Царство льда - читать онлайн книгу. Автор: Хэмптон Сайдз cтр.№ 45

Один из близких друзей Делонгов Уильям Брэдфорд, который сопровождал Эмму обратно на берег от Золотых Ворот в день отплытия «Жаннетты», часть года проводил в Сан-Франциско и держал там студию. Однажды он зашел проведать Эмму, увидел, как она страдает, и предложил ей немного отвлечься и посетить Йосемити.

Услышав это, Эмма просияла. Она никогда там не была и не видела красот Калифорнии. Брэдфорд собрался взять с собой краски и фотографическое оборудование и запечатлевать великолепные пейзажи, пока Эмма будет гулять по долине и устраивать пикники в компании его жены.

Эмме всегда было приятно общаться с Уильямом Брэдфордом. Он был спокойным человеком 56 лет с открытым и добрым лицом, кудрявыми рыжими волосами и исключительно кустистыми бакенбардами. В течение жизни он успел девять раз посетить Арктику, в основном путешествуя вокруг Гренландии, и всегда возвращался домой не только здоровым, но и ободренным. Он был одним из самых выразительных и убедительных проповедников северного мира. Его тщательно выполненные виды Арктики прекрасно продавались по обе стороны Атлантики. Одну из его работ приобрела сама королева Виктория. Он также был уважаемым членом Американского географического общества в Нью-Йорке, а прочитанные им по всему миру лекции немало возбудили общественные фантазии о великом севере. Благодаря Брэдфорду Арктика стала казаться экзотическим и притягательным краем, страной особого величия. Он так описывал ее и так изображал на своих картинах и фотографиях, что Арктика обрела собственную эстетику – даже будучи опасной, она манила к себе.

«Нет явления… более блистательного, чем шторм, который обрушивается на край ледяной шапки, – писал Брэдфорд. – Волна за волной, обрушиваясь с ужасающей силой и мощью, вода ударяется о лед, ломает его, разрывает на части и раскалывает на куски, выбрасывая огромные осколки на не поддающуюся натиску поверхность. Эта величайшая война стихий незабываема».

По сути своей, работа Брэдфорда основывалась на тяге человека к неизведанному. В душе он был путешественником, он разделял и одобрял стремление Делонга на север. Родившийся в маленьком городке неподалеку от Нью-Бедфорда в штате Массачусетс, Брэдфорд принадлежал к Гудзонской школе живописи и славился изображением затертых во льдах китобойных судов, причудливых айсбергов, укутанных в меха людей, сражающихся с полярными медведями, и ледниковых фьордов, освещенных полуночным солнцем. Хотя все его сюжеты были проникнуты одиночеством и даже отчаянием, он умудрялся вдохнуть в них красоту и волшебство.

Эмма находила утешение в компании друга, которому столь суровые земли казались такими притягательными. Она старалась думать, что Джордж направляется в воспетый Брэдфордом романтический край. Спокойствие его картин и поведения успокаивали и ее саму.

Поэтому Эмма присоединилась к Брэдфордам, и они на поезде и на конном экипаже двинулись на восток, к Сьерра-Неваде. Они проехали между секвой в лесу Калаверас – одно из гигантских деревьев обещали назвать Жаннеттой в честь экспедиции. Они добрались до Йосемити и своими глазами увидели водопады и огромные гранитные скалы – Эль-Капитан, Хаф-Доум, Сентинел-Доум. Эмме нужна была такая экскурсия. «Хотя сначала я пребывала в апатии, – писала она, – виды постепенно очаровывали меня. Это было мне на пользу, и вскоре силы вернулись ко мне, и я снова начала радоваться жизни».

По возвращении в Сан-Франциско Эмма ожила. Ее родители приплыли из Австралии и ждали ее в отеле «Палас». Эмма была рада встретиться с ними и вместе бродить по холмистому городу. Затем они сели на поезд до Берлингтона в Айове, где вместе с мужем, генералом С. Л. Глазго, жила ее сестра. Сильвия несколько месяцев жила у них, и теперь чета Глазго пригласила Эмму вместе с дочерью остановиться у них на все время экспедиции «Жаннетты». Именно в этом городке, построенном на высоком берегу Миссисипи, Эмма и провела большую часть своего «очень долгого ожидания». Она исправно писала письма Джорджу, понимая, что они, возможно, так до него и не доберутся, и называла их «письмами в никуда». Они стали для нее целительной практикой. Она писала каждое письмо в трех копиях, чтобы отправить одновременно в несколько арктических деревушек – в торговые и промысловые центры Аляски, Гренландии и норвежского Шпицбергена. Гренландию и Шпицберген она включила в свой список в надежде, что «Жаннетта», достигнув Северного полюса, переплывет открытое полярное море и выйдет изо льдов по другую сторону Арктики.

Вскоре после того как Эмма обосновалась в доме Глазго, она подхватила таинственный вирус, из-за которого несколько недель не вставала с постели. Пока из Арктики не было никаких вестей, и она начинала волноваться. Но когда она окрепла и наконец смогла сесть, с Аляски прибыла целая стопка корреспонденции. Письма Джорджа наконец нашли ее.

В одном из них он написал, что повесил фотографии Эммы и Сильвии в изголовье своей койки. Во время долгого плавания вокруг Южной Америки Джордж привык, что они обе рядом с ним на «Жаннетте», и теперь все время представлял их рядом. «Каждый день я по нескольку раз вхожу в кают-компанию, – писал он, – и ужасно расстраиваюсь, когда не нахожу тебя там! Не знаю, смогу ли я привыкнуть, что тебя нет рядом». 9 августа он написал: «Порой мне кажется, что слава всех полярных экспедиций мира не заменит мне счастья хоть пять минут провести рядом с тобой».

Джордж по-прежнему хранил подарок, который Эмма вручила ему, когда он начал ухаживать за ней в Гавре – маленький талисман, сопровождавший его в море в холостые годы. «Я нашел синий мешочек с локоном твоих волос и крестом, – написал он, – и теперь ношу его в кармане и скучаю по тебе столь же сильно, как и одиннадцать лет назад». В один из конвертов была вложена его фотография с подписью: «Моей жене, чтобы ей было на что смотреть, когда она гадает, где я».

В основном письма были короткими и сухими, в них в подробностях описывалось путешествие – что было вполне естественно, ведь Джордж считал Эмму помощником капитана экспедиции. Но тон последнего письма, датированного 27 августа, гораздо мягче. Включенное в последнюю за сезон пачку полярной корреспонденции, оно было последней весточкой перед входом в зону льдов.

Весь сентябрь и весь октябрь «Жаннетта» оставалась в ледовых тисках. Делонг больше не питал иллюзий: они застряли на всю зиму. Пора было разбивать лагерь. Делонг велел матросам снять руль и закрепить его на палубе, чтобы его не повредило льдами. Затем он приказал им покрыть двигатели свинцовыми белилами и смазать и осушить трубы, чтобы они не замерзли. Он выдал всем комплекты меховой одежды. Он велел плотникам сколотить надстройку для палубной рубки и утеплить ее стены несколькими слоями войлока. Чтобы снизить потерю тепла через корпус, он приказал матросам окружить «Жаннетту» снегом по самый леер.