50 изобретений, которые создали современную экономику - читать онлайн книгу. Автор: Тим Харфорд cтр.№ 56

Батареи, конечно, нужны этой компании для установки на транспортных средствах, но уже сейчас есть предложения для домов и предприятий. Если на крыше стоит солнечный элемент, батарея в доме обеспечит возможность хранить избыток дневной энергии для использования ночью, а не отдавать ее обратно в сеть.

Путь к миру, в котором электрические и транспортные сети работают исключительно на обновляемых источниках и батареях, долог. Но цель становится достижимой, и в стремлении противодействовать изменениям климата мир должен как-то «гальванизировать» эти идеи и заставить их работать. Так что, возможно, самое значительное следствие изобретения Алессандро Вольты еще впереди.

«Если я не ошибаюсь, в будущем это изобретение окажется важным». Лео Бакеланд записал эти слова в своем дневнике 11 июля 1907 года. У него было хорошее настроение, и не без оснований. Дела у сорокатрехлетнего Бакеланда шли неплохо.

Он родился в Бельгии, и, будь на то воля отца, так и остался бы там, занимаясь ремонтом обуви. Отец, сапожник, не получил образования и не понимал, зачем оно молодому Лео. В тринадцать лет он отдал мальчика учиться своему ремеслу. Но его мать, домохозяйка, хотела другого. Благодаря ее поддержке Лео пошел в вечернюю школу и получил стипендию в Гентском университете. К двадцати годам он защитил докторскую диссертацию по химии. После женитьбы на дочери своего преподавателя Бакеланд переехал в Нью-Йорк. Там он изобрел новый вид фотографической бумаги, которая принесла ему состояние — по крайней мере, достаточно денег, чтобы не работать. Он купил дом с видом на реку Гудзон в Йонкерсе чуть севернее Нью-Йорка ^[481] и построил домашнюю лабораторию, чтобы вволю возиться с химикатами. В июле 1907 года он экспериментировал с формальдегидом и фенолом.

Жизнерадостные записи в дневнике продолжались. Вот запись от 18 июля: «Еще один жаркий душный день, но мне это не мешает. Я, безусловно, ценю эту роскошь — быть дома с коротким рукавом и без воротничка». Бакеланд знал, что не все богатые люди так счастливы. «Как насчет этих рабов-миллионеров с Уолл-стрит [sic], которым приходится идти к своим деньгам, не отступая, несмотря на зной? Весь день провел в лаборатории», — заключает он с явной ноткой удовлетворения. Может быть, он вспомнил и о том, кого надо было благодарить за приятную, беззаботную жизнь. На следующий день в дневнике появляется запись, что он отправил сотню долларов матери. Четыре дня спустя: «Это двадцать третья годовщина моей докторской степени… Как быстро пролетели двадцать три года… Теперь я снова студент и буду студентом, пока смерть не позовет меня на покой» ^[482].

Бакланд ошибался. Когда смерть позвала его, ему было уже восемьдесят. Его психическое здоровье пошатнулось, он становился все более эксцентричным отшельником и питался консервами в своем особняке во Флориде. Но какую жизнь он прожил! Он сколотил еще одно состояние. Он стал настолько знаменит, что журнал Time поместил его лицо на обложку, даже не потрудившись упомянуть его имя, со словами: «Не сгорит. Не расплавится» ^[483].

В тот июль Лео Бакеланд изобрел первую полностью синтетическую пластмассу и назвал ее «бакелит».

Он был прав в том, что его творение сыграет важную роль в будущем. Теперь пластмасса окружает нас повсюду. Когда Сьюзан Фрейнкель решила написать о ней книгу, она целый день выписывала все пластмассовые предметы, к которым прикасалась: выключатели, крышка унитаза, зубная щетка, тюбик зубной пасты. Она также отмечала все, что из пластмассы не сделано: туалетная бумага, деревянный пол, керамический кран. К концу дня она насчитала сто два предмета не из пластмассы против ста девяноста шести, сделанных из нее ^[484]. Мир производит столько пластика, что на это уходит примерно 8 процентов добываемой нефти: половина в качестве сырья, половина для энергии ^[485].

Корпорация Bakelite не сдерживала себя в рекламных лозунгах. Человек, говорилось в них, вышел за пределы старого деления мира на животных, растения и минералы; теперь появилось «четвертое, безграничное царство» ^[486]. Эти слова звучат как преувеличение, но так и есть. Раньше ученые думали об улучшении и имитации естественных веществ. Первые пластмассы, например целлулоид, производились на растительной основе, а сам Бакеланд искал альтернативу шеллаку — смоле, выделяемой жучками и используемой для электрической изоляции. Однако он быстро осознал, что бакелит более универсален. Корпорация окрестила его «материалом тысячи применений» и снова не ошиблась. Из бакелита делали телефоны и радио, пистолеты и кофейники, бильярдные шары и украшения. Его даже использовали в первой атомной бомбе.

Успех бакелита изменил мировоззрение людей. Как превозносили его в журнале Time, он не горит, не плавится, хорошо изолирует. Дешев и привлекателен на вид. Какие еще искусственные материалы — более легкие, прочные, гибкие и выгодные по сравнению с природными — можно придумать? ^[487] В 1920–1930-х годах различные виды пластмассы потоком полились из лабораторий по всему миру. Появился полистирол, часто используемый для упаковки, нейлон, прославившийся благодаря чулкам, полиэтилен, из которого делают пакеты. Когда Вторая мировая война привела к дефициту природных ресурсов, производство пластмассы выросло, чтобы заполнить возникшие пробелы. А позже на потребительский рынок вышли потрясающие новые продукты, например посуда Tupperware.

Восхищались ими недолго, постепенно отношение к пластику изменилось. Кинофильм «Выпускник» 1967 года начинается со знаменитой сцены. Главный герой, Бенджамин Брэддок, получает непрошеный карьерный совет от самодовольного пожилого соседа. «Всего одно слово, — обещает сосед, подталкивая Бенджамина в тихий уголок, как будто желая раскрыть главный секрет жизни. — Пластмасса!» Эту реплику часто цитируют, потому что в ней кристаллизовалось изменение коннотаций этого слова. Для старшего поколения, к которому принадлежал сосед, «пластмасса» все еще означала современность и возможности. Для людей вроде молодого Бена это был синоним чего-то обманного, поверхностного, эрзаца ^[488].