Жду тебя у алтаря - читать онлайн книгу. Автор: Нина Милн cтр.№ 27

Она произносила эти фразы, а внутренний голос твердил ей: «Это не то, что тебе нужно. Представь только свое унижение, когда Стефан устанет от тебя. Да и ты тоже можешь устать от него».

Но Холли продолжала:

– Думаю, у нас должны быть только очень краткосрочные отношения – лишь на время медового месяца. Как только мы вернемся в Лондон, весь год будем жить отдельно.

Стефан в ответ внимательно посмотрел ей в глаза, словно пытаясь заглянуть в душу:

– Ты уверена, что желаешь именно этого?

– Да, но только если ты хочешь того же.

Такие отношения Холли смогла бы контролировать. Они бы не причинили ей боль. В этом случае выиграли бы оба.

– Ну, уж я-то определенно этого хочу.

Лицо Стефана расслабилось, он расплылся в очаровательной улыбке, от которой все тело Холли сладко заныло в предвкушении наслаждения.

– Почему мне не показать тебе прямо сейчас, как сильно я хочу тебя?

Холли едва не поддалась искушению, но все же заставила себя покачать головой:

– Нет, не могу. Нам нужно собираться. Мы кое-куда едем.

– Куда же?

– На остров Ксанос.

Улыбка сошла с губ Стефана, но Холли храбро продолжила:

– Мне рассказала о нем Сунита. Она поведала, что это потрясающий, полностью уединенный островок с песчаными пляжами, скалами и пещерами. Я узнала расписание приливов. Лодка уже ждет нас. Мы проведем на Ксаносе замечательный пикник.

– А Сунита тебе больше ничего об этом месте не сообщила?

Холли понимала, что нет смысла лгать.

– Она сказала, что Элоиза часто привозила тебя туда.

– И ты решила, что туда стоит поехать?

– Да.

Лучший способ отпустить прошлое – это снова оживить некоторые хорошие воспоминания. Возможно, их у Стефана сохранилось не так много, но это очевидно, что он и его мать были счастливы, пока их не разлучили. А еще Стефан в то время дружил с Фредериком.

– Я подумала, что тебе будет приятно вспомнить некоторые хорошие моменты из твоего детства. Я понимаю, их не так много, но это делает их еще более драгоценными не только для тебя, но для меня тоже.

– Почему?

– Я уже рассказывала тебе, что Элоиза разбила сердце моего отца, выйдя замуж за Альфонсе, но последствия этого выбора были гораздо серьезнее. Моя мама любила моего отца и не могла смириться с тем фактом, что он любил Элоизу, поэтому она ненавидела ее всем сердцем и воспитывала меня в ненависти к ней. Для меня твоя мать что-то вроде злой ведьмы, и я никогда не сомневалась в этом. Мне хотелось бы исправить это – поехать в такое место, как остров Ксанос, чтобы запомнить Элоизу другой.

Стефан посмотрел на Холли и кивнул:

– Спасибо за то, что хочешь сохранить о ней хорошие воспоминания. Я не верю, что мама хотела кому-то причинить боль, в том числе и тебе. Я не понаслышке знаю, как ужасно быть ребенком в несчастливой семье. Мне жаль, что тебе тоже пришлось пройти через это. – Он встал. – Что ж, давай отправимся на остров Ксанос.

Сидя в подпрыгивающей на волнах моторной лодке, Стефан вспоминал, как плавал на этот остров пятилетним мальчишкой вместе с матерью и Фредериком, как весело распевал с ними и лодочником моряцкую песню. Он сидел на коленях старшего брата, опустив руку за борт и ощущая себя в безопасности, потому что знал, что Фредерик крепко его держит.

Но все это было давно – еще до ужасного развода родителей, до отъезда матери, до того, как отец начал закалять характер Стефана, желая сделать из него «настоящего принца», до того, как в глазах Фредерика появились гнев и упрек.

Вернувшись из изгнания, Стефан попытался снова сойтись с братом, но при каждой встрече с ним чувствовал себя ужасно неловко. Оба испытывали скованность и гнев. Впрочем, какая разница? Все, что от них сейчас требовалось, – это лишь изображать на публике хорошее отношение друг к другу. Стефан подписывался лишь на такие условия.

Лодочник завел свое суденышко в маленькую гавань. Стефан последовал за Холли на деревянный причал, неся в руках корзину для пикника.

– Здесь просто волшебно! – воскликнула Холли. – Кажется, что на миллион миль вокруг нет ни души!

Море казалось невероятно синим, волны мерно накатывались на золотой песок.

– Наверное, поэтому мама любила здесь бывать. Уединенность этого места приносила ей умиротворение. Я вспоминаю последний раз, когда мы были здесь…

Стефану показалось, что он снова видит Элоизу. Вот она стоит на песке на коленях, пытаясь намазать лосьоном для загара Фредерика, а тот упирается, занятый постройкой замка из песка…

– В тот день Фредерик убежал исследовать пещеры, а я закатил маме истерику, потому что она меня не отпустила с ним, сказала, что это слишком опасно. Она обняла меня и пообещала, что, когда я стану старше, мы вдвоем с ней побываем в этих пещерах. Но этого так и не случилось. Она не смогла сдержать свое обещание. С тех пор я не ступал на этот остров.

– Тогда давай вместе пойдем и посмотрим эти пещеры!

– Уверена?

Холли вскинула брови:

– Мне целых двадцать четыре года. В детстве мне позволяли без присмотра бродить по окрестностям, по скалам карабкаться я умею.

– Тогда идем!

Они с удовольствием исследовали пещеры, то и дело обнаруживая бьющие из щелей между камней источники и увлеченно споря о разнице между сталактитами и сталагмитами. Стефан наблюдал за Холли, любовался грацией ее движений, тем, как нетерпеливо она отбрасывает от лица светлые пряди.

Словно чувствуя его взгляд, она улыбалась в ответ и спрашивала: «Ты в порядке?»

«Да», – отвечал Стефан.

Каким-то образом Холли удалось помочь ему переключиться с горьких воспоминаний на хорошие и создать вдобавок новые, которые он тоже будет отныне бережно хранить в сердце. Стефану хотелось верить, что его мать видит его сейчас с небес и знает, что он все-таки исследовал пещеры.

– А теперь давай пойдем поедим. Я умираю от голода, – предложила Холли.

Вернувшись на пляж, они распаковали корзинку с едой. Там были салаты, пирожки, бутерброды и оливки. Наполнив тарелки, Стефан и Холли устроились на солнышке и с аппетитом поели. Затем Холли подвинулась ближе к мужу и, словно прочтя ранее его мысли, сказала:

– Если бы Элоиза могла видеть тебя сейчас, она бы гордилась тобой.

Он покачал головой:

– Я так не думаю. А если бы и гордилась, все равно была бы не в силах что-то изменить: ни свой несчастный брак, ни сражение за меня при разводе, ни свое изгнание из Ликандера.

– В этом не было ни капли твоей вины.

– Если бы мама не любила меня, ее жизнь была бы гораздо легче.