Код человеческий - читать онлайн книгу. Автор: Иван Беденко cтр.№ 131

К появлению стены в каждом из маевцев давно вызрело упомянутое решение вернуться в город, и в этом, кроме индивидуальных причин, свою роль сыграла их парадоксальная дружба. Без нее маевцы себя не мыслили, она диктовала им совместный путь: уезжать – так вместе.

Вокруг маевского коллектива Игорь и принялся строить команду. Он прослушивал токи, сращивал еще не сращенные связи, незаметно пресекал конфликты, настраивал маевцев друг на друга, добиваясь слаженного звучания их душ и помыслов. Он поддерживал взросление Мая, помогал тому бороться с неуверенностью и страхом, сопровождал друга в походах в «Медузу». И самое главное – он готовил маевцев к неизбежной борьбе.

Время поджимало.

Нерв трудился вдохновенно и самоотверженно, прекрасно осознавая, что эта игра – его лебединая песня, самый большой, самый бескомпромиссный вызов жизни и на кону поистине драгоценный подарок Солнечному – животворящая кровь. Она горячим бушующим потоком расплавит застарелые тромбы и напитает ткань общества кислородной свежестью. Сейчас самое время, потом гниение приобретет необратимый характер! Без притока этой крови рано или поздно город будет пожран собственными детьми – клонами какого-нибудь формалиста Караваева, которые разучатся различать добро и зло, наплюют на ориентиры, заботливо расставленные предками, снова с жаром окунут человечество в кошмар инквизиционных костров, массово спуская за бесценок души.

О, дьявол умеет ждать, пока самонадеянная молодость расправится с памятью и опытом предыдущих поколений, пока раздутое «благоденствие» останется единственной ценностью для перекормленных бессердечных эгоистов! Тогда он в сотый раз вынет из цилиндра и предложит им безотказно действующие пороки, посеет ненависть и напьется их страданьями, а великолепная машинерия Солнечного лишь выведет процесс истребления на новый жуткий уровень.

К сожалению, никто еще не изобрел «таблеток горя», «вакцины опыта», прочей чудодейственной продукции, способной мгновенно и устойчиво привить потомкам, не знающим лишений и войн, доброкачественный страх перед дьявольским промыслом – связующей нитью пропустить через сознания поколений «сквозную память». Многообещающий проект Ложа провалился, с ним разбились и надежды на «таблетку», доступную каждому!

Нервы – по-прежнему наедине со своим сакральным знанием, обреченные бессильно наблюдать очередное сползание общества к упадку и разложению. Именно поэтому Катя и Евгений Митрофанович до сих пор не пришли на помощь Игорю: ДОТ стремится законсервировать Солнечный в апогее расцвета, не допуская мысли о тупиковости своей стратегии. Согласно ей, Игорь лишь обостряет противоречия, должен быть ликвидирован, и никому, даже авторитетнейшему Казимирову, не позволено этому мешать.

Игорь прекрасно все осознавал, но теперь не боялся. На Скале он неожиданно рассмотрел захватывающую перспективу, ту самую даль в чарующей дымке, от которой учащенно бьется сердце, а за спиной вырастают крылья. Он наконец постиг, как синтезировать средство, избавляющее общество от исторической амнезии. Без Ложа, без сказочных таблеток и вакцин. Этому служил его вдохновенный самоотверженный труд, и, невзирая ни на что, Нерв шел к цели.

К счастью, умница Май прогрессировал феноменально. Его не пришлось долго убеждать в неизбежности схватки, в угрозе самого кровавого варианта развития событий. Он принял это безоговорочно, аристократически смиренно. Сила Жукова гравитацией притягивала людей. Людей хорошего качества. Вокруг него Игорь сшивал маевцев в команду-мечту легко, споро, лишь изредка разглаживая досадные складочки да обрезая торчащие напоказ нитки противоречий.

Май не боялся оппонировать Дриму на общих собраниях в «Медузе», чем приводил того в плохо маскируемое бешенство. Жуков последовательно отстаивал идеи рационального использования топлива, равенства всех при распределении продуктов и открытости дримовцев перед остальными скальными сидельцами.

Дрим уверенно возражал, что никаких остальных быть не должно и почти все на Скале из одного теста, а он и так открыт перед единомышленниками. Если же Май считает иначе, то ему стоит задуматься не о нафантазированной закрытости Дрима, а о своей идейной позиции, отношении к настоящей «Альтернативе» и присмотреться к окружению, в котором, очевидно, затесалась парочка лиц, нашептывающих чепуху. Пока Май прислушивается к ним, «нормальные» «альтернативщики» не смогут полностью ему доверять.

Несмотря на старания Дрима, довольно быстро к маевцам присоединились Валентиныч с молодыми последователями и несколько зрелых «альтернативщиков» прежних волн. Нерв сразу включил их в свое ментальное поле и принялся приторачивать к ядру команды. Похоже, старики увидели свет в конце тоннеля: как и Валентиныч, они прежде боялись вернуться в Солнечный и встретить там свои жизни, прожитые кем-то другим, но теперь судьба подарила им второй шанс. Они не спасуют, они помогут маевцам в тяжелом деле реанимации города! Вновь прибывшая молодежь немного беспокоила, парочка парней колебались и трусили, с ними предстояло повозиться.

Игорь на собраниях никогда не вылезал на переднюю линию в споре сторон, но, надвинув капюшон посильнее, старательно вглядывался из-за Яшкиного плеча в лица присутствующих, читал их эмоции, впитывал чувства.

Кроме проблемных новичков лишь ветреная Джина иногда металась между Маем и всем тем, что олицетворял Дрим, – удовольствиями, ночной жизнью, обаянием животной силы. Игорь здорово не переживал, Лапкоплав свою девушку всегда приземлял куда надо.

Противник и «болото» волновали Нерва куда больше.

«Болотом» Игорь про себя окрестил неопределившихся. За этих людей стоило бы повоевать, если бы не их качество. Дрим давно пожал самый первосортный урожай с лучших угодий, и только «пади» еще шелестели редкими колосьями посреди сорняков – с таких толку немного, зато сил отнимут прорву: барды-лодыри, паства жижи и травы, игроманы, опустившиеся девушки да неприкаянные вроде Гришки интересовали Дрима мало – сыскать среди них крепких сторонников трудная задача. По этой причине не питал особых иллюзий в отношении «болота» и Кремов.

Противник обескураживал непроницаемой монолитностью рядов. Игорь всякий раз чувствовал какую-то могучую идею, спекающую дримовцев в единое целое, и всякий раз невольно поражался этому. Что это за идея? Чем так удерживает своих апологетов? Какое универсальное знание позволяет им не сомневаться в правильности выбранного пути? Ну не создание же и впрямь независимой республики на Скале?!

Одно несомненно: они искренне верили в свое превосходство. Ни разу в споре с Маем никто из дримовцев не дал слабины – не скользнул неуверенным взглядом, не задал своему лидеру неудобного вопроса, не посетовал о расколе с недавними друзьями. Дримовцы организованно оборонялись, также организованно, не скатываясь в навал, атаковали. Особенно импонировал Игорю парень по кличке Молчун, про таких с уважением говорят: «Если друг – так друг, если враг – так враг!» Невысокий, коренастый, с квадратным подбородком и аскетической стрижкой «под горшок», он в ментальном плане являлся близнецом Яшки, только служил противоположной стороне. Сообразно прозвищу, Молчун держался в тени и единственным из присутствующих никогда не выступал с самостоятельными репликами.