Монета скифского царя - читать онлайн книгу. Автор: Анна Князева cтр.№ 31

– Откуда знаете?

– Мы к нему ходили еще до Пасхи. Жрать было нечего, Глебушка денег у него попросил.

– Благовестов еще жив? – удивилась Дайнека. – Сколько ж ему лет?

– Отец уже помер. Сын – старик, еще старше Глеба.

– Значит, вы ходили к сыну Благовестова?

– Он – тоже Благовестов. Глеб рассказывал, что после смерти родителей Благовестовы оформили опекунство, и он три года жил в их семье.

– Это понятно, – сказал Вячеслав Алексеевич. – Денег дал?

– Дал. Мы сразу жратвы купили. Ну и, конечно, выпить.

– Старик сильно пил?

– У-у-у-у! – протянул Шнырь. – Мне за ним не угнаться. Куда мне! Интеллигенция!

– Часто бывали у Благовестова?

– Только раз и сходили.

– Куда еще вас водил с собой Велембовский?

– Пошли мы с ним на Пасху подхарчиться на Ваганьковское кладбище…

– На кладбище подхарчиться? – удивилась Дайнека.

– А ты и не знаешь? – Шнырь удивился еще больше ее. – В родительский день и на Пасху на каждой могилке еда лежит, а где и стопарь с водкой.

– Это ясно. – Вячеслав Алексеевич вернул его к теме. – Что было дальше?

– Глебушка пошел на могилку к родителям, сказал, лет десять у них не был. Как тогда на Пасху сходил, так и зачастил. Недели не проходило, чтоб не побывал на могилке. Я сяду на парапетик возле Есенина и жду. Глебушка сначала к родителям зайдет, потом – на могилку к деду. Ходили всегда вечером, так меньше народу. Бывало, охранники закроют ворота, и мы выйти не можем. Сколько раз с ними ругались. Один раз нас даже побили. Так мы потом через забор уходили.

– Значит, Благовестова больше не навещали?

– Зачем? Мы с Глебушкой все лето на побрякушки харчились. Продаст какой-нибудь дурынде монетку, она ему – тыщу. Это ж два литра водки, да еще на закусь хватает. Ну а ежели на спирт перевести…

Вячеслав Алексеевич выразительно посмотрел на дочь. Она тут же оправдалась:

– Я, между прочим, просила его не покупать водки.

– Короче, летом не бедствовали, – подвел черту Шнырь.

– Что еще можете рассказать?

– Так нечего больше рассказывать. Убили Глебушку – мне теперь голодно.

– Зачем же вы тогда из больницы сбежали? Там – чистая постель, еда и лечение.

Шнырь быстро отвел глаза и посмотрел в окно:

– А это уж мое дело. Про старика спрашивайте, а ко мне в душу не лезьте.

– Да нет… Просто интересно. – Помолчав, Дайнека задала новый вопрос: – И где вы были той самой ночью?

– Какой такой ночью? – испуганно вскинулся Шнырь.

– Когда убили Велембовского.

– А ты зачем такие вопросы мне задаешь?! Я здесь ни при чем! Меня в доме не было! – С каждой следующей фразой Шнырь говорил все громче и громче, в конце концов перешел на крик: – Убийство пришить мне хочешь!

– А ну заткнись! – Вячеслав Алексеевич схватил Шныря за грудки: – Не смей кричать на мою дочь!

Он жалобно захныкал:

– А что она?..

– Все! – Вячеслав Алексеевич отпустил Шныря и протянул ему деньги. – На! Возьми!

– Все, что ли? – Шнырь выхватил деньги и сунул их за пазуху. – И больше ничего?

– Телефон у тебя есть?

– Откуда?..

– Если понадобишься? Где тебя искать? Куда ты теперь?

– Есть одно место. Но я пока не решил.

– Так как же тебя найти? – Вячеслав Алексеевич повторил свой вопрос.

– Сторожу Митяю скажи, он мне передаст.

– Какому такому сторожу?

В разговор вмешалась Дайнека:

– Я знаю его, папа.

– Откуда?

– Об этом тоже потом расскажу.

– Ну, так что? – Шнырь дернул ручку.

Вячеслав Алексеевич разблокировал дверь и, дождавшись, когда Шнырь выйдет на улицу, строго сказал дочери:

– Похоже, нам есть что с тобой обсудить.

Разговор в дороге вышел сумбурным. Дайнеке пришлось рассказать отцу про знакомство с заправщиком Лешей и сторожем дядей Митей. А также передать рассказ Елены Петровны.

– Она заказала в архиве дело об убийстве родителей Велембовского.

– Мальчишку в самом деле обвиняли в их смерти? – спросил Вячеслав Алексеевич.

– Так сказала Елена Петровна. Шнырь повторил то же самое. А он получал информацию от самого Велембовского.

– Не склонен доверять таким типам.

– Зачем же дал ему столько денег?

– Во-первых, для того, чтобы чего-то добиться. Во-вторых, мне просто его жаль. Больной, старый, бездомный…

Вячеслав Алексеевич горько задумался, и Дайнеке вдруг показалось, что он скажет: как я. Но он сказал:

– На эти деньги Шнырь проживет пару месяцев.

– Ага… – с усмешкой проговорила Дайнека. – Теперь я знаю, от кого у меня такая черта.

– Ты снова мне соврала.

– Ко-о-о-гда? – возмутилась Дайнека.

– Пообещала не ввязываться в эту историю, и ввязалась.

– Так это когда было?

– Обещание есть обещание. А ты его нарушила. Значит – обманула. Раньше такого не было.

– А вот и нет…

– Что? – Отец с подозрением прищурился, но Дайнека сделала вид, что не расслышала.

– Надо бы разыскать Благовестова, – сказала она.

Отец «купился» на ее отвлекающий маневр:

– Это не сложно. Скажу Вешкину, и он найдет его адрес.

– Вешкин! – Дайнека взглянула на часы. – Он будет ждать меня у дома через десять минут.

– Ну и что?

– Как ну и что?! Меня же там нет!

– Ну так позвони ему. Чего проще?

Дайнека схватилась за телефон, но тут же его отложила.

– И что мне ему сказать?

– Что? – не понял отец.

– Я поехала к Шнырю без него.

– Скажешь, так вышло.

– Это некрасиво, – заключила Дайнека.

– Некрасиво говорить или делать?

– И то, и другое.

– Неумение контролировать свои поступки, отсутствие дисциплины и ложь… – начал Вячеслав Алексеевич.

– Па-а-а-а-а-па! – завопила она.

– Ладно, сиди. Через пять минут будем дома. Я сам поговорю с Сергеем и все ему объясню.

Они встретились у подъезда, и, конечно, Вешкин возмутился, что визит к Шнырю прошел без него. Еще больше он возмутился, когда узнал, что вряд ли сможет сам его разыскать.