Легенды крови и времени - читать онлайн книгу. Автор: Дебора Харкнесс cтр.№ 22

– События того времени я знаю лишь в самых общих чертах. Основные источники – роман «Последний из могикан» и университетский курс по эпохе Просвещения.

– И ты думаешь, что какой-то атлас и заметки Кревкёра о жизни в Нью-Йорке тебе помогут? – недоверчиво спросил Мэтью.

– Это лишь начало. В противном случае мне не удастся вставить историю Маркуса в общее полотно тогдашних событий.

– Я думал, ты намеревалась помочь Маркусу справиться с его воспоминаниями, а не создавать фундаментальный труд по Америке восемнадцатого века.

– Мэтью, я же историк и по-другому не могу, – призналась я. – Я понимаю, насколько важны мелкие жизненные эпизоды. Но ведь Маркус жил в удивительное время. Нет ничего плохого, если я попытаюсь взглянуть на них сквозь призму его восприятия.

– Боюсь, тебя ждут огорчения. О важных исторических событиях Маркус помнит крайне мало, – предупредил меня Мэтью. – Когда началась война, он был еще подростком.

– Но ведь та война привела к Войне за независимость, – возразила я. – Неужели он ничего не помнит?

– А что помнишь ты о мировых событиях, когда сама была подростком? Скажем, о вторжении в Панаму? Или о первой войне в Персидском заливе? – Мэтью покачал головой. – Подозреваю, почти ничего.

– Я в тех конфликтах не участвовала. А Маркус участвовал. – (И Мэтью тоже, между прочим.) – Погоди. Ты же писал Филиппу, когда находился в Америке с Лафайетом?

– Да, – настороженно ответил Мэтью.

– Как думаешь, эти письма находятся где-то здесь? В них могут содержаться подробности, которые выскользнули из памяти Маркуса.

Возможность познакомиться с первоисточниками еще больше подхлестнула мое исследовательское любопытство. Я специализировалась на более ранней эпохе и другой стране и всегда была далека от политической и военной истории. Но перспектива вновь превратиться в студентку действовала на меня возбуждающе. Это же непочатый край знаний!

– Могу поискать, но они, скорее всего, хранятся в Сет-Туре, вместе с хрониками братства. Я же находился в колониях по официальным делам.

Рыцари Лазаря, военно-благотворительная организация семьи де Клермон, встревали во все политические события, хотя Конгрегация строго запрещала вмешиваться в политическую и религиозную деятельность людей.

– Это граничит с фантастикой. Если письма здесь, ты найдешь их гораздо быстрее меня. – Взглянув на экран ноутбука, я закрыла крышку. – Падение форта Уильям-Генри было жутким потрясением. Должно быть, Обадия там такого насмотрелся, что потом страдал всю оставшуюся жизнь.

– Война всегда ужасна, но участь английской армии после ее ухода из форта была просто трагичной, – сказал Мэтью. – Солдаты и офицеры ничего не понимали. Отсюда множество недоразумений, подавленность и, как следствие, невыразимая жестокость.

Из описания тех событий я узнала, что американские индейцы, атаковавшие англичан вместе со своими сторонниками, рассчитывали вернуться домой с трофеями – холодным и огнестрельным оружием. Еще бы: это были символы их доблести. Однако французские союзники индейцев играли по другим правилам и позволили англичанам оставить мушкеты, если те сдадут боеприпасы. Не получив оружия, индейцы забрали себе другие трофеи: пленных. Сопротивлявшихся убивали на месте.

– И Обадия все это видел. Неудивительно, что он пристрастился к выпивке, – сказала я.

– Сражения не всегда заканчиваются лишь потому, что кто-то заключил мир. Для некоторых солдат война продолжается до конца жизни, влияя на все последующие события.

Мне вспомнился рассказ Маркуса о приспособлении для снятия сапог и испуганное выражение глаз, когда он говорил об отце. А ведь сейчас он был не тем пятилетним мальчишкой, боявшимся отцовского гнева. Да и речь шла о событиях более чем двухсотлетней давности.

– Обадия был одним из тех солдат?

– Думаю, да, – ответил Мэтью.

Тогда понятно, почему воспоминания Маркуса были такими перепутанными и злыми. Не красная дверь и не куст сирени вызывали у него душевную боль, а память об отцовской жестокости.

– Что касается целостной исторической картины, – продолжил Мэтью, беря меня за руку, – думаю, тебе придется провести еще немало раскопок, прежде чем ты поймешь, чем это было на самом деле, не говоря уже о значимости того или иного события.

– Когда мы путешествовали во времени, я поражалась, насколько реальная жизнь шестнадцатого века отличалась от исторических документов, – сказала я, вспомнив наши прошлогодние странствия. – Тем не менее я вполне могу соотнести увиденное собственными глазами с тем, что уже знала. Наверное, то же самое я могла бы сделать и с историей Маркуса.

– Вспоминать прошлое – совсем не то же самое, что переместиться туда во времени, – заметил Мэтью.

– Конечно нет. Это совсем иной вид магии, – согласилась я.

Нужно будет проявлять предельную осторожность, прося Маркуса погружаться в его прежнюю жизнь.

Около полудня появились Сара с Агатой.

– Мы ждали вас ближе к вечеру. – Мэтью поцеловал сначала Сару, затем Агату.

– Диана сказала, что ситуация чрезвычайная, и потому Агата позвонила Болдуину, – пояснила Сара. – У него в Монако дежурит вертолет, который он и послал за нами.

– Сара, я не говорила, что ситуация чрезвычайная, – поправила я тетку.

– Но говорила, что дело очень серьезное. Главное, мы здесь… – Сара забрала от Мэтью Филиппа. – И что за переполох ты устроил, молодой человек? Что еще ты натворил?

Филипп протянул ей морковку, весело пролепетав:

– Лошадка.

– Не лошадка, а морковка, – поправила я.

Порой близнецы путали еду животных с названиями самих животных.

Бекка начисто забыла о лошадях. Она приветствовала Агату, запустив ручонки в ее волосы и восхищенно разглядывая вьющиеся локоны.

– Не теряй бдительности, – предупредила я Агату. – Иногда это чудо приходит в такой восторг, что может и за волосы дернуть. А ручки у нее сильнее, чем кажется.

– Я к этому привыкла, – отозвалась Агата. – Маргарет вечно пытается заплести мне косы и затягивает тугие узлы. Кстати, а где Маркус?

– У тебя за спиной! – воскликнул Маркус, приветственно обнимая Агату с Сарой. – Только не говорите, что явились наблюдать за мной.

– На этот раз нет, – засмеялась Сара. – Неужели такой большой мальчик нуждается в присмотре?

– Вероятно, – весело ответил Маркус, хотя улыбался он с оттенком беспокойства.

– Что слышно из Парижа? – поинтересовалась Агата. – Как Фиби?

– Пока прекрасно, – ответил Маркус. – Но сегодня у нее важный день.

– Мириам начнет отлучать Фиби от своей крови, – пояснил Мэтью, желая несколько просветить ведьму и демоницу по части вампирской культуры.