В разговорах с одноклассниками, которые особыми успехами похвастаться не могли, Гретхен старалась обходить тему оценок стороной. Больше всего она боялась, что кто-нибудь из них начнет как-то высказываться по поводу ее «сказочного везения». Ведь не будет же она им объяснять, что «сказочное везение» с неба не падает и что она на протяжении многих лет трудилась в поте лица, с некоторыми перерывами, конечно, но тем не менее. Пускаться в такие объяснения она считала ниже своего достоинства.
Возле одного магазина эксклюзивной дамской одежды на Гретхен с Флорианом напал такой смех, что они чуть животики не надорвали. Там, внутри этой шикарной лавки, они приметили толстенную тетку, которая нацепила на себя шелковое белое платье в гигантский розовый горошек и с удовлетворением разглядывала себя в зеркало, а рядом с этим чудо-колобком стояла тощая как палка продавщица и изображала полный восторг.
«Колобок» и «палка» не могли не услышать доносившегося с улицы дикого гогота. Продавщица бросила в сторону разгулявшейся парочки свирепый взгляд – их буйное веселье она, похоже, квалифицировала как злостное воспрепятствование ее профессиональной деятельности. Покупательница сердито погрозила кулаком. На Флориана с Гретхен опять напал смех.
– Ой, не могу! Умора! – ржал Флориан. – Сейчас как выскочит и отправит нас в нокаут!
Гретхен перестала смеяться и попыталась оттащить Флориана от витрины. Флориан уперся и ни в какую.
– Ты чего, Гретхен? Испугалась, что ли? Да что нам эта бабища сделает?!
– Ничего я не испугалась, – ответила Гретхен, которой все же удалось сдвинуть Флориана с места. Она взяла его под руку и положила голову ему на плечо. – Просто я представила на месте этой тетки нашего Гансика – как он стоит, а какие-то рожи пялятся на него через витрину и ржут как кони.
– Вряд ли твой Гансик стал бы примерять платье в горошек! – Флориан опять прыснул от смеха. Он живо представил себе, как будет выглядеть Гансик Закмайер в белом платье с рюшечками в розовый горошек.
– Но мы ведь смеялись не над платьем! А над толстой покупательницей! – возразила Гретхен. – И это самое противное! Ты даже не представляешь, как это может быть обидно! Я-то хорошо знаю. Прекрасно помню, как надо мной смеялись, а я от этого ужасно страдала… А теперь вот сама потешаюсь!
– Да, кстати о Гансике, – сменил тему Флориан, оставив без внимания самокритичное высказывание Гретхен. – Он сказал дома, что Берти от него отказался? – Берти был студентом-репетитором, который занимался математикой и с Флорианом, и с Гансиком. – Берти говорит, что у Гансика котелок вообще не варит. Таких тупиц, мол, поискать еще надо. Мозги ну совершенно куриные!
Гретхен потерлась щекой о плечо Флориана.
– Умоляю тебя, давай о чем-нибудь другом! – проговорила она. – Хочется хотя бы на час отключиться от всех забот! А то я как подумаю о своем братце – сразу настроение падает!
Флориан оставил этот разговор, и они направились прямиком в городской парк. Там они нашли себе уединенную скамейку среди клумб с розами и теперь сидели с закрытыми глазами, подставив лица солнцу и забыв обо всех заботах. Время от времени Гретхен смотрела, прищурившись, на небо и с радостью отмечала, что там по-прежнему нет ни единого облачка. Время от времени Флориан склонялся к Гретхен и нежно целовал ее в ушко. Или в шею. Гретхен отвечала на это тихими прочувствованными вздохами. Она ничего не имела против того, чтобы провести тут на солнечной скамейке еще часок. Но Флориан усидчивостью не отличался. К тому же он боялся обгореть, особо опасаясь за свой прекрасный нос.
– Ой, уже вся кожа на носу сухая! – пожаловался он.
Гретхен скосила глаза.
– Не, еще совсем не красный, – сообщила она, изучив нос друга.
– Ага, а через час буду сверкать, как красный светофор! Я-то знаю! – сказал Флориан, который придавал огромное значение своей внешности.
– Ну, если так боишься, вон сорви листок да налепи себе! – посоветовала Гретхен и показала на клены, росшие за скамейкой.
– Сдурела, что ли?! – возмутился Флориан. – Не буду же я сидеть тут с такой нашлепкой на носу!
– Почему нет? – удивилась Гретхен.
– Потому что это выглядит по-идиотски! – ответил Флориан.
– Слушай, нельзя же быть таким самовлюбленным тщеславным пижоном! – воскликнула Гретхен.
– Ничего я не тщеславный! – ответил Флориан.
– Еще какой тщеславный! – не отступалась Гретхен. – Заткнешь за пояс даже Урсулу № 2! – добавила со смехом она.
Урсула № 2 считалась у них в классе воплощением самовлюбленного тщеславия.
Последнее утверждение настолько возмутило Флориана, что он взял и слегка укусил Гретхен в плечо. Гретхен взвизгнула от неожиданности и уже хотела отвесить Флориану оплеуху, но тот перехватил ее руку и крепко сжал запястье. Гретхен попыталась высвободиться, но безуспешно: силы-то у него было значительно больше!
– Возьми свои слова обратно! – потребовал Флориан.
– И не подумаю! – со смехом ответила Гретхен. – Человек, который беспокоится о том, как бы у него нос не покраснел, – самовлюбленный тщеславный пижон!
Флориан еще крепче сжал ее руку и буквально вдавил в скамейку.
– Сейчас же возьми свои слова обратно! – повторил он сквозь зубы. Гретхен не могла понять: это он все еще шутит или говорит всерьез, окончательно обидевшись на нее?
Она забила ногами, истошно крича при этом:
– Ни за что! Да ты из-за любого прыща на подбородке бежишь к врачу, чтобы он тебе дал справку! Лишь бы тебя с таким украшением никто в школе не увидел!
– У меня был не прыщ, а настоящий абсцесс! – Флориан разъярился. Он еще сильнее придавил Гретхен, так что она вскрикнула от боли.
В этот момент на аллее появился какой-то старик с щенком на поводке. Увидев, как Флориан наседает на Гретхен, старик бросился к их скамейке.
Щенок залился звонким лаем, старик же грозно прокричал:
– Немедленно оставьте девушку в покое! Иначе я вызову полицию!
Ошарашенный Флориан отцепился от Гретхен. Она села прямо и потерла плечи.
– Что вы себе позволяете? – старик накинулся на Флориана с гневной отповедью. – Учинить такое безобразие! Да еще среди бела дня! Вам не стыдно? – Старик склонился к Гретхен. – Пойдемте, барышня! Этот господин вам больше досаждать не будет, обещаю!
– Благодарю вас! – чинно ответила Гретхен с улыбкой. Она поднялась, одернула футболку и продолжала: – Никакого покоя! Не успеешь сесть на скамейку, обязательно кто-нибудь да пристанет! Что за нравы?!
Флориан открыл рот от изумления. С чувством юмора у него явно было плоховато.
Старик с отвращением посмотрел на хулигана – было видно, что он с удовольствием сгреб бы Флориана в охапку и отвел в ближайший участок. Но, похоже, пожилой господин все же отдавал себе отчет в том, что он чисто физически с этой задачей не справится.