2
Весна выдалась холодная, постоянно лили дожди и это обещало большие проблемы по осени с урожаем, так как крестьяне не могли вспахать достаточно земли, очень уж тяжело шел плуг, даже железный.
Войску тоже приходилось несладко. Кони быстро разбивали сырую землю, превращая ее в грязь, так что шедшие в арьергарде утопали по колено, из-за чего общая скорость передвижения армии упала до смехотворных десяти километров в сутки.
Впрочем, это ни Олега ни Редедю нисколько не беспокоило. Носиться по степи им не требовалось, разведчики контролировали ход орды хана Юрия выходящее из просторов зимних пастбищ и войск}" хана Редеди оставалось только корректировать свой курс неумолимо идя на сближение.
Как ни странно, такая распутица играла Олегу и Редеде на руку, так как гарантировала, что в оставшиеся практически без защиты оставленные основной армией пределы никто быстро не вторгнется, ни булгары, ни тем более половцы из враждебных ханств. Разве что по мелочи кто-то залетит попытавшись угнать несколько табунов и разорить окраинные деревеньки, но оставшихся воинов из стариков и молодняка хватит, чтобы отбиться от таких залетных мелких банд.
Но и задерживаться не стоило. Медленно, но верно, половцы идут на летние пастбища, вновь начнутся свары за лучшие участки и кто-то может вновь попробовать на прочность осевших на севере половцев, воспользовавшись отсутствием на месте черного шамана.
Собственно уже можно было выбирать поле для боя и вставать на удобной для атаки позиции, мимо противник уже не пройдет. Более того, как обнаружит армию хана Редеди, хан Юрий просто вынужден будет направиться навстречу и дать бой, чтобы не оставлять врага у себя за спиной.
— Судя по всему, хан Юрий собирался сразу идти в Булгарию, а не к нам. — сделал вывод молодой половецкий хан.
Куманов согласно кивнул. Вывод напрашивался сам собой, орда хана Юрия двигалась на север прижавшись к западному берегу Урала.
Разведчики хана Юрия заметили поджидавшее их орду войско и доложили своему господину, как результат, хан Юрий стал собирать свое войско в кулак и повернул навстречу.
Наконец в первой декаде мая две половецких армии встали напротив друг друга.
— Почти пятнадцать тысяч. — поморщился хан Редедя, когда узнал окончательное число воинов противника.
Легкое недовольство молодого хана было понятно, противник не только не ослаб из-за беглецов, но даже усилился и теперь вражеская армия обладала полуторным перевесом. Ведь не только хан Юрий принял христианство, миссионеры сумели завлечь в свою веру еще некоторое количество отдельных родов, что под напутствием церковников и в порыве религиозного рвения усиленного обещаниями богатой добычи, присоединились к своеобразному крестовому походу против слуги Сатаны.
— Не важно.
Олег рассматривал войско врага и заметил там некоторое количество сутанах, что ходили говорили и махали Половцам это было шаманское камлание… священников в черных перед воинами, что-то курящимися кадилами, близко, практически Как водится, сначала выехали переговорщики и бойцы для ритуального поединка один на один.
Вместе с ханом Юрием прибыл священник по имени Агний. Вот только на кроткого агнца он никак не тянул, скорее смахивал на ярого фанатика. Собственно после обмена ритуальными любезностями, священник воскликнул:
— Вызываю тебя на бой, слуга Падшего!
— Сам со мной биться будешь? — в ответ усмехнулся Олег, презрительно скривившись.
— Против тебя выйдет воин Христов! — показал священник на бойца за своей спиной.
Боец оказался настоящим богатырем закованным в железо с ног до головы. Лишь глаза зло смотрели на черного шамана. Конь у него был под стать, настоящий тяжеловес.
— Жаль. Я предпочел бы сразиться с тобой. И какие же условия битвы?
— Когда ты умрешь, вы все склоните колени перед истинным богом Иисусом Христом!
— Согласен.
Хан Редедя озабоченно посмотрел на черного шамана. Он ведь сам говорил, что сила этого мертвого бога сильна, а Куман далеко от своего места силы, где он практически всесилен…
— Ну а если выигрываю я, то… ты сам склонишь голову предо мной.
— Ты не выиграешь, нечестивец! — взвизгнул священник.
— Так тем более тебе бояться нечего. Почему бы инее согласиться?
Священник развернулся и ушел.
— Молчание — знак согласия. А так же хан Юрий, признаешь над собой власть хана Реде ди…
— Ты уверен, что это хорошая идея? — все же спросил черного шамана хан Редедя, когда ничего не ответив по существу, противники развернув коней стали уходить.
Собственно ответы не требовались. Так сказать авторитеты забили стрелку, выставили свои претензии и пожелания кои должны претвориться в жизнь по результатам драки в зависимости от того, кто собственно победит.
— Более чем. Эта схватка нужна для более убедительной победы.
— Тебе виднее…
Все разъехались, а в центре поля остался только Олег и половецкий богатырь, что отъехал чуть назад, дабы набрать разгон и насадить черного шамана на освященное копье.
Куманов же слез со своего Урала, что после шлепка по крупу и соответствующей команды, рысцой отбежал к основной группе и Олег остался стоять внешней спокойный, дожидаясь противника.
Богатырь несколько озадачился таким мягко говоря нетипичным поведением противника, ведь тот не просто стал пешим, но и оружия в его руках не было, если не считать посоха, но потом повинуясь окрику отца Агния, перекрестился и опустив копье, начал тяжелый разгон.
Олег приготовился к встрече. И вот когда половецкий богатырь уже собирался нанизать на копье черного шамана как бабочку на иголку. Куманов отскочил в сторону и после переката, вскочил на ноги.
Половецкий богатырь резко затормозил так что конь присел на задние ноги и развернулся, что собственно Олегу и требовалось. После чего он поднял руку в направлении своего врага…
— Колдун… — змеей зашипел священник увидев, что черный шаман остался стоять пешим и без оружия, только с богомерзким посохом в левой руке, а воин Христов Седзаен в крещении Белотур медлит. — Порази слугу врага рода человеческого!
И Белотур пошел в разгон. И вот когда черному' шаману' казалось пришел конец, он вывернулся из под удара и встал невредимым.
Белотур развернувшись, стал понукать своего скакуна, но тут черный шаман поднял руку, глазницы черепа на посохе полыхнули краснотой, и конь с диким ржанием встал на дыбы, скидывая с себя седока. Впрочем, половецкий богатырь как и все степняки, был отменным наездником, он вывернулся и соскочил на ноги. Конь же дико ржа и скача как бешеный, словно ужаленный в задний проход пчелой, умчался прочь, то и дело спотыкаясь и падая, но снова вскакивая и скача то в одну сторону, то в другую.