История Центральной Европы с древних времен до ХХ века - читать онлайн книгу. Автор: Оскар Халецки cтр.№ 80

Принятый без каких-либо возражений другими европейскими странами, несмотря на отчаянные призывы, которые Станислав II Понятовский слал королю Англии, этот первый раздел Польши, продиктованный тремя партнерами, должен был быть ратифицирован Польским сеймом. Эта позорная сделка завершилась на следующий год под сильнейшим давлением русских войск, против нее осмелился возражать лишь один храбрый депутат, но тщетно. Еще хуже было то, что эти русские войска теперь находились на территории, оставшейся от Польши, для поддержки русского посла в Варшаве, который разыгрывал из себя настоящего хозяина страны. За передачу некоторых польских территорий двум немецким державам Россия не только сама получила другие территории, но и в большой степени добилась своей первой цели – превратить все то, что еще продолжало называться Польшей, в свой протекторат.

Почему внутреннее развитие этой расчлененной Польши повернулось за последующие 20 лет в противоположном направлении, следует рассматривать во взаимосвязи с общей ситуацией в Центрально-Восточной Европе.

«Восточный» вопрос даже в специфическом смысле проблемы проливов между Малой Азией и Балканским полуостровом и контроля над Балканским полуостровом так же стар, как и европейская история. Это была особенно неотложная проблема, оказывавшая влияние на всю Центрально-Восточную Европу в период возвышения Османской империи. До тех пор пока ее власть была прочно установлена по обеим сторонам проливов и на всем Балканском полуострове, «восточный» вопрос в своем обычном смысле не вставал. На протяжении нескольких веков этот вопрос заменялся гораздо более волнующим вопросом защиты Европы от дальнейшего продвижения турок. Но когда это продвижение вперед превратилось в постепенное отступление и стал возможен и даже неизбежен раздел, по крайней мере, европейских владений Османской империи, «восточный» вопрос вновь возник под этим самым названием, а так как средневековой традицией столь часто пренебрегают, то этот вопрос иногда считают практически новым развитием событий в международных отношениях, типичным для конца XVIII и следующего века.

В этой интерпретации две русско-турецких войны Екатерины II кажутся истоками «восточного» вопроса. Действительно, они вызвали важные изменения в ситуации в Юго-Восточной Европе, повлияли на баланс сил в Европе в целом, и их влияние в этом отношении понимали гораздо больше, чем влияние проходящих одновременно с ними разделов Польши. Обе цепочки событий, однако, теснейшим образом связаны друг с другом, и именно по этой причине эти две войны, во второй из которых участвовала также и Габсбургская монархия, в значительной степени принадлежат истории Центрально-Восточной Европы.

Они также принадлежат этой истории и по другой причине. Их вели империи, которые всегда так или иначе влияли на судьбы народов Центрально-Восточной Европы; и одним из вопросов был: какой из этих народов будет освобожден или завоеван или какой из них сменит своего хозяина в результате этих войн. Эта проблема, наверное, даже больше важна, чем обычные аспекты так называемого «восточного» вопроса, если рассматривать его с точки зрения только крупных держав.

Первая война, которую Екатерине II пришлось вести с Турцией и которая началась в 1768 г. в связи с ее политикой в отношении Польши, шла главным образом в регионах далеких от Польши. Когда она закончилась в 1774 г. заключением Кючук-Кайнарджийского мирного договора, первый раздел Польши был уже свершившимся фактом. Этот факт, а более конкретно – аннексия Галиции Австрией, также дал возможность последней претендовать на долю того, что казалось первым разделом Турции, – северо-западной части контролируемой турками Молдавии под названием Буковина. И с того момента румыны оказались под властью не только Венгрии, но и Австрии.

Румыны в Молдавии и Валахии ожидали чего-то другого – освобождения от власти турок, которое победы России сделали возможным для всех православных народов Балканского полуострова. Даже греки, живущие далеко на юге, были взволнованы зрелищным появлением российского флота в 1770 г., который после удивительного похода в обход Европы прибыл из Балтийского моря в Эгейское и разгромил турецкий флот вблизи побережья Греции. Но единственные территориальные изменения реально произошли в результате долгой войны в степях к северу от Черного моря, в которых Россия, достигшая теперь этого моря напрямую, а не через Азов, отодвинула свою южную границу и получила новый район для колонизации к югу от Украины. Таким образом укрепилась российская власть на Левобережной Украине и ускорилась окончательная ликвидация остатков казацкой автономии. Более того, Крымское ханство, которое было вассалом Турции на протяжении 300 лет, теперь было объявлено независимым, и ввиду общей ситуации это был лишь шаг в сторону контроля России над этим государством, которое когда-то представляло постоянную угрозу как ей, так и Польше.

Однако более значимым для будущего был еще один пункт Кючук-Кайнарджийского договора, который впервые дал России право вмешиваться в случае нарушения религиозной свободы православных подданных султана. Эта односторонняя гарантия их привилегий, данная великой православной империей, была признанием уникального положения России на Балканском полуострове. Она утверждала эти народы в убеждении, что улучшение их положения, возможно ведущее к окончательному освобождению от турецкого ига, может быть достигнуто только благодаря вмешательству России. Еще до этого освобождения и любых изменений существующих границ эти народы стали пешками в игре больших держав.

Вместе с первым разделом Польши и, казалось бы, долговременным контролем России над остальной частью этой страны мирный договор 1774 г. настолько способствовал повышению авторитета Екатерины II, что через пять лет она смогла выступить в роли посредника в австро-прусском соперничестве в делах Германии. Но больше всего ее интересовал «восточный» вопрос, который был решен лишь временно. Аннексия Крыма в 1783 г., которая сделала наконец Россию черноморской державой, и ее явные приготовления к новой войне с Турцией вынудили Османскую империю начать превентивную войну в 1788 г. ^[59]

На этот раз последствия были еще значительнее. В то время как король Польши напрасно и довольно в унизительных условиях прибыл к императрице с визитом в Канев, расположенный на границе у Днепра, и не получил разрешения присоединиться к этой военной кампании, император Иосиф III, который тоже нанес визит Екатерине, вступил в войну на ее стороне, чтобы иметь долю в трофеях. Однако его участие сделало растущее австро-русское соперничество на Балканах еще более очевидным. Будучи совершенно неуспешным для австрийцев с военной точки зрения, оно привело к заключению Австрией сепаратного мира с Турцией задолго до того, как Россия после ряда важных побед по крайней мере отчасти достигла своих собственных целей в Ясском мирном договоре в 1792 г.

Надежды балканских народов, особенно румын, снова не оправдались. И хотя русские армии дошли до Дуная, где на время была взята крепость Измаил ^[60], Османская империя не сделала никаких территориальных уступок в этом регионе. Но в добавление к Крыму Россия получила доступ к Черному морю к востоку и западу от полуострова, и вопрос о том, насколько широк будет этот доступ, был самым спорным не только на переговорах между двумя враждующими сторонами, но и по мнению всех тех, кого в Западной Европе волновали успехи Екатерины II. В то время как никто не подвергал сомнению ее завоевание далекого Азова, ее решимость удержать порт и крепость Очаков, завоеванный после долгой осады войсками фельдмаршала Суворова ^[61], почти спровоцировала общеевропейский кризис, хотя это место было практически неизвестно на Западе.