На 4 кулака - читать онлайн книгу. Автор: Маргарита Малинина cтр.№ 55

— Нет, она звонила мне из телефона-автомата, я даже ее номера не знаю. Потому и торопился из ресторана, это она должна была звонить мне, и перезвонить я бы не смог, а при всех говорить не станешь. Но это хорошо, никто меня с ней не свяжет.

Я кое-что вспомнила.

— На следующий день мы с тобой договаривались о походе в кафе, так? Но ведь ты уже знал о предстоящей встрече! И время, и место!

— Ой, я гад! — сел тот на любимого конька. — Свинья!

Да, богатый словарный запас. Есть у кого маме с ее неизменной «овцой» поучиться! Но я решила не останавливаться на достигнутом.

— «На сколько мне договариваться?» — пытаясь перекричать его вопли, стала едко передразнивать я. — «Ну, к примеру, в шесть, хорошо? Тебе удобно?» Лицемер! «Ой, Юля, ну она же делает нам одолжение!» А сам боялся спорить с шантажисткой по поводу места встречи!

Николай прикрыл ладонью лицо — жест, который, видимо, должен был означать раскаяние.

— Ой, я сволочь! Мерзавец!.. Но теперь единственное, — убрав руку с лица, продолжил он нормальным тоном, — что меня волнует — это портмоне. Поэтому я так запаниковал, когда ты сказала, что шантажистка мертва. Я сразу понял, что будет расследование, и с тех пор так и сижу на пороховой бочке, ожидая, когда ко мне придут! Ведь у нее лежит улика, указывающая на меня!

Я вспомнила, каким несчастным он звучал по телефону, когда я сообщила ему о трупе «частного сыщика». Тогда я думала, это боль утраты, и жалела его всей душой, а теперь узнала, что причина такой реакции кроилась в ином. Покачав головой, я спросила: — А как ты собираешься искать? Ты знаешь, где она живет?

— Это легко выяснить. Ты нашла ее тело в маленьком дворе, это два-три дома, но если ты точно помнишь место, где она лежала, то можно будет определить с точностью до подъезда. А дальше дело техники — нужная дверь должна быть опечатана. Но и без этого можно обойтись — недаром существуют бабушки у подъезда. Вот они-то точно знают, кого конкретно убили и в какой квартире она жила. Если ты войдешь к ним в доверие, они все тебе расскажут.

— Подожди… Я? — удивленно хлопнула я глазами.

— Извини, я сам это делаю. Плохо то, что сам сходить и как следует пошарить в ее квартире я уже не могу. Боюсь примелькаться и вызвать подозрения. Представь, что я побеседовал со старушками и тут же меня застают выходящим из квартиры убитой! Нужен безукоризненно чистый человек, нейтральный, чтобы его не могли связать ни с одним убийством.

— Ты имеешь в виду меня?

— Ой, у меня бы не хватило наглости попросить, но раз ты настолько добра, что сама предложила… Твоя отзывчивость не знает границ! — Посмотрев мне в глаза с интригующей смесью любви, страдания, страха и стыда, он с чувством выдал: — Спасибо!

Мне хватило десяти секунд, чтобы понять всю эту схему.

— Боже мой! Ты признался сегодня, только чтобы я согласилась помочь тебя найти портмоне! А не потому что тебя совесть замучила!

— Ой, козел!! — во всю глотку заорал он. — Ка-кой я козе-о-л!!

— Сволочь, сволочь! — поддакивала я, кивая головой.

Внезапно я ощутила, как по щекам моим хлынули крупные, едкие слезы. Надо быть такой тупоголовой кретинкой! Удивительное дело: ни один человек на планете еще не заставлял меня плакать столько, сколько всего за полторы недели умудрился заставить Хрякин, и в то же время с этим человеком мне… хм, лучше, да, именно лучше, чем с другими.

«Лучший» заметил у меня слезы, молча опустился на колени, положил голову мне на бедра и тихо-тихо попросил:

— Прости меня, Юля. Если можешь, прости.

Зря он такое сказал. Сентиментальности мне не занимать, поэтому я разревелась еще сильнее, а Николай, по-прежнему держа голову у меня на ногах, нежно их поглаживал.

Вернуться в реальность нам помогло одно событие: я повернулась лицом к берегу и увидела… Петровых. Они внимательнейшим образом зырили. Не смотрели, а именно зырили. И зырили, разумеется, на нас.

— Коль…

Он отпрянул от моих ног.

— Что? — Я кивнула в сторону с интересом наблюдавших за происходящим Петровых. — Идтит их некуда! Они что, все видели и слышали?

Я пожала плечами:

— Не знаю. Но давай постараемся вести себя так, чтобы более не привлекать их внимание.

Хрякин вспомнил о веслах и решил прибегнуть к их помощи с целью скорейшего сокрытия из поля зрения новых соседей. Отплыв подальше, к берегу со стороны леса, где не было пляжа и, соответственно, отсутствовали отдыхающие, мы продолжили секретную беседу.

— И ты полагаешь, что для меня светиться возле ее квартиры не так опасно, как для тебя? Между прочим, меня с ней рядом видели, а тебя нет!

— Ну во-первых, женщине легче замаскироваться, согласись. Во-вторых, если что, ты всегда сможешь выкрутиться, мол, ошиблась адресом. К девочке твоей внешности доверия больше. В-третьих, у вас логика одинаковая. Если одна баба что-то спрятала, то найти это сможет только другая баба.

— А что с дверью? Она, наверно, заперта на ключ.

— Не беспокойся, об этом я позабочусь. — О чем это он? Может быть, меня схватят с поличным, как только я переступлю порог дома Колесниковой? Вот Хрякину-то счастье — если посадят меня, его, стало быть, уже не посадят. Но я почти сразу отмахнулась от этих мыслей: глупость, Колю сейчас никто не подозревает, ему нет никакой нужды меня подставлять. — Значит… значит, ты пойдешь туда? — осторожно, словно боясь спугнуть удачу, спросил он и с детским трепетом заглянул мне в глаза, пытаясь отыскать в них еще не произнесенный ответ.

— Посмотрим, — сурово ответила я. — Смотря как вести себя будешь.

— Я боюсь. Я ведь никого не убивал. Ты мне веришь?

Я посмотрела в его печальные зеленые глаза и призналась, что верю.

Вернулись мы только к обеду. Когда вошли в дом, гостеприимная Анна Михайловна уже накрывала на стол. Угощаться предлагалось жареной картошкой, аппетитно посыпанной радующей глаз петрушкой, а также куриными отбивными и салатом. Затем подали чай с конфетами, но самое вкусное в меня, к сожалению, не влезло. Эх, если бы раньше знать, что дадут конфет… Уж я б тогда не стала занимать драгоценное место в желудке дурацкими овощами!

В этот раз Куприн присутствовал, но один, без жены. За время поглощения пищи он не произнес ни слова, действуя по правилу детского лагеря: когда я ем, то глух и нем. Видимо, в молодой семье опять раскол. Что за радость все время ссориться? А если это не приносит радости, зачем вообще вступать в такие отношения? Чтобы показать другим, что, мол, смотрите, все со мной в порядке, я замужем (женат), есть дети… И тысячи людей продолжают жертвовать собственным счастьем и комфортом в угоду жадному, злорадствующему общественному мнению… Я только качала голой, в очередной раз философствуя на тему чужой глупости и невозможности дать на время поносить свой мозг.