Диктаторы и террористы - читать онлайн книгу. Автор: Александр Пумпянский cтр.№ 45

Геноцид, как ни странно, не лимитируется уровнем культурной цивилизации общества, во всяком случае, напрямую. Германия и Руанда точно не находились на одном витке развития, однако же можно спорить, какая из стран продемонстрировала крайнюю глубину падения. Скорее речь должна идти о политической цивилизации. Геноцид – свойство диктатур. В демократиях эта гибельная эпидемия не прививается, у демократий есть иммунитет против этой напасти. Даже если бы гарантия против нравов хуту-тутсиленда было единственным достоинством демократии, этого было бы достаточно.

Полковник Теонесте Багосоре обрел законное место, где должен находиться по гроб жизни – в клетке. Без сомнения, это долгожданная и необходимая весть. Против геноцида должно бороться на клеточном уровне.

Экваториальная Африка очень похожа на среднюю полосу России. Хотите верьте, хотите – нет. Столько непрошеных параллелей!

В паспорте у меня нигерийская виза. Два часа бестолковщины в аэропорту Лагоса вчера ночью – точно нигерийские. Утренняя газета, подброшенная в гостиничный номер, – не «Известия». Но первая же заметка вызывает странные ассоциации…

Опять что-то случилось с вождем. По городу пронеслись слухи, что отец нации – страшно выговорить – отправился к праотцам. На трон вождь взошел в памятном 1991 году, когда был низложен его старший брат. Последние годы вождь подозрительно часто и подолгу выпадал из публичного поля зрения, не участвовал в ритуальных действах, даже таком суперважном и традиционном, как Укунле, что попросту немыслимо для правителей здешних мест. Рынок нервно реагирует на исчезновение монарха, вплоть до того, что дворцовая стража с утра закрыла рынок Оджа Оба и приказала рубить деревья. «Слон пал!» – разнеслось по городу. Главный глашатай, впрочем, все отрицал в своей обычной глубокомысленной манере. «Никто не может объявить о смерти Самого, покуда это не объявлено должным образом. Для меня он живее всех живых».

Вождя звать – нет-нет, не то, что вы думаете – Оба Адебобаджо Адесида. Действие происходило в нигерийском городе Акура, провинция Акуреленд.

Губернатор Лагоса по кличке «чикагский мальчик», которой он весьма гордился, вляпался в скандал. А был ли мальчик чикагским? – засомневалась вдруг оппозиционная пресса. Выяснилось, что нет, не был. Имени Бола Ахмед Тинубу в списках выпускников Чикагской экономической школы при ближайшем рассмотрении не обнаружилось. Самозванец, обманщик, лже-Фридман… Губернатор гордо парировал: мол, неважно, как он учился – заочно или экстерном, – главное, что он овладел престижной наукой.

Политики – те же дети, наивны и просты, как правда. Нигерийский Строев – президент сената вождь Иван (ударение на первом слоге) Энверем (в Нигерии все крупные политики – вожди) убавил себе возраст, зато прибавил образования. Казалось бы, ясно, что от перемены пары фактов в биографии функция не меняется, однако же сенат раскололся строго по параллели. Сенаторы из северных провинций все как один воспылали праведным огнем и потребовали дисквалифицировать спикера. Южане столь же единодушно отвергли подобную мелочность. Они защищали не своего земляка, а самое Конституцию. Нет в Конституции Нигерии такого основания для отставки спикера, как приписки. А потому уволить Ивана, не помнящего собственного родства, значит грубо нарушить Основной закон страны.

Знакомая дискуссия.

А еще в Нигерии любят и умеют защищать честь мундира. И смех, и грех, впрочем, на первом не настаиваю. Общественность взволновали сообщения о том, что среди солдат и офицеров экспедиционного корпуса, возвращающегося из миротворческой миссии в Сьерра-Леоне и Либерию, оказалось множество ВИЧ-инфицированных. При этом солдаты даже с выявленным СПИДом остаются в казармах, пока не выйдет срок службы. Успокоить общественность взялся полковник Чуквума, руководитель местного ГлавПУРа. С хорошо узнаваемой интонацией он высказал следующие соображения. Заблудшие овцы есть везде – и в армии, и на гражданке. Разве ВИЧ-инфицированные в форме представляют большую опасность для общества, чем такие же люди без формы? И вообще, прекратите клеветать на армию! Провокационные разговорчики о СПИДе в строю понижают боевой дух доблестных защитников родины.

…Организация Transparency International – «Международная Прозрачность» опубликовала список самых коррумпированных стран мира. Нигерия занимает в нем призовое второе место. А кто первое – неужели?.. Я не сразу решился посмотреть ответ. Слава Богу, это Камерун.

Вам мало параллелей? Тогда еще одна.

Губернатор штата Замфара объявил о введении закона шариата. Его логика напориста и неотразима. Почему шариат? Потому что для мусульман это воплощение воли Божьей. А еще шариат – страх Божий. Он сразу же покончит с грабежами, воровством, коррупцией, убийствами, пьянством, а также с проституцией, азартными играми и наркотиками. Когда страх перед Аллахом будет равно наполнять тех, кто правит, и тех, кем правят, в штате установится разумный менеджмент и оптимальная система пользования всеми ресурсами. Конкретно это означает исламский суд, исламское образование, отдельные автобусы для женщин, «чтобы свести к минимуму ненужное смешение противоположных полов»…

Замфара – далеко не самый значительный штат Нигерии. Было бы, однако, непростительным эгоизмом упиваться собственным праведничеством в одиночку. Губернатор уверен, что теперь пример Замфары осветит путь всей стране. За исполнение вековых чаяний уммы – сообщества честных мусульман – он благодарит всемогущего Аллаха с его бесконечной мудростью и демократию. Насчет демократии он прав. Военные правители Нигерии не потерпели бы такой вольницы ни секунды. А президент Обасанджо лишь выдавил из себя: «Люди могут следовать своим обычаям. Не думаю, что эта затея выдержит испытание временем».

Мудрость Аллаха действительно бесконечна. Но вот демократии в Нигерии лишь считанные месяцы.

«Они нас, кажется, не уважают… – воскликнул президент Олесегун Обасанджо с подчеркнутой лихостью. – Нам же здесь тесно. За мной!»

В президентской резиденции в новой искусственной столице Нигерии Абудже, воздвигнутой строго в центре страны, два зала приемов – парадный и камерный. Нас, членов правления Международного института прессы, было запланировано принять в малом зале. А в большой зал надо идти через улицу, но главное – соображения режима. Охрана не готовилась к приему в большом зале. Помощник что-то страшно зашептал президенту на ухо, но тот лишь отмахнулся, как от надоедливой мухи, и повторил свой героический жест: «За мной!»

Это была игра, впрочем, весьма естественная. Президент Обасанджо – большой, жизнерадостный человек, любит шутку и готов расхохотаться первым. Потом он даст понять, что охрана и дворцовые порядки остались ему по наследству от военного режима. Мол, не обессудьте…

У нашей встречи был подтекст и предыстория, которая имеет свое имя – история вождя Абиолы. Вождь Абиола, крупный издатель, был наш коллега – член правления Международного института прессы. И он был популярный политик – настолько, что выиграл президентские выборы 1993 года. Наградой ему стал не президентский дворец, а тюремная камера. С тех пор между военными властями Нигерии и Международным институтом прессы шел бессмысленный дипломатический пинг-понг. Мы писали письма и принимали резолюции с требованием освободить Абиолу. Они приглашали наших представителей в Абуджу для каких-то дискуссий. О чем? Сигналы из Нигерии приходили все более зловещие. Пока Абиола сидел за решеткой, «неизвестные» убили его жену и сожгли дом.