Игры с огнём - читать онлайн книгу. Автор: Яна Ясная cтр.№ 23

Курса с четвертого, а то и раньше, заучка-Кейт умела обратить в средство самозащиты все, что оказывалось в пределах досягаемости - наше затяжное противостояние приучило ее не зевать и не теряться. Вот и теперь. Заклинание, которое она использовала, было из арсенала чар для установления магической тишины, только в какой-то неизвестной мне вариации. От силы, влитой в него, заклинание обрело почти материальную плотность. Оно снесло все запретки и блокировки выставленные Рэндалом Шарге, и не просто связало свободную магию, сделав ее недоступной для использования кем угодно, оно развернулось с такой мощью, что выжгло все установленные здесь магические конструкты, сковало организованные потоки.

Инициация мага - это единомоментый выброс силы чудовищной мощи. Сеймур, вместо того, чтобы хоть как-то ограничить проходящий через её каналы поток, дополнительно раскачала его заклинаниями-распорками и теперь висела, оглушенная призванной силой. Сломанная кукла, подвешенная в воздухе... Всё, что сумела собрать, Сеймур влила в свой «Штиль». И тот не подкачал -маскировка над кругом камней, где нас с остальными похищенными из Андервуда студентами держал гребаный черный маг, просто выгорела, заклинания пут и блоки на пленниках лопались мыльными пузырями, нещадно проходясь по нам отдачей.

Рассчитала Сеймур все верно - такой выплеск не предусмотришь, и барьеры против подобного не ставят, слишком уж избыточные затраты для этого требуются, поэтому, когда «Штиль» сделает свое дело, магия останется только у нее. И значит, тот, кто организовал похищение семерых членов магических фамилий, не сможет представлять для нее опасность, а яркий след выброса в магическом эфире станет надёжным маркером для старших. Не учла она только того, что может не справиться с призванной силой и потеряет сознание. И теперь висела в воздухе бледной куклой - открытая любому удару, беззащитная.

Я плохо помнил, как мне удалось освободиться. Помнил, что совсем не удивился, когда понял, что моя магия по-прежнему со мной и доступна. Зато удивился Шарге и его приспешники, не хуже меня разобравшиеся в происходящем. Феррерс - огненный род. Атакующие заклинания любой сложности даются нам без труда. А атака по площадям и вовсе не требует высоких навыков, достаточно голой силы. И вот её-то у меня было предостаточно.

Я не собирался рисковать. Я вложил в удар всё.

«Белый пепел», одно из родовых боевых заклинаний ушло, оставив после себя сосущее чувство незаполненности, почти сразу сменившееся ощущением текущего в меня ручейка - магия спешила заполнить высвободившееся место. Смотреть на то, что оставило после себя боевое заклинание, не хотелось до тошноты - по живым людям я его никогда не работал. Но я посмотрел, выполняя давнее обещание, данное отцу, который хотел, чтобы его сын осознавал собственную силу и налагаемую ей ответственность.

Чары исполнили содержащееся в имени обещание. Все, что не было защищено магически, стало пеплом, истлевшим до грязной белизны, и камни магического круга покрылись светло-серой копотью, и тела магов, затеявших темный ритуал с выкачкой силы и жизни из других магов, были повреждены магическим пламенем в разной мере, в зависимости от силы защищавших их артефактов. Шарге был сильным магом, сильным и состоятельным - на нем даже одежда уцелела почти полностью и теперь,как камни,покрылась слоем невесомого седого пепла.

Убедившись, что маг мертв, я отвернулся от него, не позволив себе не то что пнуть труп, но даже и плюнуть на него - аристократу пристала сдержанность! - и пошел туда, где висела Сеймур. Потоки силы вокруг нее мерно гудели, сплетаясь все туже, медленно, но верно, усиливая напряженность магического поля вокруг безмозглой идиотки. Если обряд не завершить, рано или поздно накопившаяся сила рванет, и от того, рано это случится или поздно, зависит исключительно размер кратера, который останется на месте взрыва. Осторожно подхватив бесчувственное тело, я подцепил след созданного Китти перехода, и шагнул, наплевав на оставшихся на месте обряда однокурсников. Извините, ребята. Сейчас есть дело поважнее.

Кейт

Сознание возвращалось медленно и как-то неравномерно. Самым первым вернулся слух. Над ухом бубнили голоса, вызывая, почему-то, тревогу. Я попыталась дернуться, отодвинуться от них и не смогла – шевельнуться не хватало сил. От мгновенного прилива паники я внутренне заметалась, и снова провалилась в вязкую тьму.Во второй раз вернуться в сознание получилось уже лучше. Вместе со слухом в этот раз возвратилось еще и обоняние. Наверное, у меня вырабатывался опыт. Появлялся, так сказать, навык по прихождению в себя.

Голоса по-прежнему негромко звучали где-то рядом со мной, но теперь я различала еще и запахи. Резкие запахи, ворвавшиеся в ольфакторную тишину, неожиданно успокоили – лекарств, дезинфицирующих средств, чего-то еще, уверенно связанного мной с больничным крылом, лазаретом и целителями. Я в лазарете. Это хорошо. Почему хорошо, я сказать бы не могла, но от этого факта мне точно стало легче. Спокойней. Настолько, что надоедливые голоса наконец-то разделились на слова:

– Динамика положительна, периоды бессознательного состояния сокращаются, она постепенно возвращается к нам. Поверьте, не стоит беспокоится – все, что ей нужно, это время.

Кто-то хмыкнул, выражая недовольство временем как целителем, и я невольно согласилась – могло бы лечить и побыстрей. И утекла в беспамятство.В третий раз очнулась я не сама – меня разбудили голоса. Кто-то назвал меня по имени. Я не могла сообразить, как именно меня зовут, но в что меня позвали, была уверенна точно.

– А характер у девчонки есть, – отметил мужской голос.

– Еще какой, – отозвался голос, принадлежавший женщине. – Была бы в ней хоть капля благородной крови, можно было бы подумать, а так… Нет, дорогой, я против, категорически.

– Дорогая, я же не спорю. Просто отмечаю, что характера мисс Сеймур не занимать.

Голоса помолчали, и женский твердо, будто решившись, произнес:

– Надо пресекать.

Мужской голос ответил молчанием. Но очень согласным.

– Господа, вы увидели всё, что хотели? Будьте любезны покинуть палату!

Мама! Мамочка!!! Этот голос я узнала, я помнила, и, рванувшись на него, случайно опять потеряла сознание.Ну а потом я просто очнулась и захотела пить. И была мама, торопливо поднесшая стакан на мой невнятный шёпот, и была самая вкусная в мире вода, и мамина ладонь, гладящая мои волосы, и ее шёпот о том, что я глупый ребенок и что так же ведь нельзя!Ну, нельзя, да. Но если все кругом дураки, то оказывается, что можно.

Слабость отступала быстро, чувствовала я себя хорошо, так что могла себе позволить немного торжества. На самом деле немного – пока врач посещения не разрешит, а то ведь тогда придет куча народу, и расскажет мне, где и как именно я не права.Так, в сущности, и вышло. Но это потом, на следующий день, когда я смогла стоять и даже ходить, а тогда я могла только сидеть, и разговаривать-разговаривать-разговаривать с мамой. О, Магия, кто бы знал, как мне нравилось с ней разговаривать!