Я вернусь… - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Воронин cтр.№ 86

– Да, – сказал Юрий. – На каждый – нет, не накинешь. Но на некоторые – можно. И даже запросто.

Долговязый усмехнулся – едва заметно, с должным почтением к смерти, но усмехнулся.

– Мирон был прав, – сказал он. – Ты – наш человек.

– Я – свой человек, – возразил Юрий. – Собственный. А ты что же, посмотреть пришел? Убедиться?

Долговязый, казалось, не понял намека. Или понял, но не счел нужным отреагировать.

– Типа того, – сказал он. – Попрощаться заскочил. Вообще-то, я тут по соседству. Вон, где музыка играет.

Не забывая о правой руке, Юрий повернул голову и увидел в отдалении темную кучку людей – побольше, чем у могилы Мирона, но тоже не слишком густую. Там бухал барабан, фальшиво рыдала музыка и солнце неуместно ярко сверкало на полированной меди труб.

– А кто там? – спросил он.

– Адреналин, – спокойно ответил долговязый Витя и, воровато покосившись по сторонам – не видит ли кто, – длинно сплюнул в сугроб.

– Что?!

Юрий был поражен. Ничего себе совпадение! И, что характерно, в один день! Да этот парень – просто ударник коммунистического труда! Хотя зачем, спрашивается, Зимину было убирать Адреналина?

– Не что, а кто, – поправил флегматичный Витя. – Адреналин. Трудно поверить, правда?

– Тоже паралич сердечной мышцы? – спросил Юрий.

Витя опять ухмыльнулся.

– Две пули в легких, пуля в печени, пуля в позвоночнике и контрольный в голову, – отрапортовал он. – Из автомата, понял? От этого какая хочешь мышца откажет – хоть сердечная, хоть какая. Лохотронщики его выпасли и достали, не иначе. Он их достал, а они его. Так оно, брат, и бывает. Прыгает кто-нибудь, задирается (вот, думает, какой я крутой, никого не боюсь!), а потом – хлоп! – и у него дома музыка, а он ее не слышит. Ну, мы им теперь устроим веселую жизнь. Сегодня вечером в Клубе, я думаю, об этом серьезный базар будет. Ты в Клуб-то придешь?

– Непременно, – сказал Юрий. – В любом состоянии и при любой погоде. Не могу же я пропустить серьезный базар!

– Наш человек! – повторил долговязый Витя. – Ну, тогда давай. До вечера.

И он медленно, небрежно потащил из кармана правую руку – то ли для рукопожатия, то ли для чего-то еще. Юрий напрягся: рукопожатие и что-то еще было очень легко совместить, – но тут рядом вдруг возник Светлов, осунувшийся, бледный, с траурной повязкой на рукаве и без шапки.

– Вы тоже его знали? – спросил он у долговязого.

Долговязый опустил руку обратно в карман, сделал постное лицо, вздохнул и ответил:

– Да, и очень близко. Горе-то какое, а? Эх, жизнь!

Он горестно закивал головой, повернулся и побрел прочь. Юрий тихонько скрипнул зубами.

На самом краю могилы, на пятнистой, перемешанной со снегом глине, стояла молодая женщина в просторной норковой шубе. На ее светлых волосах была траурная косынка, и она часто промокала глаза носовым платком.

– Жена? – тихонько спросил Юрий у Светлова, и тот коротко кивнул в ответ. – Ты с ней знаком? – продолжал Юрий. – Ты скажи ей, Дима. У них в последнее время наверняка были нелады. С Мироном, я уверен, было просто невозможно ладить, но ты скажи ей... Все эти месяцы он жил как последняя свинья, но умер зато как человек. Он шел по следу, и его убили. Скажи ей. Или не говори, тебе виднее.

У Светлова округлились глаза, и он молча указал этими круглыми глазами на гроб.

– Да-да, – сказал Юрий. – Помнишь, ты пришел к нему с новой темой – что-то про кассеты, про подпольные бои... И он тебя завернул. Было? Ну, вот... Он пошел по этому следу сам. Там, знаешь, уже было несколько таких, как он, – с параличом сердечной мышцы.

– Погоди, – сказал Светлов, – постой... В это невозможно поверить. Убили?.. Из-за этих кассет?

– Из-за многого, и из-за кассет в том числе. Имей это в виду. Он раскопал целую серию убийств, замаскированных под несчастные случаи. Если это утешит его жену, скажи ей, что он был отличным парнем и классным журналистом.

– О, черт, – сказал Светлов. – Ты должен мне все подробно рассказать... Что же ты раньше молчал? Нужно поговорить. Ты придешь на поминки?

Юрий медленно покачал головой.

– Надеюсь, он меня простит. В конце концов, я просто хочу завершить его работу. Сегодня вечером мне понадобится трезвая голова.

Догадливый Димочка Светлов ткнул пальцем в ту сторону, куда ушел долговязый.

– Это?..

– Убийца, – сказал Юрий.

– То есть как? – опешил Светлов. – Вообще убийца или...

– Или, – сказал Юрий. – Сообразительный ты парень, Дима. Только не надо делать резких движений, кричать "караул!" и звать милицию. Я знаю, кто убил Мирона и по чьему поручению, но доказать ничего не могу. И никто не сможет, понял? В общем, сегодня вечером я буду сильно занят, а завтра, может быть, позвоню тебе и все расскажу.

– А если не позвонишь? – спросил догадливый Дима Светлов.

– А если не позвоню, достань пистолет и застрели Зимина.

Димочка Светлов бросил быстрый косой взгляд в ту сторону, где стояла, изредка поглядывая на них с явным беспокойством, сотрудница редакции Лида Маланьина – то есть теперь уже Светлова. Юрий заметил этот взгляд и понял, что он означает.

– Но я позвоню, – добавил он. – Кто предупрежден, тот вооружен, ясно?

Светлов не успел ответить. Возле могилы возникло движение; жена Мирона, до сих пор державшаяся относительно спокойно, вдруг заголосила, и не понять было, голосит она от души или потому, что голосить в таких случаях положено по обычаю. Гроб дрогнул, приподнялся на брезентовых ремнях и косо, покачиваясь, пошел вниз, в мерзлую глинистую щель могилы. Четверо жилистых мужиков с испитыми лицами благополучно опустили его на дно, ловко вытянули из могилы свои перепачканные землей брезентовые шлеи, скромно отступили в сторонку и, разобрав лопаты, стали ждать своего часа.

Когда подошла его очередь, Юрий бросил в могилу горсть мерзлой, раскрошенной лопатами глины и услышал, как она ударилась о гулкое дерево там, внизу. Ничего говорить при этом он не стал: что толку разговаривать с мертвыми? Если попы не врут, если загробная жизнь существует и если те, кто в ней обитает, продолжают испытывать хоть какой-то интерес к земным делам, то интересуют их наверняка не слова, а вот именно дела, поступки, действия. А слова – это так, сотрясение воздуха...

Отойдя от могилы, он повернул голову и посмотрел туда, где хоронили Адреналина. На таком расстоянии отдельных фигур было не разглядеть, они сливались в однородную темную массу, над которой по-прежнему вспыхивали медные искры оркестра, но Зимин наверняка был там – стоял с постной лживой рожей, мял в руках шапку, произносил речь: "Сегодня мы расстаемся..."