Я знаю, кто ты - читать онлайн книгу. Автор: Элис Фини cтр.№ 21

Не хочу.

Она нажимает кнопку на «Айпаде», и гримерку заполняет приглушенный голос Бена. Мы как будто слышим призрак.

«Простите, что я вас побеспокоил, но вы сказали, что можно позвонить, если положение снова станет опасным. Кажется, она хочет меня убить».

Эссекс, 1987 год

– У тебя глаза станут квадратными, – говорит Мегги, вылезая из постели и выключая телевизор.

Я живу здесь уже давно, и она всегда это говорит, поэтому я при каждой возможности смотрю в зеркало – убедиться, что глаза у меня пока еще круглые. Картинка исчезла, но я продолжаю смотреть в телевизор. На экране видна девочка, похожая на мой серый призрак. Она улыбается, когда улыбаюсь я, и огорчается, когда я огорчаюсь. Не знаю, что она делает, когда я отворачиваюсь и ухожу, но иногда я воображаю, что она остается на своем месте, в глубине экрана, и следит за мной.

– Знаешь, что лучше всего в Рождестве? – спрашивает Мегги.

Она говорила, что сегодня Рождество, но я совсем об этом забыла. Я молчу.

– Сюрпризы! – говорит она и завязывает один из своих лифчиков вокруг моей головы, чтобы получилась повязка на глаза.

Мне не всегда нравятся сюрпризы Мегги. Она поднимает меня на ноги и ведет к двери, за которой я еще ни разу не была. Эта дверь всегда заперта, и мне страшно, мало ли что за ней находится. Я слышу, как Мегги достает огромную связку ключей. Потом она открывает дверь, и мы заходим внутрь. Здесь совсем темно, но я чувствую под ногами мягкий ковер, совсем как в моей комнате. Мегги снимает лифчик с моих глаз, чему я очень рада, но все равно мне ничего не видно, пока она не раздвигает тяжелые шторы.

Какая красивая комната! Не хуже, чем волшебный грот в голуэйском супермаркете под Рождество! Стены разрисованы чудесными красными и белыми цветами, пол покрыт красным ковром. Передо мной большой красный диван с грудой подушек и камин, немножко похожий на наш камин дома. С белого потолка в гипсовых разводах свисают бумажные гирлянды, а в углу комнаты стоит огромная зеленая елка, украшенная блестками, с большой серебряной звездой на верхушке. И главное – под елкой лежат подарки. Столько подарков я в жизни не видела!

– Ну, давай же, посмотри, есть ли тут что-нибудь для тебя, – говорит Мегги.

На ней желтая футболка с улыбающейся рожицей, длинная, до самых колен, но у нее все равно стучат зубы, и мои тоже начинают стучать. Как будто холод в комнате – это что-то, чем можно заразиться, вроде простуды с кашлем и чиханием. Мегги щелкает выключателем возле камина, и оказывается, что огонь не настоящий, а игрушечный, с голубыми язычками. Она щелкает другим выключателем – и по всей елке зажигаются маленькие разноцветные огонечки. Очень красиво. Но вдруг и огонь, и лампочки на елке гаснут, и лицо Мегги моментально из радостного снова становится сердитым.

– Черт, Джон, в такой момент! – говорит она, глядя через мое плечо.

Обернувшись, я вижу, что Джон стоит в дверном проеме. Я даже не знала, что он здесь. Он вечно возникает из ниоткуда.

– Погоди, не кипятись, – отвечает он, роется в кармане джинсов и уходит в коридор. Какую глупость он сказал, Мегги же не чайник.

В большом шкафу на верхней лестничной площадке живет штука под названием счетчик. Еще там живут гладильная доска и пылесос, правда, мы ими почти не пользуемся. Если положить счетчику в пасть слишком мало монеток в пятьдесят пенсов, свет выключается. Его нужно кормить постоянно, как будто это наш домашний дракон. Наверно, Джон его подкормил, потому что и лампочки, и огонь зажигаются снова, и лицо у Мегги снова становится радостным, совсем как рожица на ее футболке.

– Ну, давай, – говорит она.

Я подхожу ближе к елке, наклоняюсь над свертками и вижу, что к каждому из них ленточкой привязана маленькая карточка. Я переворачиваю первую карточку – на ней написано «Эйми». Смотрю на другую – там то же самое. Но все подарки покрыты пылью, как будто они уже очень давно лежат под елкой. Я оглядываюсь и вижу, что и все остальное в комнате тоже покрыто слоем пыли.

– Ну как, будешь разворачивать? – спрашивает Джон. Он прикуривает сигарету и садится на диван. – Вроде, здесь больше никого нет по имени Эйми, а?

И как раз когда он это говорит, я замечаю в комнате другую маленькую девочку. По крайней мере, ее фотографию на камине. Она немножко похожа на меня, но постарше, и волосы у нее точно такой же длины. Мегги замечает, куда я смотрю, и кладет фотографию лицом вниз.

– Разворачивай подарки, – велит она, скрещивая руки на груди.

Я беру ближайший сверток, пачкая пальцы и пижаму в пыли, и медленно открываю его, аккуратно отрывая кусочки скотча, чтобы не порвать красивую бумагу. Внутри лежит что-то напоминающее оранжевый мех. Я вытаскиваю мех наружу. Джон фотографирует меня на свой полароид. Он постоянно это делает, снимает меня везде: в лавке, в спальне, в ванной. Наверное, фотографии в ванне и в кровати получаются не очень удачными, потому что он никогда не показывает их нам с Мегги.

– Это же Яркая Радуга ^[6], ты так ее любишь! Нравится? – спрашивает Мегги.

Я киваю. Я точно не знаю, кто такая Яркая Радуга, но она нарисована у меня в комнате на обоях и одеяле.

– Ну, давай, открывай следующий.

В следующей коробке какой-то красный аппарат.

– Это новенький кассетный плеер «Фишер прайс»! Ты можешь ставить на нем свои любимые кассеты «Сказочник». Только постарайся не сломать и этот, – говорит Мегги.

Я ничего не ломала.

– Ну, что надо сказать?

Я как следует думаю над ответом. Мегги ужасно сердится, если я говорю что-то не так. Когда мне кажется, что я нашла правильный ответ, я поворачиваюсь к ней.

– Спасибо, мама, – говорю я и беру следующий подарок, надеясь, что мне все-таки разрешат его открыть.

Она улыбается мне:

– На здоровье, малышка.

Лондон, 2017 год

– Все в порядке? – спрашивает Джек.

Нет.

Мой муж хочет меня подставить.

Единственный человек, который меня знал, который, как я считала, меня любил, пытается погубить меня каким-то невероятно извращенным способом. Мне страшно, я сломлена, я в ужасной ярости, и все это одновременно.

Джек постучал в дверь моей гримерки, как только ушла полиция. Я решила было, что это снова они, и увидеть вместо них Джека было настоящим облегчением.

– Нормально, – отвечаю я, и он заходит без приглашения.

– Ты замечательная актриса, но врать ты не умеешь, – отвечает он, когда я закрываю дверь. – Можешь просто сказать, что это не мое дело, но я подумал, вдруг тебе нужно с кем-то поговорить. Не согласишься ли ты пропустить со мной по бокальчику? В конце концов, сегодня была наша последняя сцена, и я, пожалуй, буду скучать.