— Погляди, ни хижины, ни печи, ни Герты, все пусто.
— А это что? — спросил Эрик, показывая на дорожные мешки и одеяла.
— Кто-то взял на себя труд позаботиться, чтобы мы не замерзли ночью, и этот же кто-то снабдил нас чистой одеждой.
Эрик взглянул на свою рубаху, потом внезапно снял ее и понюхал.
— От меня должно нести как от взмыленной лошади, но я не чувствую никакого запаха. И рубаха чистая. Ру осмотрел свою одежду.
— Уж не думаешь ли ты, что старая Герта нас вымыла? — По выражению его лица можно было сказать, что Ру считает эту мысль не столько смешной, сколько пугающей.
Эрик покачал головой.
— Даже не знаю, что и подумать. — Он огляделся. — Судя по солнцу, сейчас около девяти, четверть дня уже позади. Пожалуй, пора трогаться; не знаю, почему нас не увидели в хижине, но, я уверен, солдаты еще вернутся.
— Открой свой мешок, — сказал Ру. — Посмотрим, что в нем.
Эрик развязал мешок и нашел там то же, что и Ру: свежую рубашку со штанами, подштанники и чулки. Кроме того, там были краюха черствого хлеба и записка. Он развернул ее и вслух прочитал:
Парни, сейчас вы в безопасности. Эрик, иди прямо в Крондор, в кофейню Баррета. Теперь вы наши должники, Гертины и мои. Миранда.
Ру покачал головой:
— Сбежать от королевского правосудия, чтобы угодить в должники к парочке ведьм.
— Ведьм?
— А кто они еще, по-твоему? — Ру побледнел и испуганно огляделся. Словно боялся, что вот-вот из-под земли выскочат демоны и потащат его прямо в ад. — Смотри! Вот тот самый пригорок, по которому мы спустились к хижине! Здесь стояла она, там — печь, а теперь их и след простыл. — Он подошел к тому месту, где была обжиговая печь. — Ни сажи, ни золы. Даже если кто-то и убрал эту чертову печь, как он умудрился здесь все вычистить? — Ру опустился на одно колено; исчезновение хижины и печи, похоже, привело его в ярость. — Должно же было хоть что-то остаться! Проклятие, Эрик! Кто-то раздел нас, искупал, вычистил нашу одежду, снова одел нас — и при этом мы даже не проснулись! Точно какое-то колдовство! — Он поднялся и, подойдя к Эрику, схватил его за обе руки. — Мы в должниках у двух проклятых черных колдуний!
— Его голос срывался, и Эрик понял, что злость Ру вот-вот перейдет в истерику. Он мягко освободился и положил руки ему на плечи:
— Успокойся. — Потом подошел к тому месту, где была печь, и осмотрелся. — Никаких следов того, что мы вообще были здесь. — Он потер подбородок. — Герта, конечно, не красавица, но я что-то не припоминаю в ней ничего злобного.
— Такая уродина не может быть доброй, уж ты мне поверь, — сказал Ру тоном, ясно показывающим, что мнение Эрика его ничуть не утешило.
Эрик рассмеялся.
— В этом есть какая-то тайна, от которой и у меня бегут мурашки, но нам не причинили вреда, и потом, никто, будь он хоть трижды ведьмой, не может заставить нас служить ему без нашего согласия. Я, конечно, в этом мало смыслю, но жрецы утверждают, что поступить на службу к злым силам можно только добровольно. А я не собираюсь этого делать, какие бы услуги мне ни оказали — тем более что я о них не просил.
— Прекрасно! Вот когда демоны потащат тебя в семь подземных кругов ада, ты им все это и выскажи, а я, как только мы войдем в Крондор, сразу побегу в ближайшее святилище!
Эрик успокаивающе похлопал Ру по руке.
— Соберись с духом и давай отчаливать. Даже если ты прав, все равно нам сначала нужно попасть в Крондор. Солдаты, конечно, могли подумать, что мы направимся в Долину Грез, но вчерашний день показал, что нас ищут везде.
Ру наклонился за мешком и внезапно остановился.
— Эрик?
— Да, Ру.
— Видишь этот собачий помет?
Слегка удивленный, Эрик взглянул на кучку:
— И что?
— Я видел его вчера вечером, когда вышел поболтать с Гертой, а посмотри на него сейчас.
Эрик опустился на колени и принялся разглядывать высохший помет.
— Ему уже несколько дней. — Он огляделся и обнаружил неподалеку лошадиный навоз, в котором разбирался лучше. — Дня три или четыре, — сделал он вывод, потыкав навоз носком сапога.
— Мы проспали три или четыре дня?
— Выглядит так, — пожал плечами Эрик.
— Нельзя ли уйти сейчас же?
Эрик улыбнулся, но в его улыбке не было веселья. Он поднял свое одеяло, сложил его и сунул в мешок.
— Ты прав, нам лучше смыться отсюда. Ру подхватил свой мешок, торопливо запихал в него одеяло и закинул мешок. Без лишних слов юноши двинулись на запад.
* * *
Эрик предостерегающе поднял руку. Уже три дня они пробирались сквозь заросли, держась подальше от королевского тракта, обходя стороной редкие фермы и питаясь дикими ягодами и хлебом, который нашелся в мешке у Эрика. Тягучий и жесткий, он тем не менее оказался на удивление питательным и хорошо поддерживал силы. Да и плечо Эрика заживало быстрее, чем можно было предположить.
Они почти не разговаривали, во-первых, боясь себя выдать. А во-вторых, боясь лишний раз возвращаться к загадке хижины углежогов. Только на второй день они вдруг сообразили, что и Герта, и Миранда знали их имена, хотя ни один из юношей себя не называл.
Ближе к закату они услыхали далекий звук, бессловесный крик боли, и, переглянувшись, быстро свернули с узкой тропинки, по которой шли.
— Что это? — прошептал Ру.
— Кого-то ранили, — тоже шепотом ответил Эрик.
— Что будем делать?
— Не нарываться на неприятности, — сказал Эрик. — Впрочем, кричать могли и за мили отсюда. Звук здесь разносится великолепно. — Эти места, где вот уже много лет велись регулярные лесозаготовки, вряд ли могли считаться дикими, но все же здесь было достаточно безлюдно, а потому — опасно. Кроме Эрика и Ру, в этих лесах могли скрываться и настоящие преступники.
Юноши двигались медленно, со всей осторожностью. На закате они увидели человека, лежащего на спине под деревом. В груди у него торчала арбалетная стрела. Невидящие глаза глядели в вечернее небо, а кожа была холодной.
— Забавно, — сказал Ру.
— Что тут забавного? Ру посмотрел на Эрика.
— Мы с тобой прикончили Стефана, но я так и не разглядел его как следует. Это — первый покойник, которого я вижу так близко.
— Для меня первым был Тиндаль, — сказал Эрик. — Как ты думаешь, кто он?
— Вернее, кем был, — заметил Ру. — Похож на солдата. — Он указал на меч, выпавший из мертвых пальцев, и на маленький круглый щит, все еще висевший на левой руке. Чуть в стороне валялся простой конический шлем с переносьем.
— Может, у него есть чем поживиться? — сказал Ру.