Роли леди Рейвен - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Снежная cтр.№ 37

Но я искренне полагала, что самое сложное — это начать. У меня получилось, я леди-криминалист, первая в истории Ланланда. Однажды появится и вторая. Я видела одинокую женскую фигуру на медицинском факультете, а значит, появится и первая женщина-врач. Будет когда-нибудь и женщина-юрист. Одна, вторая, третья… это — достойный путь для того, чтобы что-либо кому-либо доказать. А не битье окон и взрыв водопровода.

Впрочем, вероятно, куда менее эффективный.

Мне было не совсем по пути, площадь Министерств лежала чуть в стороне от моего маршрута, но я все равно не удержалась.

Дамы скучковались на ступеньках четырехэтажного желтого здания Министерства внутренних дел. Они выкрикивали свои лозунги, размахивали плакатами, но в общем и целом вели себя совершенно пристойно, несмотря на то что протестантки в массе своей, если судить по одежде, относились к рабочему классу.

А вот толпа зевак состояла исключительно из мужчин. Проходящие мимо женщины опускали головы и ускоряли шаг, чтобы, не дай бог, кто-нибудь не подумал, что они имеют отношение к подобному вызывающему непотребству. Я тоже сделала вид, что мне нужно просто пересечь площадь, хотя сутулиться и прикидываться невидимкой не стала, и двинулась за спинами любопытствующих, краем глаза наблюдая за происходящим. Кажется, дамы шумят тут уже давненько, кто-то непременно должен будет выйти им навстречу.

Предчувствие не обмануло. Очередная фигура, показавшаяся в дверях министерства, вместо того чтобы с опаской двинуться в обход демонстрации, направилась прямиком к ней. Внушительных размеров мужчина в бордовом сюртуке, который едва сходился на животе, и с пышными седыми бакенбардами поднял руку, призывая собрание к тишине. Он даже что-то говорил, но был не способен перекричать гомон разошедшейся толпы, пока своих подопечных не призвали к порядку организаторы. И тогда зычный, хорошо поставленный голос зазвучал над площадью, разом сделав выкрики пулисток какими-то мелкими, суматошными и незначительными.

— Дамы, я прошу вас разойтись. Вы мешаете людям работать и создаете беспорядки. Министр все равно не…

На этом зычный голос благополучно растворился, поглощенный волной женского негодования. Крики и свист зазвучали с новой силой, а в покрасневшую от натуги физиономию представителя министерства, еще пытающегося перекричать женщин, врезался не менее красный помидор.

Причем мне показалось, что вылетел он даже не из рядов пулисток, а из развлекающейся толпы. Но помидор этот оказался спусковым крючком. Плакаты взвились, как полковые знамена, одна из дам в первых рядах подскочила к бордовому сюртуку и надела ему на шею кусок бумаги с надписью «Магию женщинам!» как доисторический воротник. Следом в несчастного прилетел ботинок, чудом не попавший каблуком в глаз.

Раздался пронзительный визг полицейских свистков. Толпа колыхнулась и кинулась врассыпную. Бежали все, прекрасно осознавая, что прямо сейчас стражи порядка не будут смотреть ни на пол, ни на одежду, ни на прочие отличия и регалии, а хватать всех подряд по принципу «лучше позже отпустить, чем недосчитаться». Я вжалась в кованую решетку палисадника, опасаясь, что меня просто собьют с ног и растопчут, но, когда очередной свисток прозвучал совсем близко, собралась с духом и бегом кинулась к ближайшему выходу с площади. Только еще звания пулетки мне для полного счастья не хватало!

Кто-то додумался выстрелить — дай бог, чтобы в воздух! — и поднялась самая настоящая паника. Люди заметались в разные стороны, в то же время топчась на месте, как стадо овец, согнанное глупой пастушьей собакой к обрыву. Я заработала тычок локтем в бок, и удар в плечо, отшвырнувший меня в сторону, прямо на другую женщину, и та рухнула на землю, когда я чудом удержала равновесие.

Не теряя ни мгновения, я дернула ее за руку вверх, заставляя подняться прежде, чем затопчут. Перед глазами мелькнула шляпка с фиалками, бледное, совсем юное личико, перепуганные голубые глаза. В ее рукав тут же вцепилась другая, уже зареванная, которой тоже и восемнадцать дашь с натяжкой. Недолго думая, я ухватила первую за локоть и уверенно потащила за собой.

Только спустя квартал, когда дикий гвалт уже наверняка остался позади и никакого шума преследования слышно не было, я выпустила свой «прицеп».

— Спасибо вам, спасибо, мэм, — пробормотала та, что с голубыми глазами. В них еще плескался страх, а потому я только вздохнула:

— Бери свою подружку и кыш отсюда. Живо!

Девочки не стали спорить и, прихватив подолы юбок, бросились прочь, как улепетывающие зайцы. Я только вздохнула — молодежь! — и, оправив наряд, чинно и неторопливо направилась вниз по улице, успокаивая неровное дыхание. Любопытство, конечно, не порок, леди Рейвен! Но источник неприятностей…

Оставшийся путь прошел без приключений. Архивист зашипел на меня как кобра, когда я сообщила, что пришла забрать запрос департамента магического контроля, вытащил из-под стола сверток, завернутый в коричневую вощеную бумагу, и, озираясь так, будто вручал мне опасную контрабанду, сунул его в руки и велел убираться поскорее от греха подальше.

Дорога обратно тоже заняла гораздо меньше времени, но дойти до отдела криминалистики я не успела. Вахтер остановил меня на входе, вручив записку, пришедшую в мое отсутствие. Я пробежалась по ней глазами, поразмыслила несколько мгновений и, крутанувшись на каблуках, снова покинула департамент.

В записке отец Герберт сообщал, что нашел кое-что, что может иметь отношение к нашему делу, и предлагал зайти в любое время. Здраво рассудив, что на рабочем месте меня никто особенно видеть не горит желанием, а отправляюсь я все же по работе, а не по личным делам, решила не откладывать визит в долгий ящик. Уже садясь в пролетку, я сообразила, что следовало занести сначала бумаги в отдел, но махнула на это рукой — ничего, зато не придется объясняться, куда я снова убегаю.

На этот раз в церкви было не совсем безлюдно. Хрупкую тишину разбивал громкий плач, эхом отдающийся под потолком, и ровный голос священника, что-то втолковывающего сотрясающейся от рыданий прихожанке. Мое появление, правда, не осталось незамеченным. Отец Герберт только кивнул в сторону служебной двери, ведущей в подсобные помещения и жилую комнатушку, и вернулся к исполнению своего священного долга.

Здесь я уже бывала. Узкая кровать у стены, застеленная серым покрывалом, широкий книжный шкаф, набитый битком. Стол у маленького окна, тоже заваленный книгами. Книги стояли стопками на полу, громоздились на шатком столике в углу, лежали на подоконнике. Казалось, именно они здесь главные обитатели, а не священник. Почти все они были посвящены всевозможным культам и религиям, зачастую запрещенным, многие поэтому являлись редчайшими изданиями. Отец Герберт своей библиотекой гордился и имел на то все основания.

А вот мне при взгляде на некоторые тома становилось не по себе. Веяло от них чем-то… недобрым. И пусть времена Кровавых богов давно канули в воды реки забвения, до сих пор их адепты то и дело потрясали общественность очередным ритуалом, призванным, как правило, спасти человечество. А спасение, по их мнению, заключалось в смерти.