Диктаторы и террористы - читать онлайн книгу. Автор: Александр Пумпянский cтр.№ 11

– Да!

Та самая видеозапись: башни-близнецы на глазах превращаются в прах. Гигантское облако пыли поднимается с земли, заволакивая все.

40 000 образов, 14 000 артефактов, более 3500 записей, более 500 часов видео. Необъятная коллекция восстанавливает Час Катастрофы. А также то, что было до. И что стало после.

Давно пора однако представить общий вид этого подземного экспо. Лучше это сделать, спускаясь по пандусу.

Два гигантских белых куба нависают над нашими головами. Что бы это могло быть? В пространстве подземелья это главная доминанта. Не сразу доходит, что это два бассейна Мемориала – настолько дерзкая идея – те самые с ниспадающими струями водопадов. Мы находимся буквально под ними. Два замкнутых белых куба, в которые упирается наш взгляд здесь внизу – это два черных квадрата, которыми мы восхищались наверху. И соответственно, это очертания двух фундаментов двух Башен-близнецов, повторим, вид снизу. Ракурс из подземелья.

Экспозиция 9/11 занимает все пространство под башнями-близнецами и то, что было между ними. Это действительно Эпицентр. Мы реально в Эпицентре!

Устроители музея подчеркивали принципы, которыми они руководствовались. Среди них – аутентичность и масштаб. Они сдержали обещание.

Восемь акров (три гектара) пространства памяти. Но площадь Всемирного Торгового Центра, обрамленная новыми небоскребами, больше. Как это выглядит? Фантастически.

Здание – птица. Испанский архитектор Сантьяго Калатрава именно так и объяснил свой замысел: птица, вылетающая из рук ребенка. На церемонии открытия он даже выпустил из рук голубя… У архитектурного критика «Нью-Йорк Таймс», впрочем, здание вызвало другую ассоциацию: «маленький стегозавр». Пришлось залезть в словарь.

Стегозавры (лат. Stegosaurus – «крышеящер») – род позднеюрских травоядных динозавров. Отличается необычным строением тела. На спине и хвосте у него расположены своего рода пластины, напоминающие листья тополя либо лавра (в зависимости от возраста динозавра).

Ребра крыши действительно придают зданию весьма экстравагантный вид.

Ну хорошо, стегозавр… Но почему «маленький»? На фоне ВТЦ 1 он действительно, малютка. Совсем иное впечатление крышеящер из стекла и стали производит изнутри.

На самом деле все здание и есть высоченная крыша, накрывающая гигантское подземное пространство частично видимое глазу, по большей части скрытое от него. Изнутри крыша как бы парит в воздухе, кажется, она держится на колоннах из дневного света. (Извне в глаза бросаются стальные ребра конструкции, изнутри – вертикали света между ними. Днем естественное освещение льется внутрь. Ночью само здание сверкает иллюминацией).

А самая макушка – прозрачный эллипс. Окно в небо. Око в небо. Oculus. Как в римском Пантеоне, чей купол разверст в небо. Отсюда латинское название. Первоначальный замысел и проект испанского архитектора были еще более радикальным: крыша должна была раздвигаться, ребер было меньше, крылья здания могли двигаться. Но ради безопасности конструкцию усилили, из-за дороговизны упростили. Замысел пострадал, но в главном сохранился. Главное – это ощущение парения, простора, свободы.

Но что скрывает воздушный крышеящер?

Кипенно-белый овал двухэтажной галереи – она отделана белым итальянским мрамором. Променад с выходами на разные стороны площади и подземными входами в ВТЦ-1 и другие небоскребы. Он же торговый пассаж: модные магазины, бутики. Красота. Простота. Чистота.

Я поймал себя на мысли, что это те три милости, в которых более всего нуждается этот великий, динамичный и безумный город. Скученность зданий, машин или людей в подземке метро фантастическая. Город не справляется с собой. Законная часть пейзажа – мусор. Днем его складывают в мешках даже на центральных улицах, и они так и лежат, пока их не вывезут ночью. Новое воюет со старым не на жизнь, а на смерть, главное оружие – безжалостный снос. Красота соседствует с уродством. Гармония – призрак в этом городе… Но вот он – призрак гармонии наяву – парадоксальное творение архитектора-модерниста из Старого Света над Эпицентром. Очень современная красота.

И функциональность.

Двухэтажная торговая галерея лишь верхушка айсберга, даром что она под землей. Под ней еще четыре этажа – то, ради чего и затевалась амбициозная стройка.

Под площадью Всемирного Торгового Центра скрывается гигантская транспортная развязка! Здесь сходятся 11 линий нью-йоркского метро. Сюда приходят поезда из Нью-Джерси. И популярный паром неподалеку. Окно в небо – это очень красиво. Но реально это же дверь в любом направлении.

Дерзкому испанскому архитектору немало досталось от критиков. За то, во сколько обошлась стройка и насколько она затянулась. Популярная шутка: дескать, это самый дорогой вестибюль метро в мире. На Oculus был выделен беспримерный бюджет – 2 миллиарда долларов. Реально ушло 4. Он открылся в марте 2016 года – на 6 лет позже срока. Одно связано с другим – двойной перерасход вызвала затяжка в два раза, и меньше всего это вина архитектора.

Впрочем, это не единственный нью-йоркский счет.

Для Даунтауна новый транспортный хаб вместе с поднявшимися небоскребами МТЦ, вместе с Мемориалом, Музеем и прочими памятными местами – словно дрожжи. Даунтаун переживает какой-то новый момент в своей судьбе. Какой?

Попробую пояснить на примере.

Уолл-стрит, 55. Один из самых знаковых адресов в корпоративной Америке. Здесь в середине XIX века размещалась вторая по счету нью-йоркская биржа (после того, как в Великом нью-йоркском пожаре 1835 года сгорела первая). Потом его оккупировала таможня. Пол ХХ века это была штаб-квартира Сити-банка. Заслуженное здание! И что же? Недавно его перестроили в апартаменты, и теперь это жилой дом. Трансформация однако.

Даунтаун всегда был особый район Нью-Йорка. Днем он жил, а к вечеру вымирал. Здесь обитали деньги, много денег, все деньги мира, но не люди. Акции, транзакции, операции… Маклеры, брокеры, финансисты… Особая популяция. И то они работали здесь, но жили в других местах. Похоже однако, что тренд меняется.

Вот, что говорит архитектор Либескинд, он, напомню, автор генерального проекта возрождения Эпицентра. «Сто тысяч людей переселились в Даунтаун за то, время, что я начал здесь свою работу. Это перерождение городской зоны, которая функционально определялась как Уолл-стрит».

Сто тысяч людей – это семьи с детьми. Раньше в Даунтауне детей не водилось А это значит, что сюда потянулись школы, магазины, рестораны, развлечения – инфраструктура нормальной человеческой жизни. Экзистенциальная перемена!

И тут я подумал – уж простите политического журналиста, это видно род профессиональной порчи – об Усаме Бен Ладене. Закрыв глаза, я на минуту представил его живым и не где-нибудь, а на Манхэттене, в Даунтауне, в Эпицентре. На месте сотворенного им 9/11. Сегодня.

Этот гений зла преуспел во всем – придумал и осуществил самый дьявольский план на свете. Ну и чего он добился в конце концов?