Жизнь после свадьбы. Как построить семейное счастье?  - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Лоргус, Ольга Красникова cтр.№ 16

В современной литературе ^[25] «дом» также понимается в классическом смысле – в значении «семья, род, люди» – и по-прежнему вызывает особые эмоции. Дом – это тепло, защита, опора, родство.

Часто цитируют выражение, приписываемое англичанам: «Мой дом – моя крепость». Но желание иметь надежно защищенное от житейских бурь и невзгод укрытие свойственно всем народам, всем людям, ведь потребности в принадлежности и безопасности являются базовыми, общечеловеческими. Естественная потребность души – иметь такое место на земле, где всегда можно найти понимание и поддержку, радость и утешение, где проходят печали и нестрашными оказываются испытания. Счастлив тот, у кого такой дом есть. Но много ли таких ныне?

Понятию «дом» есть немало синонимов: гнездо, гнездышко, убежище, крепость, поместье и т. п. Здесь «дом» совмещает значения здания, жилища, уюта, защиты, тепла – всего вместе.

Фамильный дом – дом нескольких поколений семьи или семей, связанных родством, единым преданием и общими традициями, а может быть, и одной фамилией. Так и происходили фамилии: дом Ивановых – то есть все живущие в доме Ивана, а потому носящие фамилию Ивановы. Современному человеку трудно себе представить, что эту фамилию могли носить и не родственники вовсе, а просто все люди, вместе жившие в этом доме.

Еще 50–70 лет назад в ходу было выражение «принят в доме». Быть принятым означало получить в этом доме место (угол, комнату) и стол (пропитание) на правах квартиранта – постояльца или приживала, нахлебника, дальнего родственника или свойственника. Быть принятым в доме могло означать вступление в брак с отпрыском дома. Можно было получить свое место на правах родства (его получали не только невестка или зять, но и сноха, деверь, тетка, внук, племянник) или в качестве приемного ребенка и т. п.

А 100 лет назад «быть принятым в доме» могло означать статус представленного главе семейства, рекомендованного семье, желанного гостя. Наоборот, «отказать от дома» в те времена означало запретить приходить в гости, обращаться с просьбами, иметь связь с кем-либо из домашних, то есть это был запрет на отношения. И здесь «дом» имел значение семейно-родовое, а не только материальное.

Родительский дом – знакомое, опознаваемое понятие. За ним стоят детство и юность, привычки и счастливые годы, навсегда принятые ценности, благословения и благодарность. Конечно, не у всех детство ассоциируется с радостью и любовью, но иметь хорошие воспоминания о доме, где прошли ранние годы, хотелось бы большинству людей. Ведь дом – это закат в окне, домашняя икона, чай в сумерках, праздники, бабушкины пироги, отцовский кабинет, чердаки и подвалы, наполненные всякой рухлядью, то есть ценнейшими (для детей и подростков) сокровищами для игр и фантазий, а на самом деле семейными архивами, полузабытыми свидетельствами истории.

В годы перестройки с экранов телевизоров в обиход вошло новое для русского языка слово «фазенда» – отчий дом, дом отца, родительский дом. В нем не было ничего нового для традиционного русского сознания, но для постсоветского человека оно оказалось открытием. Фазенда – наследие, благословение отца, родителей – неразрывно связана с супружеством, с семейной структурой.

Мы рассматриваем «дом» не как жилище или здание, а как семейно-родовое понятие. Сожительства, в которых мужчина и женщина ответственности за себя и друг за друга не несут, дома не образуют. Место, где встречаются для любви, – не дом, равно как и временное жилище для «проведения досуга».

Это не значит, что законный брак гарантирует создание дома. Напротив, есть супруги, которые выбирают жить не домом, а «жильем». Это некогда бедняцкое словечко ныне стало обиходным, означающим любой вид жилого пространства, съемного или даже собственного, но не устроенного с традициями и уютом. Супруги, находящиеся в командировке, по месту службы, меняющие жилье из-за смены работы, дома не создают, хозяйством не обзаводятся в расчете на скорый переезд или новые возможности.

Дом требует особого отношения: стабильности, ответственности, эмоционального образа дома (как правило, родительского), надежд, мечтаний и планов о своем «гнездышке». Он начинается с обоюдного решения найти для него место, созидать и хранить его. Это мало-помалу рождает любовь к дому, который постепенно становится родным.

Живой дом – это обустроенный дом, в котором есть все необходимое. Без чего нельзя обойтись, а без чего можно, решают хозяин и хозяйка. И каждый дом своеобразен – по набору необходимого и функционирующего в нем.

Каждый дом по-своему красив, если он устроен в любви и уважении друг к другу. Эта красота исходит из личных предпочтений супругов, а затем и их детей.

Очень важно при этом, чтобы место (дом, квартира, коттедж, дача), где супруги начинают созидать дом, принадлежало им обоим или только мужу. Опыт показывает: если домом владеет женщина, жена, мужчине очень трудно стать его хозяином и отвечать за него. Ведь собственность – понятие не только юридическое, но и психологическое. Собственность – это как бы продолжение меня, моего тела, моих действий, моей ответственности, моего внимания и любви. Принимая на себя ответственность за дом, собственник ощущает с ним родство, неразрывное единство.

Нарушение этого единства или вторжение в эту связь другого может вызывать сопротивление. Супруг, не имеющий прав собственности, при всей любви к нему его супруги, может вызывать у «собственницы» ревность и сопротивление любым его действиям. Кто собственник, тот и хозяин, а кто хозяин, тот и отвечает. За все. Ответственность – это контроль и власть. Если жена контролирует мужа в его работе по дому, если она не дает ему по-своему – даже если это неразумно, как ей кажется, – устроить дом и функционирование всего в нем, то муж, скорее всего, домом заниматься не будет или даже уйдет из него.

Так, одна молодая семья распалась оттого, что жена (в своей квартире, которую подарил ей отец) не позволила мужу повесить крючок в ванне по-своему. Как только этот молодой муж понял, что жена намерена контролировать все его действия по дому, он собрал свои вещи и ушел. И это не единственный, хотя и экстремальный случай. Есть примеры, когда супруги живут в квартире жены, она все контролирует и бережет («как папа сделал»), они спорят, ссорятся, но продолжают жить и продолжают бороться за «власть». На самом деле они борются за исполнение функций хозяина и хозяйки.

Другой пример: на консультации пара на грани развода. Муж пришел по требованию жены. Главная претензия жены – пассивность мужа: он не желает ничего делать, не «прибьет гвоздя», не принимает «ни одного решения». «Все я, – говорит женщина. – Я устала и не хочу больше так жить». Оказалось, что она с самого начала (что характерно для современных женщин) поставила себе задачу сохранить свою квартиру без перемен. На каждую попытку переустройства она отвечала твердым «нет», следя, как бы муж не сделал что-либо без ее досмотра. Постепенно муж отказался что-либо делать вообще, превратившись в «диванный валик». Пассивность и равнодушие супруга – это сопротивление контролю со стороны жены. И проблема здесь не во власти и подчинении, а в неясности функций и ролей и нежелании договариваться и перераспределять ответственность.