Космическая Одиссея 2001. Как Стэнли Кубрик и Артур Кларк создавали культовый фильм - читать онлайн книгу. Автор: Майкл Бенсон cтр.№ 87

Чтобы избежать недоразумений, Кубрик похвалил достижения Караса и уточнил, что больше волновался о том, как все это выглядело для MGM, которым приходилось выписывать чеки. После еще четырех месяцев трат режиссер решил отправить еще одно послание своему помощнику. Написанное от руки на личной бумаге, с пометкой «конфиденциально» наверху, оно излагало позицию Стэнли Кубрика по этому вопросу.

«Тебе нужно научиться всегда поражаться сумме, которую просят люди, – писал он. – Когда они называют цену, нужно побледнеть и с удивлением спросить: “За что?” Те 250 долларов, что ты согласился выплачивать за рекламу, – полный абсурд».

В заключение он написал: «Я знаю, ты жаждешь этих нотаций и хранишь блокнот под названием “Священные слова С. К.” так что мне не жаль их озвучить. Теперь начнем сокращать издержки, правильно? Трать деньги, как будто они твои собственные. С бережливостью, Стэнли».

Вернувшись на Цейлон, Кларк вскоре обнаружил, что его здоровье неуклонно ухудшается. К середине декабря у него проявился тяжелый случай дизентерии, которая сменилась лихорадкой денге – особенно изнуряющей тропической болезнью. Он провел в постели остаток месяца, позже описав свое состояние Кубрику как «простуду, умноженную на 10». Перед этим, однако, он написал первые три статьи из рекламной серии, чтобы поднять ажиотаж вокруг «Одиссеи». Они оплачивались MGM и должны были быть опубликованы прямо перед премьерой фильма. Эти неподписанные заказные статьи для Кубрика были способом пообещать деньги Кларку и держать его на привязи.

В начале 1967 года сделка Скотта Мередита с Dell была еще в силе и могла быть пересмотрена в любой момент, так как издатель продолжал выражать интерес и сулить аванс. В попытке сохранить порядок вещей, Кубрик периодически подтверждал, что он работает над правками к рукописи в любой свободный момент. Вдобавок к установлению платы за статьи Кларка, он также позаботился о том, чтобы повысить гарантии автора и уделить ему всю сумму аванса, с учетом того, что позже режиссеру компенсируют средства за счет доходов от продаж.

В начале января Стэнли приступил к сочинению ответа на груду писем от Кларка, которая скопилась за несколько недель. Похвалив черновики статей и узнав о здоровье писателя, Кубрик сообщил, что был поглощен производственными вопросами и проблемами, и поделился результатами прогресса: «У нас получаются великолепные кадры, но все это словно игра в шахматы на 106 ходов, с двумя откладываниями партии». Он также поделился уверенностью, что дата премьеры, скорее всего, сдвинется к октябрю, и это «самое раннее». «Накладки, которые вызвали это, убили слишком много моего времени, чтобы вызвать дальнейшую отсрочку выхода романа».

Он пустился в подробности о следующих займах Кларка, подтверждая, что он гарантирует их, даже если бы ему пришлось задействовать собственные вложения. Письмо завершалось замечанием, что, по его мнению, MGM были более понимающими в том, что касалось отсрочек, чем Кларк.

Несмотря на косвенные удары за косвенные упреки, Кларк был непоколебимо предан Кубрику. Несколько недель назад он получил письмо от режиссера-документалиста Томаса Крейвена, которого MGM назначили для создания коротких промовидео о фильме. «Мне очень жаль, что у тебя такие финансовые трудности из-за того, что Стэнли не позволяет опубликовать роман», – писал Крейвен. Он упомянул о радиационных поясах вокруг Земли: «Боюсь, эта бесчувственность к нуждам других – причина того пояса недоверия, который окружает Кубрика в мире кино».

На это Кларк написал твердое «нет». Неделю спустя он ответил Крей-вену: «Я не согласен с тобой в том, что Стэнли бесчувственен к нуждам окружающих – он очень сочувственен, но его художественные принципы не позволяют ему уступать. Я восхищаюсь его характером, даже когда он причиняет мне большие неудобства!»

Через несколько дней он снова заправил свою печатную машинку бумагой, на этот раз для письма Кубрику. «Подумал, что тебе понравится реакция на фильм Уилсона, – писал он, имея в виду его пародию на «Джеймса Бонда». – Похоже, убойный успех – организовываются специальные ночные шоу, 18 кинокопий показывают в 19 кинотеатрах (отличный трюк)». Несмотря на все тревоги и финансовые трудности, вклад Кларка в спасение фильма Уилсона был оправдан.

* * *

В процессе создания «Одиссеи» тяга Кубрика к полной секретности и нежелание делиться отснятым материалом или даже стоп-кадрами стала противоречить публичности MGM и поднимала кровяное давление всему рекламному отделу. Как нью-йоркский представитель режиссера, Роджер Карас неизбежно получал порцию критики от управления студии, расположенного на Шестом авеню.

Когда-то, в декабре 1965 года, еще до начала съемок, Морт Сигал, ассистент директора отдела рекламы и пиара MGM, Дэна Террела, уже отчитывал Караса за то, что Кубрик не мог прислать им разные виды материала, чтобы уведомить СМИ о грядущем фильме. Это включало в себя сценарий – который режиссер хранил в строго ограниченном кругу лиц, даже когда ежедневно с ним сверялся. К февралю 1966 года в процессе съемок Терри сам сообщил Кубрику, что студия «встревожена его скрытностью» – теперь уже нежеланием режиссера распространять материалы за пределы Борхэмвуда.

Мотивы Кубрика были ясны. Он не знал, сколько времени займет работа над фильмом, и не хотел, чтобы другие режиссеры использовали его декорации и модели кораблей и фильмах или телешоу до выхода фильма. Он также не был до конца уверен в том, какой будет финальная линия повествования, и не хотел давать подсказки к тому, что еще не приняло конечную форму. В целом, его инстинктивной позицией было держать проект в тайне до самого выхода – как в этом пришлось убедиться Кларку.

MGM выделяли значительную часть производственного бюджета на проект, и хотя президент компании Роберт О’Брайан стремился потворствовать порывам режиссеров, в которых верил, студия не привыкла работать в таком режиме. 10 октября ситуация дошла до неизбежной точки кипения, когда Террал услышал, по-видимому, краем уха, что партнер агента Кира Дулли видел более чем часовую часть фильма – материал, скрываемый от высшего руководства студии – и нашел его «неплохим». Вызвав к себе Караса, Террал потребовал всю информацию и сообщил, что стоило бы позволить такую роскошь и Роберту О’Брайану.