Легенды крови и времени - читать онлайн книгу. Автор: Дебора Харкнесс cтр.№ 9

– Хочешь отправиться следом? – спросила я.

Ноги у Мэтью и впрямь были длиннее, и бегал он быстро. Ему вполне хватило бы времени, чтобы спокойно догнать сына.

– Ален следует за ним по пятам. На всякий случай, – ответил Мэтью.

– Изабо почему-то больше тревожится за Маркуса, чем за Фиби. – Я отодвинулась; мне хотелось полюбоваться лицом Мэтью в свете раннего утра. – Почему она так сказала?

– Потому что Маркус еще слишком молод, – вздохнул Мэтью.

– Ты шутишь?

Вампиром Маркус стал в 1781 году. Двести с лишним лет, по-моему, достаточно, чтобы повзрослеть.

– Диана, я знаю ход твоих мыслей. Но когда люди становятся вампирами, им снова нужно проходить путь взросления. И порой нам требуется очень много времени, прежде чем мы научимся действовать самостоятельно, – сказал Мэтью. – Когда в нас только-только начинает бурлить вампирская кровь, наши суждения бывают весьма ошибочными.

– Но бурная молодость у Маркуса уже позади.

Де Клермоны охотно рассказывали о ранних вампирских годах Маркуса в Америке; о скандалах и стычках, затевавшихся им. Знала я и о бедах, из которых старшим членам семьи де Клермон пришлось его вызволять.

– Вот потому-то ему и нельзя быть рядом с Фиби в первые месяцы ее преображения. Маркус намерен относиться к новорожденной вампирше как к своей паре. При иных обстоятельствах это было бы важным шагом. Но учитывая его молодость… – Мэтью ненадолго замолчал. – Надеюсь, я поступаю правильно, давая ему возможность вспомнить собственное прошлое и повзрослеть.

– Семья выполняет желания Маркуса и Фиби, – сказала я, сделав ударение на слове «семья». – А сами ребята вполне взрослые: что вампир со стажем Маркус, что недавняя теплокровная женщина Фиби. Они знают, чего хотят.

– Взрослые, говоришь? – Мэтью передвинулся, чтобы видеть мои глаза. – Это слишком современное воззрение: думать, будто двадцатичетырехлетний мужчина и молодая женщина почти такого же возраста обладают достаточным опытом и могут определить направление их дальнейшей жизни.

С одной стороны, Мэтью поддразнивал меня. Но с другой… опущенные брови указывали, что в какой-то мере он действительно так думает.

– Сейчас двадцать первый век, а не восемнадцатый, – напомнила я мужу. – И потом, Маркусу, которого ты так очаровательно назвал двадцатичетырехлетним мужчиной, на самом деле больше двухсот пятидесяти лет.

– Маркус навсегда останется ребенком той эпохи, – сказал Мэтью. – Будь сейчас тысяча семьсот восемьдесят первый год и он, а не Фиби, встречал бы свой первый вампирский день, ему бы понадобился мудрый совет и сильная рука.

– Твой сын спрашивал совета у всех членов нашей семьи и у семьи Фиби, – напомнила я. – Пора позволить Маркусу самому определять свое будущее.

Мэтью молчал. Его рука гладила мне спину, касаясь тонких шрамов, оставшихся после стычки с ведьмой Сату Ярвинен. Он снова и снова гладил эти шрамы, напоминавшие ему обо всех случаях, когда он не сумел защитить тех, кого любил.

– Все будет замечательно, – сказала я, придвигаясь к Мэтью.

– Надеюсь, ты права, – вздохнул он.

После бурного утра, на Ле-Ревенан опустилось благословенное спокойствие. Едва проснувшись, я всегда ждала этих редких моментов тишины. Иногда они продолжались всего двадцать минут. Бывало, растягивались до часа и даже больше.

Малыши в детской мирно спали. Мэтью отправился в библиотеку, где работал над статьей, которую писал вместе со своим коллегой из Йельского университета Крисом Робертсом. На осенней конференции они собирались представить дальнейшие результаты своих исследований и заранее готовились к представлению статьи в ведущий научный журнал. Марта священнодействовала на кухне: консервировала свежую фасоль в перечном рассоле и одновременно смотрела по телевизору, который Мэтью недавно поставил для нее на кухне, французский сериал «Жизнь прекрасна». Поначалу Марта утверждала, что современная мишура ее не интересует, но вскоре ее всерьез зацепили перипетии обитателей района Мистраль в Марселе. Что касается меня, я оттягивала проверку студенческих работ, тратя время на исследования взаимосвязей между приготовлением блюд в XVII веке и лабораторными практиками. Но время, когда я могла склониться над картинками из алхимических манускриптов XVII века, всегда было в дефиците.

Поработав час, я уступила зову великолепной майской погоды. Соорудив холодный напиток, я поднялась на деревянную платформу, построенную Мэтью между парапетами на крыше одной из зубчатых башен Ле-Ревенана. Платформа делалась якобы для любования окрестностями, однако каждый сознавал ее главное назначение – оборонительное. Панорамный обзор на большое расстояние обладал неоспоримым преимуществом и позволял заблаговременно узнать о появлении незваных гостей. Доступ к Ле-Ревенану преграждал вычищенный и заполненный водой ров, что делало замок вполне безопасным, по меркам Мэтью.

На платформе я обнаружила Маркуса. Надев темные очки, он наслаждался жарким весенним солнцем, заливавшим его светлые волосы.

– Привет, Диана, – сказал он, откладывая книгу.

Книга была довольно тощей, в потертом кожаном переплете коричневого цвета, с обилием пятен и вмятин, оставленных временем.

– По-моему, тебе это сейчас нужнее, чем мне. – Я протянула Маркусу высокий стакан ледяного чая. – Много мяты, но ни лимона, ни сахара.

– Спасибо. – Маркус отхлебнул. – И в самом деле вкусно.

– Можно мне посидеть здесь или я нарушаю твое уединение?

Вампиры – существа стадные, но и им иногда хочется побыть в одиночестве.

– Диана, это же твой дом. – Маркус убрал ноги с соседнего стула, служившего ему подобием оттоманки.

– Это семейный дом, где тебе всегда рады, – торопливо возразила я.

Маркусу и так хватало волнений, чтобы порождать у него чувство, будто он вторгается в чужое пространство.

– Есть новости из Парижа? – осторожно спросила я.

– Нет. Бабушка сказала, что Фрейя позвонит не раньше чем дня через три. – Пальцы Маркуса скользили по запотевшему стеклу стакана.

– А почему через три?

Вероятно, это был вампирский вариант апгаровского теста, оценивающего здоровье новорожденных.

– Потому что нужно выждать три дня, прежде чем давать новорожденному вампиру какую-то иную кровь, помимо крови из вен его создателя, – пояснил Маркус. – Отлучение вампира от крови создателя – штука рискованная. Если вампир чересчур рано выпьет слишком много чужой крови, это может вызвать смертельно опасные генетические мутации. Иногда новорожденные вампиры умирают.

О таких тонкостях я слышала впервые.

– Для Фиби это станет и первым психологическим испытанием. Подтверждением, что она способна выжить, питаясь кровью других существ, – продолжал Маркус. – Разумеется, они начнут с мелких созданий. С птицы или кошки.