Черный Ключ - читать онлайн книгу. Автор: Эми Эвинг cтр.№ 61

— Мы? — пораженно спрашиваю я. Она оглядывается туда, где стоят Эш и Гарнет, на уважительном расстоянии наблюдая за этими уединенными похоронами.

Рейвен драматично вздыхает.

— Если мы уйдем без них, они все равно пойдут за нами. — Она забрасывает руку мне на плечо. — Когда ты хочешь отправляться?

Мы готовы выдвигаться на следующий день.

Я представляю, что Хэзел и Охра тоже пойдут, что они так хотят домой в Болото, но, к моему удивлению, они оба твердо отказываются.

— Я не могу вернуться, — говорит Хэзел. — Теперь все по-другому. Я… Я что-то значу. Я нужна здесь. Я не могу вернуться в Болото как ни в чем ни бывало. Все изменилось. Я изменилась.

— Ага, — соглашается Охра. — Кроме того, я нужен Обществу.

«Упрямый», — шепчет голос Люсьена.

Прямо как я.

— Хорошо, — говорю я. Я не буду с ними спорить. Они должны сделать свой выбор сейчас.

— Береги себя, — говорит Сиенна.

— Не делай глупостей, — добавляет Сил. — Там по-прежнему опасно. В низших округах идет борьба.

— Я бы не волновался за нас, Сил, — весело говорит Гарнет, хлопая ее по спине. — Разве ты не знаешь, что наш гид — самый могущественный Паладин в новейшей истории?

— Второй самый сильный, — ворчит Сил, и мы все смеемся.

Мы выходим через разрушенную южную часть стены, ту, что у Аукционного дома. Нам требуется большая часть дня, чтобы пересечь Банк, который довольно быстро сдался падению королевской власти, хотя вокруг нас огромное количество разрушений. Многие магазины были разграблены или сожжены.

Когда мы подходим к стене, Гарнет смотрит на меня. — Ты можешь нас провести? — спрашивает он.

— Конечно, может, — говорит Эш, и я улыбаюсь.

Я присоединяюсь к Земле и приветствую плотное, могучее чувство укорененности в чем-то глубоком и древнем. Я чувствую камни этих стен, приветствую их, как старых друзей, и когда они начинают разрушаться, я наполняюсь блаженной силой. Эта не такая толстая, как стена, окружавшая Жемчужину. Я делаю только узкую трещину, достаточно широкую, чтобы мы могли пролезть.

Сцена, которая разворачивается на наших глазах это сплошная разруха. Может, потому, что в Смоге было больше взрывчатки. Заводы сравняли с землей. Есть тела на улицах и постоянные вспышки боевых действий.

Я радуюсь, когда мы добираемся до стены Фермы. Сначала этот округ кажется нетронутым насилием. Пока мы не наткнулись на первый сгоревший фермерский дом, поля вокруг него потемнели и почернели. Чтобы пересечь Ферму, требуется несколько дней.

Добираемся до стены к Болоту поздно ночью. Ноги болят, спина болит, но когда я рисую на Земле, силы возвращаются. Стена черная на фоне ночного неба, но мне не нужно ее видеть, чтобы разбить. Слишком темно, чтобы идти дальше в Болото, поэтому мы устраиваем лагерь в тени стены.

Я просыпаюсь на рассвете. Воздух прохладный, капли росы образуются на моих волосах, как кристаллы. Я смотрю на перламутровую полоску серого вдали, которая становится светлее. Затем появляется оранжевая полоса, подчеркнутая розовыми и золотыми полосами. Медленно, симфония цвета играет в небе, природа приветствует начало нового дня.

Я всегда любила рассветы. В них есть что-то обнадеживающее.

После быстрого завтрака мы снова отправились в путь. Рейвен и я соглашаемся навестить наши семьи на обратном пути…боюсь, если я увижу свою мать сейчас, я никогда ее не оставлю.

Поначалу Болото кажется пустынным. Но потом я понимаю, что большинство рабочих, должно быть, были в других округах. Мы видим и пожилых, и детей с молодыми матерями, или детей без матерей вообще. Великая стена маячит вдали, но, кажется, никогда не приближается.

До тех пор, пока вдруг глинобитные дома не заканчиваются, и мы стоим на краю огромного пространства сухой, потрескавшейся земли. Стена поднимается перед нами. Она больше, чем я себе представляла, больше, чем любая другая стена в этом городе, и я знаю, что никогда не смогу снести ее самостоятельно.

Она становится более массивной, чем ближе мы к ней. Ветер резко дует по пустой равнине, взбивая вокруг нас грязь и пылинки. Мы ходим и ходим, и стена вырисовывается все выше и выше. К тому времени, как мы добираемся до нее, у меня болит шея, когда я смотрю наверх.

Я поворачиваюсь к своим компаньонам.

— Я не могу ее сломать.

Глаза Гарнета широко раскрыты.

Эш выглядит слегка ошеломленным.

— Она такая…

— Большая, — заканчивает Рейвен. Большая — это не то слово. Камни серые и темно-коричневые. Некоторые покрыты лишайниками или мхом. Она протягивает руку и проводит по шероховатой поверхности, затем изумленно вздыхает.

— Следуйте за мной, — говорит она, пускаясь в бег. Гарнет бросается догонять ее, а Эш и я прикрываем тыл.

Что бы Рейвен ни искала, она не находит его в течении получаса.

— Вот! — торжествующе кричит она, указывая на всю ту же стену.

Но потом я вижу контраст, тени, место, где ступени были вырезаны на каменистой поверхности.

Вверх, вверх, вверх, вверх, на головокружительную высоту, от которой кружится голова. Но я должна посмотреть.

Сначала ступени широкие и гладкие, но чем выше мы поднимаемся, тем уже они становятся. К тому времени, как мы на полпути вверх, мои ноги в агонии и болезненно ноет шов в боку. Расстояние до земли подо мной ужасно, хуже, чем в канализации, когда нам пришлось подниматься по ржавой лестнице, чтобы попасть в Банк, хуже, чем на вершине золотого шпиля в аукционном доме, где мы с Сиенной зажгли огонь. Три четверти пути вверх и все, что внизу, превратилось в миниатюрные домики, крохотные деревца. Я вижу прямо через Болото, к стене Фермы.

— Как долго… ты думаешь… это строили? — задыхается Эш.

— Двадцать пять лет, — говорит Гарнет.

Рейвен удивленно смотрит на него.

— Что? — говорит он. — Ты думаешь, я мог прожить с матерью всю жизнь и не знать об этом? Она любит… — он останавливается и прокашливается. — Она любила говорить, как наша семья «построила» ее. Финансировала ее, да, но будь я проклят, если хоть один член дома Озера прикоснулся к кирпичу или камню.

— Теперь да, — указывает Рейвен.

Гарнет смотрит на свои руки так, словно никогда их не видел.

— Да, — говорит он. — Наверное, ты права. — Затем он пожимает плечами. — Ну, дома Озера больше нет. Так что я никто, на самом деле.

— Никогда больше не говори мне этого, — отрезает Рейвен. — После всего, от чего ты отказался. После всего, что ты сделал.

— Мы можем продолжать двигаться, пожалуйста? — говорит Эш. Он стоит, прижавшись спиной к камню, его кожа приобретает сероватый оттенок.

— Тебе не обязательно было приходить, — говорю я, когда мы идем вперед. Каждый шаг обжигает мышцы ног.