Старая кровь - читать онлайн книгу. Автор: Карина Хэлли cтр.№ 6

Я оставила место, где провела детство, с маленьким рюкзаком за спиной. Я все еще могу рассказать, что там было: два платья, одно наряднее другого; красная помада для «игры»; ночная рубашка, корсет, чулки и две пары панталон; томик «Ада» Данте на английском, чтобы развивать язык (украла из школьной библиотеки); маленький блокнот и карандаш и горсть лакрицы.

У меня не было денег, я собиралась доехать в город на попутках, но Става удивил меня и одолжил машину отца, чтобы довезти меня до ближайшей железнодорожной станции. Она была в часе пути, это была наша последняя поездка вместе. Он толком не говорил, но я видела, как разбито его бедное сердце. Это разрывало меня изнутри, и, когда он обнял меня на прощание и сунул горсть крон на поезд и пару ночей в отеле в мой карман, я разрыдалась. Так сильно, как ощущала внутри, моя стальная решимость сломалась в его объятиях.

— Я тебя не понимаю, — прошептал он мне на ухо, пока я давилась слезами, которые не прекращались. — Но, надеюсь, ты найдешь то, что ищешь.

Со звоном в ушах я забралась в поезд и оставила старую жизнь.

В каком-то плане я нашла то, что искала. Когда я прибыла в Стокгольм два дня спустя, грязная и уставшая, меня очаровал большой город. Яркие здания пульсировали, были невероятно высокими, и людей было столько, что я словно плыла в море из них. Кстати о море, вода тянулась с сотней мелких островов. Это было не озеро, а дышащее и движущееся море, которое тянулось до дальних земель. Этот роскошный мегаполис потряс меня, я часами стояла на улицах, глазея на всё и вся.

Но мне нужно было привести себя в порядок, поесть и поспать, и я нашла неподалеку пансион среди магазинов. После нескольких попыток и потраченных нервов меня все-таки приняли. Шла война, Швеция была в нейтралитете, и здесь были люди из Норвегии, Дании и Финляндии, пережидающие в Стокгольме войну.

Место, которое я нашла, было старым, но только для девушек, и это давало ощущение безопасности. Никто не был общительным, они были замкнуты, но хозяйка помогла мне найти работу. Я две недели работала горничной в доме, работа была в обмен на мое проживание, пока я не найду работу своей мечты или что-то близкое к ней.

В театре искали мастериц на все руки. Им нужен был кто-то опытный, особенно в гриме или костюмах, а еще уборщицы в театре после представлений и репетиций.

И я, конечно, пошла туда. В школе я делала грим для пьес, и, хотя у меня не было опыта с костюмами, я знала, что у меня есть вкус. Я считала, что идеально подхожу для этой работы, и хотела получить ее.

Театр был в центре города, но в бесхозной части. Я испугалась, когда пошла туда на встречу, как тогда, когда пошла в лес к Марии. В моем городе незнакомцы не скалились при виде меня, никто не кричал грубые слова. Часть меня думала, что это проверка, которую нужно пройти, чтобы понять, справлюсь ли я с такой жизнью.

Когда я добралась до театра, я была на нервах. Снаружи он не впечатлял, простое серое здание с облупленными колоннами и скользкими ступеньками, и я начала думать, что ошиблась.

Но дверь распахнулась, изнутри вырвался теплый свет. Передо мной оказалась Лисбет, управляющая. Она была выше меня, ей было за тридцать, она была в мужских брюках, короткие волосы были завиты. Ее губы были в красной помаде, как у меня (и мы потом отвесили друг другу одновременно комплимент насчет этого). Она улыбнулась, и мне стало лучше.

— Ты, должно быть, Пиппа, — сказала она, протянув руку.

Я кивнула, смутившись и пожав ее руку. Ее ладонь была сильной.

Она повела меня в здание, и я поняла, что прошла проверку. Я должна была прийти сюда.

И хотя снаружи театр выглядел плохо, внутри он был роскошным, как музей. В залах был мягкий темно-зеленый ковер, с потолков висели люстры, гобелены и картины выступлений, от римского театра до Шекспира, украшали стены вместе с плакатами давно прошедших представлений. Лестница, ведущая на балкон, была с позолоченными перилами, которые мерцали, хоть и были старыми. В театре были ряды бархатных сидений темно-коричневого цвета.

И была сцена. Театр был небольшим, но для меня он был огромным. Красные шторы были украшены серебряными завитками, висели по краям сцены, сверху были резные зажимы. Дерево на сцене было вытертым от десятков лет танцующих ног. Я тут же увидела себя там, получающую красные розы от толпы.

Тогда я поняла, что сделаю все, чтобы получить это место, но мне не пришлось особо бороться. Лисбет, наверное, понравилась я, или она увидела во мне потенциал, а то и просто сжалилась, но меня наняли. Я начинала через два дня и отвечала за грим, костюмы и уборку в дни выступлений и репетиций. А еще я буду на собраниях работников, которые она будет созывать. Зарплата была не такой большой, я буду работать то несколько ночей подряд, то вообще едва работать, но это уже было чем-то, и было бы глупо отказываться.

Мне повезло еще больше той ночью, когда появилась одна из главных актрис, Энн Тодален.

Ей было 22, она играла здесь с моего возраста. Она рассказала мне, как развивалась ее карьера, в первый год она была на замене. Она рассказала, что ищет себе соседку по комнате. Энн снимала небольшую квартиру недалеко от моего пансиона и сказала, что ее предыдущая соседка вышла замуж и оставила ее, а сама она платить ренту не могла. Я убедила ее, что в ближайшее время замуж не собираюсь.

— Ага, посмотри на себя, — сказала Энн, когда мы попрощались с Лисбет. — Ты прекрасна. Как только тебя увидят наши актеры, они начнут биться за твою руку.

Я рассмеялась и покраснела, мы вышли из театра в сентябрьскую ночь. С Энн я ощущала себя в безопасности, и мне нравились ее слова. Может, я встречу человека, которого буду любить не как брата.

Энн сама выглядела неплохо. Ее лицо и тело были созданы для выступлений. Она была высокой, но не тощей, что было хорошо для сцены. Ее лицо было милым, с широким ртом и крупноватым носом, но в сумме с сияющими глазами и высокими скулами ее лицо становилось заманчивым, как и ее личность.

На следующий день я переехала из пансиона в место, что стало мне домом на следующие пять лет.

Квартира Энн была на последнем этаже белого здания, что было ужасно, когда приходил уставшим с выступления, но это место я обожала. Квартира была крохотной, с одной спальней, ванной и балконом, куда помещались только два стула, без стола. Одними из лучших воспоминаний были там, мы с Энн сидели летом, курили сигареты, пили пиво и водку, глядя на город после долгого дня.

Спальня была для Энн, так что я заняла диван в гостиной. Это были времена до Икеи, но в Швеции все равно не спали на полу. Было довольно удобно, и, хотя не хватало личного пространства, мне не нужно было много платить. Моей зарплаты едва хватало на жизнь, но Энн платила большую часть, что было щедро с ее стороны. Она часто готовила в выходные, и мне приходилось помогать ей съедать все. Я знала, что она делает это намеренно, так что не смущалась, и еда был хорошей. А еще я знала, что ей приятно ухаживать за мной. Как и у меня, у нее было не лучшее детство, и мы старались помочь друг другу.