Праведники - читать онлайн книгу. Автор: Сэм Борн cтр.№ 97

В такой ситуации Уилл мог позвонить только одному-единственному человеку, но делать это ему было мучительно стыдно. Что он скажет? Что дает показания в полиции как подозреваемый в убийстве? Посреди ночи?

Фицуолтер легонько постукивал костяшками пальцев по краю стола, всем своим видом демонстрируя нетерпение. Уилл мрачно посмотрел на него и продиктовал номер. Тот быстро набрал его и передал Уиллу трубку. Было совершенно очевидно, что следователь весь превратился в слух и приготовился подслушать разговор до последнего слова.

В трубке долго раздавались длинные гудки, наконец что-то щелкнуло, и Уилл услышал голос, который так боялся сейчас услышать:

— Да?

— Привет, пап… Извини, что разбудил.

Понедельник, 03:46, Манхэттен

— Ну что ж, у меня есть для вас хорошие и плохие новости, мистер Монро, — сказал Фицуолтер. — С какой прикажете начать?

Уилл медленно поднял на него глаза. Он провел в камере меньше часа, а казалось, что прошла целая вечность. Отец сразу же приказал ему воспользоваться своим правом не отвечать на вопросы следователя и проследить, чтобы это было зафиксировано в протоколе допроса. Как только Фицуолтер понял, что разговора не получится, он огорченно вздохнул и приказал увести задержанного в одиночную камеру.

— Хорошая новость состоит в том, — не дождавшись ответа от Уилла, сказал следователь, — что судья Уильям Монро-старший выехал из Саг-Харбора и держит путь прямиком сюда.

Уилл во всех подробностях запомнил короткий телефонный разговор с отцом. Сначала тот ничего не понимал, потом понял и пришел в ужас и наконец начал отдавать сыну распоряжения. Воспитываясь в Англии, Уилл ни разу не имел, с отцом так называемых серьезных бесед, каковые рано или поздно случаются в каждой семье. Например когда подросток-сын объявляет отцу, что случайно разбил его машину… Или был застигнут учительницей на школьном дворе с косяком… А отец в ответ говорит: «Что ж, негодяй, знай, что ты меня здорово подвел!» Уильям Монро-старший никогда не произносил этих слов. И вот теперь все-таки пришел его черед…

Осознание этого мучительного факта терзало сейчас Уилла едва ли не сильнее, чем мысль о надвигающемся конце света.

— Мистер Монро, вы меня слушаете?

— Что?..

— Хорошую новость я уже выложил, теперь очередь за плохой. Говорить, или вы уже сами догадались?

— Не понимаю…

— Ну хорошо, плохая новость состоит в том, что я только что поговорил по телефону с дежурным редактором «Нью-Йорк таймс». Тот навел справки… И выяснилась одна любопытная деталь… Никакого задания вам сегодня не давали. И вчера тоже. И вообще мне было сказано, что вы находитесь в краткосрочном отпуске. Вы понимаете, что это для вас значит, мистер Монро? Боюсь, это значит, что вы крепко влипли, дружище.

Уилл прикрыл глаза, сдерживая рвущийся наружу стон. Господи, какой идиот! Зачем, ну зачем он брякнул про газету?.. Ведь знал же, что это легко проверяется. Следствие только началось, а его уже поймали на явной лжи. Он совершил традиционную ошибку всех преступников, пойманных на месте преступления, — выложил первое оправдание, какое пришло ему в голову. Выложил не подумав. Что ж, с дальнейшей карьерой по крайней мере все стало ясно. Краткосрочный отпуск незаметно перетечет в долгосрочный, а после этого его по-тихому выставят вон.

Дверь за следователем закрылась. Уилл был почти благодарен Фицуолтеру за то, что тот оставил его одного в камере.

Последние трое суток Уилл вертелся как белка в колесе. Мчался из одного места в другое, претворял в жизнь один план, на ходу придумывая новый. И у него хронически не было времени остановиться, оглядеться и хорошенько все обдумать. Даже отправляясь в Краун-Хайтс на такси, он не думал ни о чем, кроме того, как бы побыстрее туда добраться. Включая свой карманный компьютер или мобильный, он тупо смотрел на экран, мучительно ожидая появления нового письма или сообщения.

Теперь же ему не надо было никуда спешить. Его марафон прервался, хотел он того или нет. Следователь даже не соизволил оставить ему ручку и бумагу.

Уилл невольно начал себя жалеть. Желание это в последние дни несколько раз пыталось проникнуть в его сознание, но Уиллу все было недосуг. Теперь — другое дело.

Все оборачивалось как нельзя хуже. Как Уилл ни гнал от себя эту мысль, но сейчас пришло ее время. Жену похитили, и он ее не нашел. Загадки хасидов-фанатиков по большому счету так и не были разгаданы до конца. В ближайшие часы ему предъявят официальное обвинение в убийстве человека. И предъявят такие улики, от которых трудно будет откреститься. В довершение всего он понял, что его обвели вокруг пальца. Как ребенка. И вот это было обиднее всего.

В конце концов, кто отправил его в тот дом посреди ночи? И можно ли назвать совпадением тот факт, что он прибыл туда как раз в тот момент, когда совершалось убийство? И не забавно ли, что убийца — после того, как сделал свое дело, — укрылся именно в хасидской синагоге, а не где-нибудь еще?

Все эти страхи насчет конца света… ну конечно! Да они сами же его и приближали! А когда Фрейлих понял, что Уилл и Тиша его раскусили, тут же свалил вину на неизвестных злодеев. Да нет и никогда не было никаких неизвестных злодеев! Первоначальные подозрения Уилла, как теперь выясняется, имели под собой почву. Хасиды, и именно они, стояли завеем, что творилось в мире в последние дни. Им удалось разыскать праведников, и они начали их убивать. За что? Это другой вопрос, в котором у Уилла сейчас не было времени разбираться.

В какой-то момент они с Тишей стеши серьезной помехой, и Фрейлих решил вывести их из игры. Да не своими руками, а руками полиции. Нет, что ни говори, а задумано было мастерски!

Теперь смешно и думать, что всего неделю назад главным в жизни Уилла была его карьера. Карьера! Какая теперь, к чертовой матери, может быть карьера?! Ее нет, с ней покончено. Сначала редактор застал его врасплох, когда он рылся в чужом столе. Теперь вот в редакцию позвонили из полиции…

И отец… Уилл в одночасье упал в глазах отца, мнением которого очень дорожил. Он вырос вдали от него и во многом был лишен мальчишеского счастья. Ему вдруг вспомнились гимназические турниры по крикету. Его друзей всегда громко поддерживали их отцы, и только Уилла окружало молчание. В детстве его даже спрашивали несколько раз, не умер ли его папа…

Уилл одно время чуть ли не ненавидел отца. Вот за это самое унизительное одиночество в школьные годы. И поддерживал мать, когда та говорила о Уильяме Монро-старшем плохо. Но все обиды проходили. И когда они отступали, Уилл понимал, что очень скучает по отцу. Ему так не хватало его!.. Сколько раз он мучился от зависти, видя, как родители его друзей обнимают своих отпрысков!..

И вот сейчас, сидя в одиночной камере, он вдруг впервые понял, зачем перебрался в Америку. Он приехал сюда для того, чтобы доказать отцу, что чего-то стоит, и заслужить его одобрение.