Список опасных профессий - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Комарова cтр.№ 16

Как только дверь за ней закрылась, Гошка вскочил:

— И что? По крайней мере, по Илье Алябьеву вырисовывается сразу несколько вариантов. Первое — шерше ля фам! Илья выдвинул любимой женщине ультиматум, потребовал, чтобы она сделала выбор. А кого она выбрала?

— Алябьева считает, что эта женщина любила Илью, — напомнила я.

— Вот именно, Алябьева считает! А как на самом деле было, никто не знает. Может, он надоел ей, вот она и застрелила назойливого любовника. Чтобы не приставал и не разрушал семью.

— Или муж любимой женщины постарался, — подсказала Ниночка, убирая чашки. — Классический вариант.

— А мне не нравится. — Я встала, чтобы помочь ей. — Вообще, вся эта любовная история кажется мне притянутой за уши. Алябьева слышала телефонный разговор за три месяца до смерти Ильи. Вот если бы его на следующий день убили… Нет, скорее, это могло быть связано с работой. Перегон иномарок через границу, растаможка, продажа здесь — масса возможностей для криминала. Если кто-нибудь из сотрудников фирмы занялся побочным бизнесом, то начальник службы безопасности мог сильно помешать. — Я перешагнула через длинные ноги напарника и поставила вазочку с печеньем на подоконник. — Гоша, подвинься.

— По старым армейским делам могли достать. — Гоша, вместе со стулом, послушно отодвинулся к стене. — В те времена на Кавказе большая денежка крутилась.

— Все говорят, что Илья Алябьев был человеком порядочным, — напомнила Нина.

— Пока что я слышал об этом только от Галины Алябьевой, а она пристрастна. Во-первых, еще неизвестно, не была ли она сама в него влюблена — зря, что ли, она телефонные разговоры подслушивала? А если и не была, все равно благодарна за то, что Илья посоветовал брату на ней жениться. Женщины такие вещи ценят.

— Ценят, — согласилась я. — Но если Илья Алябьев был честным офицером…

— То это ничего не меняет, — закончил за меня Гошка. — Просто деньги, которые через него проходили, к его рукам не прилипали, вот и все. И значит, если у тех, кто эти денежные потоки контролировал, возникли к Алябьеву претензии, откупиться ему нечем было.

— Может, в порядке бреда, все-таки самоубийство? — Ниночка вернулась с чистыми чашками и поставила их на подоконник. — Тогда можно объяснить, как пистолет оказался у Ивана.

— Ну-ка, ну-ка! Объясни! В порядке бреда, разумеется.

— Так ведь все просто — Иван возвращается домой, видит тело брата, подбирает пистолет, прячет его…

— Стоп! Сердце мое, ты лишаешься слова, поскольку несешь полную ахинею и подаешь дурной пример Ритке.

— Наверное, так, — с явным сожалением согласилась Нина. — То, что Иван спрятал пистолет, — это даже для бреда перебор. Не полный же он идиот.

— Кроме того, ты забыла, что, когда Иван с Галиной вернулись из театра, в квартире уже была милиция.

— Действительно, забыла. Все, версию самоубийства снимаю окончательно. Хотя странно, все указывает на самоубийство — и положение тела, и ожог… Кстати, я недавно что-то очень похожее видела, надо в архиве поискать.

— Но только в свободное время. — Александр Сергеевич посмотрел на ручку, которую продолжал ветреть в руках, и аккуратно положил ее на стол. — Не забывайте, наш клиент сейчас — Иван Алябьев. А все остальное… любопытно, конечно, и думать над этим не возбраняется. Но основная тема — убийство Паршина. Рита, Гоша, вы сейчас собирайтесь и поезжайте в «Гефест». Поговорите с вдовой Паршина, с остальными свидетелями. Может, найдете кого-нибудь, кто видел сам момент выстрела. Но и на остальное обратите внимание — кто видел Алябьева, когда он приехал, когда вошел в офис, в кабинет Паршина. Может, кто-нибудь, кроме Светланы Паршиной, слышал их разговор? В общем, все подробности, даже самые мельчайшие. Вечером мне полный отчет.

— Слушаемся! — отсалютовал за двоих Гошка. — Перероем эту кучу сверху донизу! Жемчужное зерно, правда, не обещаем, но что-нибудь наверняка найдем!

Баринов кивнул и повернулся к Нине.

— Подготовь мне все, что у нас есть, по делу Алябьева. Я, пока Стрешнев не позвонил, почитаю, подумаю. И все, что найдешь, по убийству Ильи Алябьева. Как-то этот пистолет попал к Ивану в руки!

В фирме «Гефест» нас ждали. Точнее, ждали не нас с Гошей, не сотрудников детективного агентства, и даже не полицию или прокуратуру. Встревоженные сотрудники понимали, что кратким опросом, который провели ребята Стрешнева на месте убийства, дело не ограничится: с людьми в форме и без нее, людьми выспрашивающими, вынюхивающими, уточняющими и пытающимися поймать на «несоответствии показаний» им придется общаться еще долго. И то, что никто до сих пор не появился и не начал тянуть душу и компостировать мозги, вызывало некоторое беспокойство. Поэтому наше появление встретили почти с облегчением — ну наконец-то зашевелились!

Тоскливо слоняющиеся по коридору работники тут же собрались вокруг нас и засыпали вопросами. Что будет с Иваном Алябьевым? Что будет с фирмой? И что будет конкретно с ними, с каждым?

Опытный Гошка отвечал стандартными, заученными за годы службы «милицейскими» фразами, в которых все слова по отдельности были четкими и ясными, но понять общий смысл сказанного — совершенно невозможно. Я же многозначительно молчала. Народ с сомнением косился на меня и все теснее сбивался вокруг Гоши. На него смотрели с надеждой и верой, словно на нового пророка, который сейчас, сию минуту скажет Слово Истины, и свершится чудо. Все, что произошло сегодня утром, окажется кошмарным сном, мороком и легко рассеется под суровым взглядом моего напарника. Паршин воскреснет, Алябьев даже не вспомнит, что был арестован за убийство, партнеры по бизнесу под ангельское «Аллилуйя» падут друг другу в объятия и продолжат совместно трудиться на благо фирмы «Гефест» и ее сотрудников.

Гошке наконец надоело изображать Мессию: он объявил общее собрание законченным и предложил всем разойтись по рабочим местам. И даже был настолько любезен, что объяснил — нам нужно поговорить со всеми, с каждым отдельно, а делать это удобнее, когда людей не нужно ловить в коридоре.

— Нас уже всех допрашивали… — с некоторой претензией заявила высокая, неряшливо одетая девица, но на нее дружно зашикали. Девица стушевалась и спряталась за спинами.

— Не допрашивали, а беседовали, — мягко уточнил Гоша. — И возможно, еще будут. Речь ведь не о краже перчаток идет, а о серьезном преступлении. И необходимо по возможности точно восстановить все детали. — Он переждал легкий одобрительный гул и продолжил: — Но прежде всего мы хотели бы встретиться с госпожой Паршиной. Она здесь?

— Светлана Павловна у себя, — вперед выступила женщина лет сорока, в строгом сером костюме. Без объяснений было понятно, что это секретарша. — Пойдемте, я вас провожу.

— Благодарю вас. — Гошка слегка наклонил голову и двинулся за секретаршей. А я на секунду задержалась:

— Еще раз, убедительная просьба — всем разойтись по местам. После разговора со Светланой Павловной мы пройдем по кабинетам и побеседуем с каждым.