– Это ты меня прости, Настена, – прорычал я, лег на пол рядом с любимой и положил артефакт ей на грудь. Он сразу же засветился. Вокруг него появился рой алых искорок. Они медленно закружили в воздухе, поднимаясь вверх и растекаясь в стороны. Вскоре искорки образовали вокруг Настеньки сияющий многослойный ореол. Сверкающие огоньки из нижних слоев переливающегося всеми оттенками утренней зари призрачного покрывала, кружась, опускались на тело Насти и растворялись в нем.
В то же самое время я чувствовал нарастающую слабость во всем теле и тянущую боль в груди. Как будто артефакт вытягивал из меня жизненные силы, передавая их Насте.
«Вот и хорошо, – подумал я. – Пришло время искупать ошибки. Ты многим пожертвовала ради меня, и, если цена твоей жизни – моя смерть, я не поскуплюсь и заплачу ее».
Чувствуя, что скоро уже совсем не смогу пошевелиться, я дотронулся косматой лапой до Настеньки, ласково погладил ее по медленно розовеющему лицу. Артефакт на ее груди уже заметно уменьшился в размерах, тогда как сверкающий палантин вокруг нее стал ярче и приобрел насыщенные цвета.
– Ты должна жить, моя хорошая. Даст Зона, я останусь в этом теле и ничего не забуду. Тогда у тебя будет верный, ласковый и нежный зверь, – прошептал я, из последних сил приподнял голову и ткнулся горячим сухим носом в Настину щеку.
Продолжение следует.