Офицер. Слово чести - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Поселягин cтр.№ 5

Вот что он мне сообщил. Я понимаю, почему жандармы заинтересовались этим делом: нападение на русского офицера, да ещё поляками, могло принять политический аспект. Так вот, со слов того посыльного, а солдат из пограничников был, тут в городе, кроме штаба пехотного полка, где я теперь буду проходить службу, также находился штаб отряда пограничной бригады, нападавших было шестеро. Он издали понял, в чём дело, и стрельнул в воздух, ну те и испарились, тоже конно были, да ещё с бричкой. Ну, а когда подскакал, обнаружил обнажённое тело. Причём опознал, Игорь ему навстречу попался за час до этого происшествия. Взвалил в седло, укутав в шинель, холодно всё же, и вот отвёз до города, до которого пару километров оставалось. Со слов солдата, троих он хорошо запомнил, узнать сможет, если покажут, а описать вряд ли. Дело о нападении заведено, ищут. Это пока всё. Главное, я узнал данные солдата, пояснил, что хочу поблагодарить его. Когда поручик ушёл, я, под бурчание соседа, задумался. Что мне делать?

Непростой вопрос. Ну, воевать буду, это не обсуждается, для того и сделал вид, что годен к службе при лёгкой степени амнезии: Родина для меня не пустой звук, это же русские, свои. Точную дату объявления войны я не помню, но вроде в августе, значит, пара месяцев у меня есть. Неделю-другую проведу в больнице, пока займусь собой и телом, чтобы хоть немного привести в кондицию. А то, извините, дрищ натуральный. Так вот, два месяца у меня есть, посещу столицу и зачищу тех, кто виноват в провале войны. Да-да, я хоть и далёк от всей этой истории, но прочитал книжку про эту войну, и там автор довольно толково раскладывал, кто в чём виноват. Необходимо срубить голову этой гидре, из-за которой наши и терпели поражение за поражением, если проще, избавиться от засилья генералов, для которых неоспоримое право на существование имеет артиллерия, стреляющая ядрами, а оружие пехотинца – копьё. А уж если это копьё ещё и стреляющее, так совсем хорошо. Именно Ник Ник, дядя императора Российского, виновен в развале армии, кражах и вообще во всём. Всё делалось с его одобрения, а под такой крышей можно творить что угодно. Уберу его, пока он не стал Главнокомандующим, его ставленников, и вернусь сюда в полк, чтобы начать войну от границы. Посмотрим, как в результате она пойдет. Будут ли изменения. От корнета же узнал, что история тут идёт пока так же, император, как и у нас, Николай Второй, остальные политические аспекты тоже схожи, так что война не за горами.

Сам отлынивать не буду, встречу войну на своём посту, хотя к артиллерии отношение косвенное имею, а точнее, совсем не имею никакого отношения. Но надеюсь, смогу что-то сделать. Там уже по факту будет видно. Может, в пулемётчики переведусь? Тоже вполне наша специализация, артиллеристов. А пока же недостаточно информации. Буду собирать.

* * *

Шёл я лёгкой походкой, ощущая за поясом тяжесть старого потёртого «нагана». Тот был прикрыт полой пиджака. Мне его временно дали, потом нужно будет вернуть.

Я прогуливался вечером по улочке Калиша, тут довольно злачные места, посматривал на солдата, что шёл метрах в пятидесяти от меня. Это был тот самый пограничник, что спас Волкова. Лицо у него было сосредоточено, а глаза перебегали по лицам и фигурам прохожих, особенно завсегдатаев трактиров: он выискивал тех, кто напал на подпоручика. Полицейские ясно дали понять, что работали точно местные. Есть подозрение на сына здешнего купца, но солдат его не опознал. Так что, если и в этот раз не выгорит, а мы уже в третий раз так прогуливаемся, буду брать купчонка и потрошить его.

Месть – это лишь для отвода глаз. Истинная же причина – это бедственное положение Волкова, а теперь и моё, в финансовом плане. Волков оказался, несмотря на возраст, выпивохой, бабником и картёжником. Как в нём всё это совмещалось, не знаю, но он был нищ, как последний бомж, даже проиграл десять своих зарплат наперёд и был должен половине офицеров полка и в своей батарее, где служил. До такой степени, что денег ему уже не давали. Волков, к моему удивлению, ещё и педантом был, и долги в блокнот записывал. Что отдал – тоже. Я его каракули разбирал потом весь день, ведя подсчёт. Полторы тысячи тот задолжал. Цены местные я знаю, так что появилось желание придавить гада за такой сюрприз. К счастью, он уже и так мёртв, как я уже говорил, откликов памяти или души прежнего хозяина тела не было, так что, считай, в расчёте. Офицеры, узнав об амнезии, заволновались, вдруг не отдам, но я показал блокнот ходокам, что там всё записано. В результате я видел единственный способ достать деньги и расплатиться с долгами – это ограбить. Семья у меня теперь большая, как смог выяснить, вот только от финансового потока отец Игоря отрезал, когда тот выцыганил у него две тысячи под разными предлогами. Так что идея неплоха: найти тех, кто напал на Волкова. Ну и заодно отомщу. Жаль, банк не ограбишь, одно отделение Русско-Восточного банка тут было. Сразу поймут, откуда у меня деньги взялись.

В больнице я пролежал десять дней. Повреждения оказались не такими уж серьёзными. Большее опасение вызвала амнезия. В Калиш даже военный врач из армейского госпиталя приезжал, осматривал меня. Он и утвердил прошение об отпуске на лечение, продублировав его в штаб полка, через канцелярию которого я теперь прохожу. Бинты сняли, швы тоже, лишь шрам остался, но и он подживал. Пришлось фуражку или шляпу постоянно носить, чтобы не демонстрировать его. Потом и заметен не будет, особенно когда сбритые волосы отрастут. Да и следы на лице пока яркие: сильно пожелтевшие синяки и разбитая губа, – на теле-то синяки одежда скрывает. Странно, что зубы все целы, похоже вовремя солдатик спугнул бандитов. Хм, следы кнута наводят на размышления. Может, мстил кто Волкову за что-то? Это тоже нужно выяснить, оставлять врагов за спиной не стоит.

Ко мне приходили сослуживцы, трое. О моей беде с потерей памяти уже знали, поэтому и выдали всю необходимую мне информацию. С остальными познакомлюсь чуть позже. Даже мой непосредственный командир приезжал, командир батареи капитан Гуров. Кстати, в этой батарее только мы двое офицеры, а вооружение состоит из восьми «трёхдюймовок», лёгких пехотных орудий калибра семьдесят шесть и два миллиметра. Некомплект на батарее командного состава явный, там четверо минимум должно быть. Кстати, тут же узнал, отчего Волков в город попёрся. А ему первого мая девятнадцать исполнилось, закатил банкет, хорошо все нажрались, ну а у него зачесалось, вот в город вечером и поехал. За женской лаской. Ну, а что вышло, уже известно.

Что касается личных вещей, то их принесли, ещё когда я без сознания был. Лошадь пропавшая казённая, служебная можно сказать, а вот всё остальное исчезнувшее принадлежало Волкову. Вещи, что принесли со съёмной квартиры, уместились в дорожный саквояж и чемоданчик. Больше ничего не было. Так что на второй день после того, как очнулся, я велел принести их мне и стал изучать. В саквояже нашлась повседневная форма и два комплекта нательного белья, слегка ношенное, но как раз по мне. Фуражка имелась, а вот сапог не было. Оказалось, у Волкова всего два комплекта формы было: парадная, которая пропала вместе с шинелью, когда к девицам ехал, и вот эта повседневная. Почему-то в единственном экземпляре, как и сапоги. С последними я вопрос решил, мне вместе с вещами передали двадцать рублей. Офицеры скинулись. Даже не знаю, чем отблагодарить. На эти деньги я выкупил у одного местного офицера заметно ношенные сапоги, но моего размера, и офицерскую ременную систему с пустой кобурой. Почти всё и ушло, полтора рубля осталось. Да, к сапогам прилагались портянки, чистые. Обзаведясь формой и обувью, я теперь мог покидать палату, накинув сверху больничный халат, и гулять по саду. Кобура, пусть и без оружия, это хорошо, но тут все с саблями или шашками ходили, и мне как артиллеристу положено её иметь. Раз потерял, должен сам приобрести. Но это дело будущего. Тут же в саквояже я обнаружил блокнот с долгами. В чемоданчике нашёлся походный несессер, бритвенные принадлежности, платков шесть штук с инициалами в уголке, мужской гражданский костюм с туфлями и шляпой, полотенце, кое-что из утвари, походный котелок, кружка, ложка и глубокая тарелка, явно всё пользованное, и не раз, плохо очищено.