Убивая Еву - читать онлайн книгу. Автор: Люк Дженнингс cтр.№ 10

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Убивая Еву | Автор книги - Люк Дженнингс

Cтраница 10
читать онлайн книги бесплатно

– Ты только глянь, – вздыхает Велла, на время прогнав мысли об убийстве Греко. Коллега смотрит туда, куда глазами указывает Велла, – на оживленную улицу, где молодая женщина в голубом сарафане – сразу видно, туристка – остановилась посмотреть на внезапно взлетевшую стаю голубей. Рот приоткрыт, серые глаза сияют, утреннее солнце льет свет на короткую стрижку.

– Мадонна или шлюха? – спрашивает у Веллы его собеседник.

– Конечно мадонна, тут и разговоров быть не может.

– В таком случае, Паоло, она слишком хороша для тебя.

Он улыбается. На ослепленной солнцем улице время на миг застывает. Потом голуби начинают кружить над площадью, и женщина, покачивая длинными бедрами, продолжает свой путь, пока не исчезает в толпе.

Глава 2

Вилланель сидит в кресле у окна в южном крыле Лувра. Она в черном кашемировом свитере, кожаной юбке и ботинках на низких каблуках. Через сводчатое окно струится зимнее солнце, падая на белую мраморную скульптуру в натуральную величину. Это «Психея, оживленная поцелуем Амура», ее создал итальянец Антонио Канова в самом конце XVIII века.

Она прекрасна. Пробудившаяся Психея тянется к своему крылатому возлюбленному, ее руки обрамляют его лицо. Амур нежно поддерживает ее голову и грудь. В каждом жесте – любовь. Но Вилланель, которая уже час разглядывает входящих и выходящих посетителей, видит в творении Кановы мотивы потемнее. Может, Амур пытается внушить Психее ощущение ложной безопасности, а потом изнасиловать? Или, может, это Психея манипулирует им, изображая пассивность и женственность?

Все посетители, похоже, безотчетно принимают скульптуру за чистую монету романтики. Молодая пара со смехом копирует увиденные позы. Вилланель пристально наблюдает за ними, отмечая, как смягчается лицо девушки, как замедляются движения ее век, как ее губы перестают улыбаться и робко приоткрываются. Прокрутив несколько раз в уме эту последовательность, словно иностранную фразу, Вилланель заносит ее в архив для дальнейшего использования. За двадцать шесть лет своей жизни она накопила богатый мимический репертуар. Нежность, сопереживание, смятение, вина, потрясение, грусть… Вилланель никогда не испытывала ни одной из этих эмоций, но умеет симулировать все.

– Дорогая! Вот ты где.

Вилланель поднимает взгляд. Это Анна-Лаура Мерсье. Как всегда опоздав, та расплывается в широкой виноватой улыбке. Вилланель улыбается в ответ, они целуются, не соприкасаясь губами, и неторопливо направляются на галерею второго этажа над лестницей – в кафе «Мольен».

– Хочешь секрет? – доверительно спрашивает Анна-Лаура. – Только не говори ни единой душе.

Это единственный в жизни Вилланель персонаж, приближающийся к понятию «подруга». Как ни глупо это звучит, они познакомились в салоне красоты. Анна-Лаура, миловидная экстравертка, которой, мягко говоря, немного одиноко, променяла работу в оживленном пиар-агентстве на брак с состоятельным человеком на шестнадцать лет старше ее. Жиль Мерсье занимает высокий пост в казначействе. У него вечно сверхурочная работа, и главная его страсть – это винный погреб и небольшая, но солидная коллекция часов XIX века в стиле ормолу.

Анне-Лауре хочется веселья, но при жизни с Жилем и его часами этот товар, увы, в дефиците. Они с Вилланель не успели еще дойти до изогнутой каменной лестницы, ведущей в кафе, а она уже сыплет подробностями своей последней интрижки – с девятнадцатилетним бразильцем, танцором из кабаре «Паради Латен».

– Будь осмотрительнее, – предупреждает Вилланель. – Тебе есть что терять. И большинство твоих так называемых друзей побегут прямиком к Жилю, если заподозрят, что ты ходишь на сторону.

– Это точно, побегут. – Анна-Лаура вздыхает и берет Вилланель под руку. – Ты такая славная, знаешь? Никогда меня не судишь и всегда так переживаешь.

Вилланель сжимает плечо подруги.

– Ты мне небезразлична. И я не хочу, чтобы тебя обидели.

На самом деле Вилланель использует общение с Анной-Лаурой в собственных целях. У той хорошие связи, допуск к эксклюзивным прелестям жизни – показам от-кутюр, столикам в лучших ресторанах, членству в лучших клубах. Как компаньонка она неприхотлива, к тому же две женщины привлекают меньше внимания, чем одна. Минус лишь один – в сексуальных делах Анна-Лаура безрассудна, и рано или поздно Жилю точно укажут на какой-нибудь из ее грешков. Если это произойдет, Вилланель не хотела бы, чтобы он решил, будто она замешана в неверности его жены. Враждебное внимание со стороны высокопоставленного государственного чиновника – последнее, что ей нужно.

– А чего это ты сейчас не шортишь фондовый индекс Никкей или чем там занимаются внутридневные трейдеры? – спрашивает Анна-Лаура, когда они наконец усаживаются за столик.

Вилланель улыбается.

– Даже суперкапиталистам требуется выходной. И потом, я хотела послушать про этого твоего парня. – Она оглядывается по сторонам: сверкающее серебро столовых приборов и стекло бокалов, цветы, картины, золотые струи света от ламп. Снаружи за высокими окнами небо стало серым, несущим снег; садик Каррузель почти обезлюдел.

За едой Анна-Лаура рассказывает о своей новой amour, и Вилланель иногда вставляет вежливые междометия. Но мыслями она не здесь. Прелести жизни, авторские наряды – это все замечательно, но после операции в Палермо прошли уже месяцы, и сейчас ей ужасно нужно вновь почувствовать, как колотится сердце в предвкушении действия. Более того, она хочет подтверждения, что ее ценят, что организация считает ее одним из лучших агентов.

Перед глазами по-прежнему стоит зловещая застройка добрянского СИЗО на другом конце света. «Стоило ли оно того?» – спросил ее тогда Константин. Стоило ли тратить свою жизнь, чтобы отомстить за отца, человека, который и сам плохо кончил? Если смотреть под таким углом, то, конечно, оно того не стоило. Но Вилланель знала: поверни время вспять – она поступила бы точно так же.

До халтуры на «Круг братьев» отец служил инструктором ближнего боя. Да, Борис Воронцов не был идеальным отцом, он питал слабость к бабам и водке, а, отправляясь на боевую службу, спихивал ее в детдом, но все равно она – его плоть и кровь, а он – единственное, что у нее осталось после смерти матери.

Он не баловал ее подарками на день рождения и Новый год, но зато учил стоять за себя и разным другим вещам. У нее в памяти живы те дни, которые они проводили в лесу – боролись в снегу, стреляли из его старого служебного «макарова» по пивным банкам, продирались через березняк, сбривая ветки его спецназовским мачете. Поначалу она ненавидела этот клинок, он казался ей громоздким и неуклюжим, но отец продемонстрировал, что все хорошо к месту. И что, если пользоваться мачете умеючи, вес его лезвия и дуга траектории сделают за тебя всю работу.

Узнать имена убийц не составило труда. Они были известны всем – ведь в этом и смысл. Отец попытался обвести их вокруг пальца, но вышло неуклюже, и его пристрелили, бросив тело на тротуаре. На следующий вечер Оксана вошла в бар «Пони» на улице Пушкина. Троица, которую она искала, с хохотом выпивала у стойки. Она неторопливо, с обещающей улыбкой приблизилась, и те замолкли. Одетая в военторговскую куртку и джинсы из супермаркета – на шлюху вроде не похожа, но ведет себя по-шлюшьи.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию