Великие княгини и князья семьи Романовых - читать онлайн книгу. Автор: Елена Первушина cтр.№ 32

Как это часто бывало в семье Романовых, любовь оказалась густо замешена на политике, и начало истории пряталось в далеком прошлом, когда ее героев еще не было не свете.

В течение многих веков Польша оставалась беспокойным соседом и старинным другом-недругом России. Петр I во время Великого посольства немало внимания уделил польскому вопросу: в то время умер король Ян Собеский, и шляхта решала, кто будет сидеть на троне. С. М. Соловьев в 14-м томе своей «Истории России» пишет: «Петр зажился в Пруссии долее, чем сколько было ему нужно, зажился по польским делам. Мы упоминали о междуцарствии в Польше по смерти Яна Собеского. Кандидатов на престол было много: сын покойного короля Яна, Иаков Собеский, пфальцграф Карл, герцог лотарингский Леопольд, маркграф баденский Людовик, внук папы Одескальки, французский принц Конти, курфюрст саксонский Фридрих Август и несколько пястов, т. е. польских вельмож; напоследок виднее всех явились два кандидата – Конти и Август. Отношения России к этому избранию были просты: кто бы ни был на польском престоле – все равно, лишь бы до заключения общего мира с турками Польша не выходила из священного союза четырех держав; поэтому Россия должна была противиться только одному кандидату – принцу Конти, потому что Франция находилась в дружественных отношениях к Турции и враждебных к Австрии. Польша с королем-французом легко могла подчиниться французской политике, и действительно, французский посланник заявил польским вельможам обещание султана заключить с Польшею отдельный мир и возвратить ей Каменец, если королем будет избран французский принц. Так как это заявление очень усиливало французскую партию, то Петр из Кенигсберга послал панам радным грамоту, что до сих пор он не вмешивался в выборы, но теперь объявляет, что если французская фракция возьмет верх, то не только союз на общего неприятеля, но и вечный мир зело крепко будет поврежден: французский король, имея дружбу с турецким султаном, во всем ему помогает во вред союзным христианским государям; какой же после того будет христианский союз, когда француз сядет на престол польский? Конти предлагают султан турецкий и хан крымский: может ли он воевать с турками и татарами? Мы, заключал Петр, такого короля французской и турецкой стороны видеть в Польше не хотим; хотим, чтоб вы выбрали из какого ни есть народа, только бы он был в дружбе и союзе с нами и цесарем римским против общих неприятелей креста святого.

17 июня совершились выборы – двойные: одна партия провозгласила Конти, другая – курфюрста саксонского. Члены противных партий рубились саблями. Приверженцы Августа сильно опирались на царскую грамоту, для подкрепления которой Петр прислал еще другую того же содержания; саксонская партия начала брать явный перевес. Виниус, уведомляя Петра об избрании Августа, писал ему: „Я с тем новым королем вашу милость, господина моего, яко кавалера, больше к немецкому народу, неже к петуховому (французскому), склонному, от всего сердца поздравляю“. Царь послал поздравительную грамоту Августу и велел объявить панам раде, что для защиты республики от Конти и его партии придвинуто к литовской границе русское войско под начальством князя Ромодановского. Август вступил в Польшу с саксонским войском и присягнул, что принял католическую веру. Получив царскую поздравительную грамоту, он объявил русскому резиденту Никитину, что дает честное слово быть с царем заодно против врагов креста святого и что изъявленный ему Петром аффект никогда не изгладится из его памяти. Посылая поклон царю, король поклонился гораздо низко».

Эта поддержка Петром Августа имела много политических последствий, в том числе и то, что принцесса София Шарлотта стала женой царевича Алексея – этот брак устроил благодарный Фридрих Август.

Уже после смерти Петра, в 1733 г., польский престол занял сын Фридриха Августа Август III, но официально его признали только три года спустя на варшавском сейме 1736 г., после окончания войны за польское наследство. Он не был сильным политиком, зато потратил громадные суммы на приобретение картин из знаменитых европейских музеев, за что поляки до сих пор ему благодарны. Он воевал с кумиром Петра III, Фридрихом Великим, но довольно неудачно: потерпел поражение, был окружен и вынужден бежать и скрываться в Польше.

Август III умер в 1763 г., когда Екатерина еще только взошла на престол. Она немедленно вмешалась в новые выборы польского короля и добилась того, чтобы поставить на эту «вакантную должность» своего любовника Станислава Августа Понятовского. Он оказался весьма достойным правителем и много сделал для Польши: реорганизовал польскую армию, способствовал процветанию искусств, созданию европейской системы образования.

Понятовский – католик, как и основная часть шляхты, но в Польше было немало протестантов и православных. Первые жили в основном в западных провинциях, в Кракове и Львове, а вторые селились на востоке страны. И те, и другие были поражены в правах. Это стало хорошим поводом для атаки на права самой шляхты. Фридрих «вступился» за лютеран, Екатерина – за православных, и в январе 1772 г. Пруссия, Россия и Австрия отщипнули каждый по хорошему куску территории от Польши (всего она потеряла тогда около трети территории). Современные историки считают, что это не инициатива Екатерины, ее вполне устраивал прежний status quo, и она пошла на первый раздел только под давлением Фридриха Великого.

Но как бы там ни было, в Польше началась гражданская война. Часть шляхты, при поддержке Франции, восстала против Станислава Августа и российского диктата. Разумеется, это восстание жестоко подавили: Суворов взял Краков и возвратил шпаги французским офицерам, сказав им: «Моя Императрица не воюет с вашим королем, вы не пленники мои, а гости!».

Его солдаты, а особенно казаки, не были так любезны с польскими обывателями. Польша вынесла все тяготы войны, а Суворов стал в народных сказках страшилищем, которым пугали детей: «Будешь плакать, придет Суворов с казаками и насадит тебя на пику!».

Сам Александр Васильевич после этой кампании просил увольнения. «Я исполнил долг свой, – писал он Бибикову, – и не желая притом зла стране, где находился. Никогда самолюбие не управляло мною, и я забывал себя при деле общем. Не привыкнув к светскому обращению, я сохранил простоту моей природы и свободу чувства. Мизантропия овладевает мною. Не предвижу далее ничего, кроме досад и горестей».

Но ему суждено вернуться в Польшу в 1794 г., для того чтобы подавить восстание молодых офицеров-патриотов под руководством Тадеуша Костюшко. Тогда Суворов заслужил среди поляков имя «кат (т. е. палач) Варшавы».

Причиной восстания Костюшко стал случившийся годом раньше второй раздел Польши, когда она прекратила свое существование как государство, а Станислав Август отрекся от польского престола и уехал в Петербург, где вскоре умер в Мраморном дворце. После этого раздела Россия получила белорусские земли до линии Динабург – Пинск – Збруч, восточную часть Полесья, украинские области Подолье и Волынь. К Пруссии же отошли Данциг, Торунь, Великая Польша, Куявия и Мазовия, за исключением Мазовецкого воеводства. Австрия во втором разделе участия не принимала, так как была вовлечена в войну с Францией.

После того как Суворов разгромил войска мятежников, он послал в Петербург депешу: «Ура, матушка, Варшава наша!». Екатерина ответила ему: «Ура, фельдмаршал Суворов!», тем самым сообщив полководцу, что он произведен до срока в высший военный чин.