Товарищ Чикатило - читать онлайн книгу. Автор: Ольгерт Ольгин, Михаил Кривич cтр.№ 67

Так предстало перед нами в новом свете подробно уже обрисованное «дело дураков». В поисках убийцы, двенадцать лет терроризировавшего целую область с четырехмиллионным населением, начался новый этап.

Осенью 1985 года в дело пришел Исса Магометович Костоев, в ту пору заместитель начальника отдела по расследованию особо важных дел прокуратуры России.

Он не был новичком в ростовских проблемах, прекрасно знал обстановку в городе и области. Только что Костоев после трех лет расследования завершил шумное ростовское дело, взволновавшее всю страну после вызывающе пышных похорон одного из лидеров местного преступного мира, можно сказать, крестного отца здешней мафии. Эта мафия цвела махровым цветом при полном попустительстве местных правоохранительных органов. А попустительство рано или поздно приводит к покровительству, особенно когда преступный мир не скупится. Мафиози одаривали местных блюстителей права весьма щедро. Костоев привлек к уголовной ответственности семьдесят человек. Для этого требовалось не только мастерство, но и мужество. Среди арестованных оказалось немало его коллег.

Разумеется, Костоев знал о «Лесополосе». У него на это дело давно чесались руки.

В ноябре восемьдесят пятого года он возглавил следственную бригаду российской прокуратуры. Зная прекрасно, кто чего стоит в следственных органах, он пригласил к себе в бригаду работников из Москвы, Курска, Улан-Удэ, Кировска и, конечно же, не забыл ростовских коллег. Так попал к нему в бригаду Амурхан Хадрисович Яндиев. Их пути пересекались и раньше: Яндиев участвовал в расследовании прокурорских злоупотреблений. Теперь он под началом Костоева берется за «Лесополосу».

Исса Костоев — человек честолюбивый, жесткий, порой жестокий. Но честный и не способный на компромиссы. Так отзываются о нем люди, которые с ним работают.

Уже после ареста Чикатило, когда стала очевидной невиновность расстрелянного Александра Кравченко, Костоева уговаривали: брось ворошить прошлое. Ну шлепнули бандита, пусть ни за что, но все равно он бандюга…

Для уговоров была серьезная причина: разоблачение мастеров набоя, которые выбили у Кравченко признание, компрометировало не только уголовный розыск, но и прокуратуру, ведомство самого Костоева. На него давили со всех сторон. Но если нажим снизу и сбоку выдержать нехитро, то под давлением сверху многие сгибаются. Костоев выстоял. Для него понятие чести и справедливости превыше всего.

«Посадить невиновного — несмываемый позор. Нужен не отчет, а убийца!»

Переехав в Москву, он остался горцем. И это прекрасно. Когда нам полощут мозги по поводу «кавказского засилья», «нашествия черных», «мусульманской угрозы» и прочего, у нас есть разрушительной силы контрпримеры: Исса Костоев, Амурхан Яндиев.

И довольно о национальных мотивах. Надоело.

Исса Магометович разбил свою бригаду на три группы. Он не мог знать, что преступник живет и работает в Шахтах, но этот пыльный шахтерский город был в его глазах кровоточащей раной «Лесополосы». Сюда он и бросил главные силы под водительством Яндиева и Казакова. Другая группа следователей разрабатывала ростовские убийства. Третья, новошахтинская, завершала выглядевшую все менее убедительной «версию дураков».

Костоев не придумал ничего нового. Поначалу он лишь систематизировал и ужесточил поиски преступника. На местах, где совершались преступления, его подчиненные стали работать четко, внимательно, жестко. Вещественные доказательства больше не терялись.

А направления работы остались прежними. Скрупулезно проверяли всех, кто был ранее судим за преступления на сексуальной почве. В том числе и отбывающих наказания в тюрьмах и лагерях. Приглядывались к пациентам сексопатологов и венерологов. В поле зрения попали железнодорожники и военнослужащие из частей, расположенных вдоль железных дорог, — Костоев был убежден, что его клиент постоянно разъезжает на электричках. Вели наблюдение за работниками клубов и прочих культурно-просветительных, а также спортивных учреждений, за владельцами видеоаппаратуры и посетителями видеосалонов, особенно за любителями эротических видеофильмов и фильмов ужасов, за бывшими работниками правоохранительных органов, уволенными за неблаговидные поступки.

Позади были годы неудач, пусть и чужих неудач, — это не меняло дела. Всю нудную черновую работу предстояло выполнить заново. Костоев говорил подчиненным:

«Будем работать тяжело и медленно, но если мы ищем методом исключения, то всякий, кто попадет под подозрение, должен отрабатываться так тщательно, так скрупулезно, чтобы не оставалось ни тени сомнения. Это непреложный закон следствия».

Если бы знал он тогда, как обошлись с непреложным законом всего год назад, когда Андрей Романович, арестованный за приставания к женщинам, пребывал в следственном изоляторе, чтобы в конце концов получить пустячный приговор по делу о хищении аккумулятора. Если бы Костоев оказался в семьдесят восьмом году в Шахтах сразу после убийства Лены Закотновой. Если бы он — или кто-то под стать ему — находился поблизости, когда педагог со странными наклонностями щупал малолетних девочек и мальчиков…

Если бы.

Костоев сделал то, что оказалось бы, скорее всего, не по силам его ростовским коллегам: он затребовал — и получил — сведения обо всех аналогичных убийствах по стране за последние двадцать лет. Кроме того, в следственную бригаду стали поступать сообщения о всех сколь-либо серьезных сексуальных преступлениях, совершенных в России.

До этого гастрольные убийства Чикатило выпадали из поля зрения бригады «Лесополоса». Так, два давних случая из отпускной жизни Андрея Романовича, когда он, отправившись лечить усталые ноги, убил под Краснодаром девушку и девятилетнего мальчика, не скоро стали достоянием следствия — и это при том, что Ростов совсем близко от Краснодара. Но про августовское убийство под Москвой, неподалеку от аэропорта Домодедово, следственная бригада Костоева информацию получила быстро. К тому времени они легко узнавали преступника по почерку, в двоичной системе: «наш — не наш». Домодедовский был типично «нашим».

Разобравшись, что в момент убийства самолеты в Ростов летали из Домодедова, с помощью Московской областной прокуратуры стали проверять корешки авиабилетов, выписывать пассажиров. В московских гостиницах взяли сведения о постояльцах из Ростова. Кто же мог знать, что преступник жил в заводском общежитии, а билет на самолет не достал и уехал поездом…

Костоев посылал запросы во все уголки страны. Он регулярно получал сводки местных угрозысков, в том числе из Узбекистана. Но о двух убийствах, совершенных во время ташкентской командировки, информация не поступила. Не сообщили Костоеву ни о неизвестной женщине, которой Чикатило отрезал голову на берегу Чирчика, ни о девочке Акмарал, чью смерть тамошние милиционеры списали на беспечность погибшей: сама, мол, по неосторожности попала под ножи кукурузоуборочного комбайна. Случись иначе, на Чикатило могли бы выйти еще в конце восемьдесят пятого года.

Опять не повезло.

Прицел был установлен верно, но выстрелы пришлись мимо цели.