Где скрывается правда - читать онлайн книгу. Автор: Кара Томас cтр.№ 30

Может, если бы мы все-таки поговорили, я узнала бы об Аннетт достаточно, чтобы выследить ее с сестрой. Вероятно, тогда мне не было бы так чертовски одиноко в городе, где я провела полжизни.

Мы с Кэлли молча возвращаемся к ней домой. Кажется, желание говорить со мной, охватившее ее недавно, когда речь зашла о панических атаках, пропало. Она не произносит ни слова, пока не отпирает переднюю дверь.

– О господи, – говорит она, отпрыгивая назад.

Мэгги сидит в гостиной, в кресле Рика, откинувшись на подушку, будто поджидая нас.

– Я устала ждать, пока ты приберешься у себя в комнате. – Ее голос звучит незнакомо, будто слова сливаются. – Поэтому решила это сделать сама.

На кофейном столике перед Мэгги стоит бутылка водки. Она почти пуста. Кэлли вся сжимается: это та же бутылка, которую она боялась оставлять под кроватью.

Знаю, что мое присутствие здесь будет лишним, а потому потихоньку крадусь наверх, как мышка, которую вот-вот прогонят метлой.

Прежде чем закрыться в гостевой комнате, улавливаю обрывки их фраз.

– …мы не так учили тебя справляться с проблемами.

Мэгги.

– У меня выдалась ужасная неделя, ясно? С тобой о таком не поговоришь.

Кэлли.

– Кэлли, что за чушь? Приходи и говори со мной о чем угодно.

– О чем угодно, кроме Лори!

Я отпускаю дверную ручку гостевой комнаты. Прижавшись спиной к коридорной стене, жду, что ответит Мэгги.

Следующей, однако, заговаривает Кэлли. Она плачет.

– Ты ни разу меня не спросила, хочу ли я давать показания.

– Ты ведь сама хотела. Ты хотела помочь.

– Нет, это ты заставила меня думать, что выбора нет, что, если не расскажу, что мы с Тессой видели его во дворе, он выйдет на свободу…

– Перестань, Кэлли! – орет Мэгги. – Сама не знаешь, что говоришь.

– Знаю, – плачет Кэлли. – Мне уже не восемь. Я достаточно взрослая, чтобы понимать, что мы могли ошибаться. А то, что детектив тогда с нами творил, это ни в какие ворота…

Короткий звук удара. Кожа по коже. Я сглатываю. Мэгги дала ей пощечину.

– Кэлли, стой. Прости меня, я…

Шаги по лестнице. Я ныряю в гостевую комнату и закрываю за собой дверь, но поздно. Кэлли уже пролетела мимо меня к себе в спальню. Она знает, что я все слышала.

По ступеням топает Мэгги. Я втягиваю ртом воздух.

– Не знаю, зачем я это сделала, – хнычет Мэгги перед дверью Кэлли. – Я сорвалась. Прошу, впусти меня.

Ответа нет. Я прижимаюсь ухом к двери как раз тогда, когда Мэгги говорит:

– Это она тебе сказала? Она пытается тебя убедить, что тебе не надо было давать показания?

«Она» — это я. Мэгги думает, что я вернулась в Фейетт и привезла с собой безумную идею, что на самом деле той ночью мы видели во дворе не Уайатта Стоукса.

Мэгги сдается, и спустя несколько секунд дверь в ее спальню закрывается. Я жду двадцать минут, пока не становится ясно, что она не выйдет, затем тихонько спускаюсь по лестнице и выскальзываю на улицу.

Запрыгиваю на велик Кэлли и отъезжаю от дома Гринвудов. Мчусь по главной дороге до Оленьего Бега, наматываю круги вокруг трейлерного парка, размышляю о том, что сейчас делает Фиби, девочка с коляской. Думаю, стала ли Мэдди внимательнее следить за детьми у бассейна.

Я езжу кругами, пока солнце не начинает клониться к закату, и понимаю, что кто-то в доме может меня хватиться.

Когда я возвращаюсь, Мэгги так и спит у себя в спальне. Рик дома. Кэлли ему говорит, что Мэгги нехорошо и она проспала весь день. Рик велит Кэлли заказать нам пиццу.

После ужина я встаю из-за стола и поднимаюсь к себе. Разбираю рисунки отца, пока веки не начинают слипаться. Вспоминаю слова Мэгги, как будто, если много раз прокручу их в голове, то они станут менее горькими.

«Она пытается тебя убедить, что тебе не надо было давать показания?»

Мэгги заставила Кэлли сказать, что той ночью во дворе она видела Стоукса. Кэлли сама призналась тогда, в коридоре. Я всегда это подозревала. Мэгги надо было, чтобы мы посадили Стоукса в тюрьму. Она хотела упечь убийцу племянницы за решетку, чтобы семейная боль притупилась.

Ей нужно было, чтобы Стоукса признали виновным. Она верила, что это он убил всех девушек и что мы с Кэлли поступаем правильно, когда даем против него показания.

Иногда по ночам я лежала без сна, уверенная в том, что вопросы о смерти Лори и исчезновении Джос когда-нибудь сожрут меня заживо, не оставив и мокрого места. Меня ужасало, что годы идут и в итоге я умру, даже не узнав, что случилось той ночью на самом деле.

Я всегда считала, что сомнения меня погубят. Но теперь мне интересно, насколько опасна противоположная сторона сомнений – может ли нас погубить то, в чем мы, наоборот, уверены больше всего.

Я думаю о Бонни Коули, которая кричала Уайатту Стоуксу в лицо, что он будет гореть в аду за убийство ее дочери. Я думаю о Мэгги, которая заводила Кэлли в зал суда с каменным лицом, даже не глядя в его сторону.

Она всегда считала, что Лори забрал у них Стоукс. Если у них заберут и его и исчезнет уверенность в том, что он – убийца, за что им тогда останется держаться?

Сердце стучит в такт кукушке из часов на стене комнаты. Я вставляю наушники и включаю звук погромче на композиции «Пинк Флойд» «Мы и они». Мне ее играл папа, когда смекнул, что она помогала мне уснуть.

Сейчас мне пригодилась бы ее помощь. Завтра утром пройдут похороны Ариэль.

Сейчас девять тридцать, служба начнется через полчаса. Я одета в черные рабочие джинсы, в которых летела сюда на самолете, и в футболку. Наверняка все решат, что я кто-нибудь из ресторанного обслуживания. Кэлли выскальзывает из комнаты, видит меня в коридоре и вздыхает. На ней черная юбка-карандаш и блузка. Глаза у нее опухли.

Она пропадает в своей спальне и возвращается с чем-то черным и мятым. Кардиган доходит мне до бедер. Он облит духами, как будто Кэлли только что достала его из груды грязной одежды и постаралась замаскировать неприятный запах.

– Спасибо. – Я натягиваю кардиган и спускаюсь вслед за ней по лестнице. – Ты как? – добавляю я, увидев, что на кухне и в гостиной – никого.

– Нормально, – отвечает Кэлли таким тоном, что становится ясно: обсуждать она это не будет. Она смотрит на кофейник. – Она выпила больше половины. И как она жива-то еще?

Мы идем на похороны все вместе. Рик спускается в гостиную. На нем серый костюм; брюки задираются до щиколоток, когда он садится в кресло. Он взял выходной. Мэгги спускается последней и слабо улыбается мне. На ее лице толстый слой тонального крема.