Изобретено в СССР - читать онлайн книгу. Автор: Тим Скоренко cтр.№ 52

Кирза Поморцева – классическая реализация изобретательской схемы «столкнулся с проблемой – нашёл решение». Проблемой было то, что в России на тот момент не культивировались каучуконосные растения. Знаменитый кок-сагыз, важнейший каучуконос на территории страны, начали использовать в промышленности гораздо позже, в 1930-е, а до революции российская и советская каучуковая промышленность целиком зависела от импорта (в частности, от бразильской гевеи, а также от растений из заморских колоний – Британской Малайи и Голландской Ост-Индии). Вся мировая практика производства водонепроницаемых тканей основывалась именно на использовании каучука – его свойство противостоять промоканию было открыто в 1818 году шотландским хирургом Джеймсом Саймом, а спустя несколько месяцев химик и предприниматель Чарльз Макинтош получил патент на производство непромокаемой ткани. В 1824-м был продан первый плащ компании Макинтоша, и его фамилия стала именем нарицательным.

В 1904 году после нескольких недель опытов Поморцев сумел получить непромокаемую ткань без использования каучука. Для этого он пропитывал сукно смесью яичного желтка, канифоли и парафина – на выходе получался грубый, жёсткий, но не пропускающий воду материал. Впоследствии Поморцев вносил усовершенствования в состав пропитки и разработал методы промышленного производства кирзы.

Но ему не повезло. С одной стороны, у Поморцева был выход на высшие армейские чины России и потому его изобретение заметили. Кирзу демонстрировали на двух подряд Всемирных выставках – в Льеже в 1905 году и в Милане в 1906-м, а впоследствии показывали на крупных российских выставках и конференциях. Было налажено мелкосерийное производство чехлов и другой амуниции, использовавшейся в том числе на фронтах Русско-японской войны. Но предложение Поморцева делать из кирзы обувь разбилось об экономическую невыгодность: кирза была дешёвой и прибыль фабрикантов от армейских контрактов в случае перехода с кожи на кирзу упала бы в несколько раз. Так что до сапог Поморцев дело так и не довёл, а в 1916 году он скончался, и кирза, казалось бы, ушла в историю.

К слову, термин «кирза» появился не в советское время (никакого отношения к Кировскому заводу он не имеет) и даже не был придуман Поморцевым – его можно найти в словарях, изданных в 1880-е годы. Дело в том, что ещё с XV века из Англии в Россию завозили тканое сукно с косой нитью – каразею. Это слово пошло от искажённого названия английской деревни Керси (Kersey), где изначально, с XIII века, начали такое сукно делать. В России быстро переняли технологию, название исказилось до каразеи, а к концу XIX века сократилось до «керзы». Где-то во второй половине XIX века буква Е уступила место букве И – и появилось слово «кирза».

«Настоящая» же кирза, то есть синтетический каучук, была создана позже.

От нехватки натурального каучука страдала не только Россия. В 1890-е годы в Европе начался бум велосипедов, спрос на резину возрос многократно, и скромные производства того времени никак не справлялись с нагрузкой. В ряде лабораторий пытались получить синтетический аналог каучука. В 1909 году произошёл прорыв: команда, возглавляемая Фрицем Хофманном, в лаборатории компании Bayer в Элберфельде (Германия) получила первый в истории искусственный каучук – синтетический изопрен.

Годом позже немцев догнали и обогнали русские. В 1910-м российский химик Сергей Лебедев получил синтетический каучук на основе бутадиена – именно этот материал положил начало массовому производству. В 1913-м вышла книга Лебедева «Исследование в области полимеризации двуэтиленовых углеводородов» – первый научный труд, описывающий искусственные каучуки, и, по сути, руководство по технологическим процессам, связанным с их производством. Практические опыты по производству каучука провели на заводе «Треугольник» при непосредственном участии руководителя заводской лаборатории Бориса Бызова. Уже во время Первой мировой войны в России наладили производство бутадиенового каучука Лебедева – Бызова для военных нужд (к слову, это стало одной из причин полной потери интереса к разработке Поморцева).

В 1920-х годах исследования по синтетическим каучукам проводились в разных странах разными учёными. Получали новые типы материалов, налаживали выпуск резиновых изделий – в общем, технология «ушла в мир». Параллельно с Лебедевым серьёзную работу вёл Иван Остромысленский – он одновременно с «Исследованием…» выпустил собственную книгу «Каучук и его аналоги», где описал 16 собственноручно разработанных методов получения бутадиеновых каучуков (всего он получил более 20 привилегий, связанных с этим направлением). У Остромысленского была собственная лаборатория, и дела его шли на лад, но после революции, в 1921 году, он эмигрировал через Латвию в США – из сугубо экономических побуждений: в новой России он не мог развивать своё дело. Там, работая в компании Union Carbid Corporation, он стал, по сути, отцом всего американского синтетического каучука. Другими «мессиями» синтетического каучука были Джулиус Ньюленд, Уоллес Карозерс (ведущий химик компании DuPont и изобретатель нейлона) и Герман Штаудингер, первооткрыватель макромолекул.

В советское время уже знакомые нам Сергей Лебедев и Борис Бызов продолжили работу над синтетическими каучуками. В 1926 году Высший совет народного хозяйства объявил конкурс на лучший способ получения подобного материала, и этот конкурс выиграл Лебедев с проектом изготовления каучука из этилового спирта. В 1930-м построили опытное производство, в 1931-м получили первый 260-килограммовый блок каучука по методу Лебедева, а в 1932-м в Ярославле открылся СК-1 – первый советский завод, производивший синтетический каучук. Метод Лебедева выглядел так: из этилового спирта получали бутадиен, который затем подвергался полимеризации в присутствии металлического натрия. Забавно, что на выбор места для завода повлияла именно технология: спирт делали из картофеля, а Ивановская промышленная область, где на тот момент находился Ярославль, имела крупнейшие картофельные поля в стране. Борис Бызов параллельно разработал немного другую технологию, и по его методу впоследствии тоже производили искусственные каучуки. К сожалению, оба учёных скоропостижно скончались в 1934 году, что до сих пор вызывает вопросы у сторонников различных теорий заговора.

Но каучук каучуком, а кирза – это всё-таки ткань. В начале 1930-х Красная армия оказалась в довольно трудном положении: не хватало амуниции, обмундирования, обуви. Больше всего проблем было как раз с обувью: о её водонепроницаемости и прочности речи не шло, солдаты ходили кто в чём. И тогда из архивов подняли работы Поморцева по пропитке хлопчатобумажных тканей несмачиваемым составом.

Но к тому моменту уже существовал искусственный каучук, и необходимости смешивать яичный желток с канифолью не было. Технологию, которая сочетала бы идею Поморцева и замену естественной пропитки искусственной, начали разрабатывать на московском заводе «Кожимит» под руководством главного инженера Александра Хомутова и приглашённого им из ЦНИИ заменителей кожи химика Ивана Плотникова.

В 1939-м выпустили первую партию сапог из советской кирзы («кирзы СК»). Технология ещё оставалась весьма несовершенной: сапоги не пропускали влагу, но были тяжёлыми и жёсткими, а на морозе вообще дубели и… ломались! Поэтому, вопреки заблуждениям, производство снова свернули до лучших времён. Экономическая ситуация в стране к концу 1930-х выправилась, армия была более или менее сыта, а жёсткая необходимость в кирзе за то время, пока её разрабатывали, отпала.