MOBY. Саундтрек моей жизни - читать онлайн книгу. Автор: Моби cтр.№ 65

Cтраница 65

После полутора часов в такси мы прошли на дискотеку, полную японских клубных ребят, размахивающих разноцветными веерами.

– Почему они машут веерами? – спросил я, пытаясь перекричать музыку.

– О, это началось несколько месяцев назад. Теперь все так делают, – сказал промоутер. Он провел нас за сцену, в маленькую гримерку с красными стенами.

Когда он ушел, я сказал Саре:

– Не могу поверить, что играю сегодня. Она не ответила.

– Кстати, забыл у тебя спросить: ты умеешь играть на клавишных?

– Что?

– Чтобы тебе купили билет на самолет, мне пришлось сказать, что ты в моей группе.

– Ты хочешь, чтобы я играла на синтезаторе? На сцене? Я не умею.

– Нет, тебе просто надо притворяться. Все клавишные партии записаны на пленку.

– Думаю, смогу, – сказала она.

– Спасибо. Это был единственный способ заставить промоутера оплатить твой билет. Все будет весело. Просто прыгай по сцене и притворяйся, что играешь на синтезаторе.

– Я не буду прыгать по сцене, – сказала она.

Промоутер провел нас к месту моего выступления. Там стояли три новых синтезатора Roland, новенький Roland Octapad и два совершенно нетронутых микрофона.

– Оборудование отдадут мне? – спросил я.

– Ха-ха, хорошая шутка, приятель, – сказал он. – Нет, я взял все в аренду у Roland.

– Выглядит получше, чем то, на чем я играю дома.

– Это Япония, дружище. Готов?

Я кивнул. Он вышел на сцену и объявил:

– Из Нью-Йорка к вам приехал Моби!

Я выбежал на сцену, а Сара встала за «свой» синтезатор в глубине. Ah Ah начиналась с рычащих синтезаторов. Я стучал по новенькому Octapad и бегал по сцене, крича в микрофон. Тысяча японских рейверов танцевали и размахивали разноцветными веерами, словно стая радужных рыб. Я посмотрел на Сару; она стояла, устремив взгляд на синтезатор, и притворялась, что играет. Я подбежал к ней и улыбнулся. Она посмотрела на меня, потом опять на синтезатор.

Заиграла Go. Я как раз собирался в первый раз крикнуть: «Go!», и тут на меня сзади кто-то наскочил. Я упал на сцену лицом вниз и попытался развернуться, чтобы понять, кто же на меня навалился: это оказался огромный мужик, одетый в девятифутовый костюм дерева. Почти все его тело было скрыто под костюмом, но через ветки я все-таки разглядел потное белое лицо. Я попытался встать, но он схватил меня и опять повалил на сцену.

Я посмотрел на край сцены; промоутер стоял сбоку, улыбаясь и пританцовывая. Он показал мне два больших пальца.

– Мне надо играть! – крикнул я мужику в костюме дерева. Он улыбнулся и опять меня повалил. В процессе борьбы с деревом я попытался привлечь внимание Сары. Она смотрела на меня и дерево непонимающим взглядом.

– Помоги! – закричал я. Но она продолжила изображать игру на синтезаторе.

Зрители размахивали красными, желтыми и оранжевыми веерами, предполагая, что борьба с деревом – это тоже часть шоу. Наконец я вырвался из его хватки и бросился к промоутеру.

– Убери его от меня! – закричал я; человек-дерево гнался за мной по сцене, готовясь к новой схватке.

– Это Чез, приятель! – крикнул в ответ промоутер. – Он со всеми так делает!

– Скажи, чтобы он прекратил!

Промоутер выглядел разочарованным в лучших чувствах.

– Чез! – крикнул он. – Прекращай!

Чез, человек-дерево, подбежал ко мне и крепко обнял. А потом спрыгнул в зал и стал отплясывать вместе с японскими рейверами, которые размахивали веерами.

После концерта мы с Сарой приходили в себя за кулисами, и тут вошел явно смущенный промоутер.

– Что это было? – спросил я.

– Тот парень-дерево?

– Ага.

– Ну, он так со всеми делает, и зрителям очень нравится, – сказал он.

– А почему ты меня не предупредил заранее?

– А что, я не предупредил?

Мы с Сарой уехали в гостиницу и попытались (неудачно) заняться любовью в маленькой японской ванне. На следующий день мы отправились в тринадцатичасовой полет до аэропорта имени Кеннеди.

В самолете Сара читала учебники биологии, а я – научную фантастику. В какой-то момент я посмотрел на нее; из иллюминатора светило солнце, целуя лучами ее книгу и волосы. Она выглядела такой серьезной и красивой, переворачивая страницы учебника.

«Она веган, борец за экологию, трезвенница и панк, – подумал я, – и это хорошо. Ей не нравится разговаривать – и это плохо».

Но, может быть, все это еще изменится. Мы будем жить вместе в солнечной квартире на Десятой улице, ходить в веганские рестораны, заведем собаку. Она раскроется и станет часами разговаривать со мной о биологии, экологии и старых панк-роковых пластинках, мы по-настоящему полюбим друг друга и станем наслаждаться жизнью.

– Я счастлив, Сара, – сказал я и взял ее за руку.

– Я читаю важную книгу, – ответила она, отдернула руку и отвернулась.

Мы с Сарой жили вместе в наркоманском районе на Десятой улице уже четыре месяца. Наше общение с самого начала было довольно натянутым, а после того, как мы съехались, все стало совсем плохо. Она спокойно обходилась без разговоров. А я так не мог. Я любил говорить. Именно через разговоры я строил отношения с друзьями и семьей. Без этого я чувствовал себя потерянным и никому не нужным.

Может быть, Сара была просветленной, и ей не требовалось заполнять пустоты в жизни болтовней. Или, возможно, она просто очень тихая. Мы сидели друг напротив друга за нашим черным деревянным столом, и я задавал ей вопросы, которые начинались со слова «это».

– Это, – говорил я, намазывая яблочным маслом тосты, – ты сегодня работаешь?

– Да.

Я медленно разливал по чашкам зеленый чай.

– Это, и как работа?

– Нормально.

Я разглядывал тосты и думал, какие бы еще задать вопросы, начинающиеся с «это».

Это, как думаешь: Международный валютный фонд должен сделать свою работу более прозрачной?

Это, тебе больше нравится «Трактат» Витгенштейна или его «Голубая» и «Коричневая» книги?

Это, ты знаешь, что отсутствие общения меня убивает?

Я продолжал рассматривать тосты или выглядывал в окно, и в конце концов наш тихий завтрак завершался. Мы прощались, и я шел на студию, где садился в поломанное кресло, паниковал и пытался писать музыку.