Доктор, который научился лечить все. Беседы о сверхновой медицине - читать онлайн книгу. Автор: Александр Никонов cтр.№ 16

То есть конкретно по сегментам, по отделам, по бассейнам сосудов они не смотрят. У них есть схема «лечения» — дают препараты. Массаж назначают периферический, потому что от него вроде бы нет вреда… Приезжают они ко мне, эти специалисты по рассеянному склерозу с известными фамилиями, авторы книжек, дятлы редкие. Говорить с ними бесполезно. Я выходил тут, в Испании, на общество рассеянного склероза и бокового амиотрофического склероза. Предлагал им свои клинические разработки, они отвечают: ну и делай себе что хочешь, а мы ездим на конференции, осваиваем гранты, у нас разные направления — мы разрабатываем препараты, а вы — физические методы, что вы от нас хотите?.. Действительно, чего я от них хочу?

— Ладно, не томите. В чем причина разборки организмом миелиновых оболочек?

— Причина в нарушении венозного оттока от позвоночника… Знаете, у меня огромная библиотека медицинская. И есть там один учебник Шевкуненко середины прошлого века. В те далёкие времена — прошлый и позапрошлый век — люди немножко по-другому на всё смотрели. У них была не центральная нервная система главная, а периферическая, не артериальный приток, а венозный отток — они на этом акцентировались. И вот в этих странных старых книжках многие вещи отлично прорисованы и объяснены. Объяснены немного по-другому, нежели сейчас. Но сегодня при написании научной работы вы не можете сослаться на такую старину, вы не имеете права приводить литературные данные больше чем 10-летней давности. У вас в диссертации должны быть ссылки последних 10 лет. Вы заложник: когда вы начинаете цитировать первоисточники середины XX века, вам тут же говорят: подождите, где вы эту хрень нашли?.. Но на самом-то деле в тех учебниках совершенно другой описательный язык, более правильный. А сегодня всё заточено под фарминдустрию, и вы никогда не пробьетесь сквозь это. Вы никогда не поставите вопрос о том, что неплохо было бы восстановить свой собственный тазобедренный сустав. Вам возразят: а зачем, если его можно поменять на эндопротез? Ну, отвечаешь, как же, ведь свой-то лучше! Нет, возражают, эндопротез служит 15–20 лет и сразу не болит! Люди после замены уже через неделю начинают ходить! Так на хрена же париться и долго и кропотливо восстанавливать родной сустав?

Это целая индустрия! Как я один могу подорвать индустрию? Понимаете, мы с современной индустриальной медициной на разных берегах… И, возможно, это правильно, потому что упорной работой захочет восстановить собственный сустав только один человек из ста. Остальные согласны быстро поменять, лишь бы не болело. Ему же завтра надо на работу, у него есть куча проблем, у него интересы…

— Мы отвлеклись. Допустим, причина рассеянного склероза — нарушение венозного оттока, как вы сказали, в позвоночнике…

— Зачем вам это знать? — внимательно посмотрел на меня Блюм.

— Просто любопытно. Почему из-за этого иммунная система вдруг начинает разбирать изоляцию?

— Правильно делает. Это — пострадавшая, разрушенная ткань. Ее организм начинает как негодную, как разрушенную, как сломанную, как больную полудохлую ткань разрушать. Чтобы что-то заменить и новое построить, нужно старое сломать и мусор выкинуть. Но на разборку организму энергии хватает, атрофические процессы ещё идут, а на регенеративные сил уже нет! Вот и вся причина рассеянного склероза. Дайте в систему энергоресурс, и пойдет процесс выздоровления. Бояться аутоиммунного процесса не нужно и останавливать его тоже, это нормально, поскольку вот это дерьмо всё равно придется разрушить — слабое, негодное, отжившее, — разобрать и вынести на свалку. Вопрос лишь, как потом запустить регенерацию.

— И как же запустить регенерацию?

— А вот здесь вы должны перераспределить кровоток, чтобы туда, куда надо, он пошёл в первую очередь.

— И как же это сделать?

— Для этого у меня есть парк оборудования. И я это делаю.

Перед моими глазами встал блюмов парк оборудования — десятки железных рам, рычагов, площадок, валов и валиков. Я покачал головой:

— Парк оборудования — это огромные, грубые, здоровенные железки. А мы сейчас говорим о тонкой оболочке нервной ткани.

Блюм даже не улыбнулся:

— А вы бы хотели туда тонкий нейростимулятор какой-нибудь вставить и им орудовать?.. Нет. Нерв не живет изолированно. Он же встроен куда-то, он окружен тканями. И чтобы до него добраться и на него воздействовать, вы должны работать с насосами, вы должны работать с другими тканями. Нерв — это информационно-интегративная система. Если вы условия создадите, он будет прорастать сквозь ткани.

Я кивнул: тут мы выруливали из тёмного леса на уже знакомые тропки.

— А условия создать — это начать качать человека внешним приводом?

— Только качать. Только внешним. Вам придётся это делать, иначе никак!.. Я бы и Шумахера завёл, но мне его не дали, дураки…

То, что сотворил Блюм, трудно описать словами. Глыба сия огромна и трудно осознаваема. От неё откусывают кусочками, обгладывая, словно рыбки гуппи, то, что можно откусить и переварить — те, кто рядом.

А кто рядом, если не берёт Блюм никаких учеников? Дети. То первое старшее поколение, которое уже успело стать взрослым и выучиться на врачей. Я и с ним пообщался, чтобы поиметь круговой обзор той скалы, которая возвышается на равнине медицины. Чужими, так сказать, глазами. Но при этом глазами профессионалов.

С Юлей я встретился в холодной мрачной Москве, радующей жителей огнями и не радующей выхлопным своим воздухом, медленно подтравливающим столичных обитателей. Огромный город навис над маленькими нами, и мы, спрятавшись под бетонной кровлей от его сырой стылости, разговаривали о лете, о Блюме, о детстве.

Начала дочь Блюма с признаний, о коих я не могу не упомянуть, ибо тщеславен, бесстыден и нагл:

— У папы в доме не было и нет художественных книг. А из немедицинских — только ваши. А поскольку для меня папа всегда был авторитетом, я старалась прочесть всё, что читал он. Так и попала на ваши книги. Было мне тогда, наверное, лет двадцать, и именно ваши книги во многом сформировали моё мировоззрение, мироощущение, отношение ко многим вещам. Они попали в такой возраст, правильный, и заложили те кирпичики, которые потом…

Ну, что тебе сказать, дорогой читатель? Какой все-таки хороший человек эта Юля! Сколь развитым вкусом она обладает! Просто поразительно… Я и сам, бывает, люблю себя перечитывать промозглыми московскими вечерами, получая от этого истинное удовольствие и уйму знаний!..

— Ладно, Юля. Это всё прекрасно. Но отвлекаясь от высокой литературы, спустимся на грешную землю. Вы ведь врач, насколько я вижу по вашему белому халату…

— Я врач. Кандидат медицинских наук. У меня несколько специальностей. Классическое российское медицинское образование. И его получение сопровождалось, конечно же, определенной настройкой фильтров от папы…

— «Настройка фильтров от папы» — что имеется в виду?