Оксфорд и Кембридж. Непреходящая история  - читать онлайн книгу. Автор: Петер Загер cтр.№ 11

Очень скоро слава Оксфорда стала притягивать ученых и студентов со всей Европы. Они селились в основном в северной и восточной частях города, вокруг университетской церкви Св. Девы Марии. Там возник «латинский квартал», где говорили по-латыни и носили академические мантии. Это был gown ^[47]. Сам town ^[48] с его торговыми лавками сосредоточился в западной части города, между нынешними Корнмаркетстрит и Бург-стрит – разделение, которое чувствуется и поныне.

И вот они здесь – переселенцы, сначала на правах субаренды, перелетные птицы, которых постепенно становилось все больше, – они гнездились и размножались, обрастая собственными строениями и обычаями. Город настороженно наблюдал за их бурной жизнью, как за кукушкой, забравшейся в чужое гнездо. Впрочем, нелюбимые чужаки приносили ощутимую прибыль – хозяевам постоялых дворов и торговцам, булочникам, сапожникам, кузнецам, каменщикам – всем представителям сферы обслуживания, развивавшейся вместе с колледжами. Но симбиоз между town и gown порой омрачался ростом напряженности. С обеих сторон имели место со перничество, враждебность, злоупотребления. А в 1355 году в день Св. Схоластики дело дошло до мятежа.

В тот вторник, 10 февраля, несколько студентов разбранили скверное вино в таверне «Свиндлсток». Полетели кубки. Обычная драка вскоре переросла в уличные бои. Вообще-то в этом тоже не было ничего необычного. Но в течение двух последующих дней толпа горожан громила студенческие квартиры и убивала студентов. В результате в лужах крови остались лежать шестьдесят три убитых. Король приговорил город к штрафу, который отныне тот должен был выплачиваться по частям на протяжении пятисот лет.

С тех пор каждый год в день Св. Схоластики бургомистр Оксфорда в сопровождении шестидесяти двух горожан совершал свой «путь в Каноссу». После поминальной мессы в церкви Св. Девы Марии представители города передавали вице-канцлеру университета надлежащую часть выплаты – по одному серебряному пенни за каждого убитого студента. Лишь в 1825 году символический покаянный долг был наконец зачтен. Демонстративное примирение состоялось 10 февраля 1955 года: бургомистр стал почетным доктором университета, а вице-канцлер последнего – почетным гражданином города.

Нет сомнений, что горожане с самого начала невзлюбили «мантии» за их привилегии. Хартия 1214 года гарантировала университетским права, которых не было у горожан. Преподаватели – в те времена исключительно из духовенства – подлежали не гражданскому суду, а церковному. Его осуществлял сам канцлер, cancellarius scolarium Oxonie, высший университетский авторитет, причем не только в вопросах студенческой дисциплины. Благодаря Суду канцлера в Средние века университет приобрел юридическую власть, которая могла стоить кое-кому головы. Так, в xviii веке служащего одного из колледжей приговорили к смерти только за то, что он украл вино из Брасенос-колледжа. Контроль качества товаров, право лицензировать театральные постановки на тридцать километров вокруг – долгое время оставались университетскими привилегиями.

А собственная судебная власть, Суд вице-канцлера официально прекратила существование лишь в 1977 году.

Оксфордский университет, как и Кембриджский, был насквозь пропитан монастырским духом. Средневековая ученость выросла на этой почве, но церковные и монашеские корни колледжей сохранились лишь во внешних проявлениях, таких как черные мантии, латинские титулы и ритуалы и названия колледжей: Jesus (колледж Иисуса), Trinity (колледж Троицы), All Souls (колледж Всех Святых) и Corpus Christi (колледж Тела Христова). Краеугольный камень Магдален-колледжа был заложен в алтарь его часовни – незыблемый символ далекого прошлого.

В те дни, когда в старейших университетах Италии процветали медицина и юриспруденция, в Оксфорде ведущую роль играла doctrina sacra (священная доктрина) – Школа богословия, теологический факультет. Не зря Джон Уиклиф назвал Оксфорд виноградником Господним. Джон Уиклиф, теолог и критик Церкви, поначалу сам преподавал в Оксфорде, пока в 1381 году ему это не было запрещено. Благодаря его переводу Библии на английский язык Слово Божие стало доступно каждому, что в те времена казалось ересью. Только среди епископов Кентерберийских xiv века было шесть выпускников Мертон-колледжа. Нынешний глава Англиканской церкви Роуэн Уильямс также защищал диссертацию и преподавал в Оксфорде. Число оксфордских колледжей, основанных епископами, гораздо больше, чем в Кембридже; как и количество епископов и деканов, окончивших именно этот университет. Впрочем, из теологических семинаров выходили и влиятельные политики. Королевская власть нередко выбирала себе министров и канцлеров из верхушки духовенства. Оксфорд, питомник блестящих церковных и государственных деятелей, постепенно превратился в национальный институт, чья история, словно зеркало, отражала историю страны.

К началу xvi века в Оксфорде было около трех тысяч жителей. В эпоху Ренессанса небольшой по-прежнему город превратился в центр интеллектуальной жизни, став вровень с университетами Парижа, Падуи, Саламанки. Новый дух ощутил гуманист Эразм Роттердамский, посетивший Оксфорд в 1499 году. Он прожил в городе три месяца, наслаждаясь диспутами и праздниками; ученого раздражали лишь «недоброжелательство в столь многих людях» и академическая надменность – старейшие оксфордские пороки. Позднее Эразм осел в Кембридже, хотя, как полагают в Оксфорде, всегда отдавал предпочтение последнему.

Гуманистические идеалы воспитания человека высвободили колледжи из-под влияния Церкви, начиная с библиотек и заканчивая курсами изучаемых наук. На смену средневековым богословским дисциплинам – divinities – пришли гуманитарные – humanities; вместо схоластического канона предпочтение отдавалось лингвистическому, литературному образованию, основанному на изучении античной литературы. Возник факультет Litterae Humaniores ^[49], и набор классических дисциплин, вынесенных им на экзамены, получил в Оксфорде название the Greats (Великие). Классические филология и история стали прерогативой университета, греческий и латынь для нескольких поколений студентов оставались идеальными языками, позволявшими добиваться успеха в Африке, в Индии и в остальном мире. Те, кто разобрался в устройстве Римской империи, считались способными управлять Британской империей.

Реформацию Оксфорд воспринял в штыки. Приорат Св. Фридесвиды, аббатства Осни, Годстоу, Рьюли со времен Средневековья окружили город венком монастырей, чьи лучшие жемчужины ныне обращены в прах. Когда протестантские реформаторы распустили колледжи и собрались громить их имущество, Генрих VIII отказал им в поддержке: «Уверяю вас, господа, ни одна из английских земель не разме щена лучше той, что отдана нашим университетам, ибо их нынешнее содержание будет разумно управлять нашим государством, когда мы сами умрем и будем гнить в могилах». Так что, хотя ордена и лишились своих колледжей, сами колледжи не прекратили существование: Глостер-холл вошел в Вустер-колледж, Дарем – в Тринити-колледж.