придется уйти – дела. Уж простите.

Катя не успела возразить – ей еще хотелось расспросить сплетницу-кураторшу. Но в этот момент у нее зазвонил мобильный. Это был Владимир Миронов.

– Катя, у меня к вам просьба большая. Позвоните Полине Журавлевой прямо сейчас. Помните, что нам в музее говорили о том, что Афия искала переводчиков с местных наречий? И помогала ей в этом ее подруга? Узнайте у Журавлевой все об этом. Это важно. И если она назовет вам этих людей, не могли бы вы подъехать туда, в Университет дружбы народов. Вы же в Москве, а я далеко. Нам надо установить контакты Афии с ее соплеменниками.

– Хорошо. Сейчас позвоню. А что случилось? Почему так срочно?

– Я вчера разговаривал с Прохоровым. Он утверждает, что ее убили свои. Ну, вы понимаете. Может, врет, конечно. Но он сказал, что видел кого-то у нее на даче. Но от других показаний отказывается.

Мещерский молча ждал, когда Катя закончит свои переговоры. Он медленно шел вдоль витрин с экспонатами. Они были одни в зале «Искусство и магия». Куратор Меер покинула их.

Катя нашла в телефоне номер мобильного Полины Журавлевой, который записала для себя еще в Солнечногорске. Позвонила.

– Есть новости? – спросила Журавлева тревожно, когда узнала, кто с ней говорит.

– Ну, какие-то новости есть.

– Отпустили этого мерзавца, да?

– Нет. Прохорова не отпустили. Я по другому вопросу к вам. Полина, нам стало известно, что вы помогали Афие искать переводчика среди студентов и аспирантов университета, которые говорят на местных наречиях Ганы. Афие это надо было для музейной выставки.

– Она просила меня, но это было давно. Месяцев пять назад.

– И вы нашли переводчиков в университете для нее?

– Нет. Она сама говорила на языке ашанти. Но ей нужны были те, кто говорит и на ашанти, и на языке эве, и на языке дагомба – это небольшие группы племен. Лесные и горные племена. Среди студентов не оказалось таких полиглотов. У нас вообще не так много студентов из Ганы. Она потом сказала мне, что все же нашла переводчиков, точнее, переводчицу – через «Авеню».

– Это какое-то агентство?

– Это кафе здесь у нас на Миклухо-Маклая, – ответила Полина Журавлева. – Недалеко от кампуса. Эфиопское кафе, но это своеобразный клуб, где собираются все выходцы из Африки, живущие в Москве и Подмосковье. Не только наши из университета, а все. Кто еще где-то учится или работает.

– Она назвала фамилию?

– Нет. Сказала лишь, что все в порядке. Я и не спрашивала больше – это же музейные дела. А при чем тут это все? Зачем вам?

– Мы все проверяем, Полина. Это обязанность полиции. Проверять все.

– Ну, тогда попробуйте узнать через это самое «Авеню».

Катя поблагодарила ее. И спрятала мобильный в сумку. Подошла к Мещерскому. Тот стоял у витрины с «первопредком» в виде насекомого.

– Дама в шелках намекнула нам на причастность Серафимы Крыжовниковой к убийству Афии, – понизив голос, заметила Катя. – Вот так прямо сразу – в лоб. И это здесь, в музее. Значит, тут все не так, как кажется на первый взгляд. Подводные камни. А ты что на это скажешь, Сережа?

– Я Крыжовникову видел всего дважды и плохо ее знаю. Меня пригласил фонд Романова, и я в основном с ним имел дело. И с Афией. Может, они соперничали и враждовали, но перед нами, приглашенными и всеми этими благотворителями, они не выносили сор из своей музейной избы.

– Нам вчера с Мироновым показали видео с открытия выставки. Вы там все есть. А с кем ты конкретно общался в фонде?

– С Женей Хохловской. Она вела все дела от фонда. Очень деловая.