Криптум - читать онлайн книгу. Автор: Грег Бир cтр.№ 41

Я старался ничем не выдать свои чувства, но отец легко заметил перемену во мне.

Конечно, планета нашей семьи мало изменилась. Да и какая нужда в изменениях, когда каждый квадратный метр ее поверхности был сотворен ради удобства и амбиций Предтеч, отрегулирован и приспособлен к их потребностям? Даже с высоты в тысячу километров был виден округлый горизонт планеты, встопорщенный архитектурой, хотя она, конечно, не шла ни в какое сравнение с руинами, которые обнаруживаются на любой крупной планете Предвозвестников, – никаких сводчатых орбитальных мостов, тянущихся от планеты к планете, никаких негнущихся вечных кабелей…

Память вернула меня на Чарум-Хаккор, каким он был перед его таинственным разрушением. На моих глазах чудесным образом восстановились руины Предвозвестников, и я увидел, как их использовали люди…

Но хватит. Возвращение на родную планету снова напомнило мне, что строителям нечего стыдиться своих поисков архитектурного доминирования.

В юности я проявлял интерес к нашим возвышенным океанам, каждый из которых имел диаметр в тысячу километров и глубину в тысячу метров; океаны сверкали, как экваториальный пояс, усыпанный внахлест монетами. Каждая монета была отделена от соседней возвышением в несколько сот метров, а нахлест объяснялся тем, что они соединялись каскадами воды или вихрящимися воронками водяных столбов. Творцы жизни в течение многих столетий приезжали по приглашению изучать эти громадные аквариумы и экспериментировать с новыми видами экзотических существ, которых они иногда передавали другим исследовательским группам и коллекционерам по всей Галактике.

Однажды я помогал тьютору в проведении такого эксперимента: бассейн с рептилиями, обитающими в соленой воде, трехтуловищные хищники с тремя взаимосвязанными мозгами и удивительными органами восприятия… самые развитые в своем виде… Пока моя мать после нескольких почти успешных покушений на мою жизнь не решила, что эти существа слишком опасны. Она прекратила эксперимент, а творец жизни, который сконструировал этих рептилий, был отослан на другую планету, в другой конец Галактики.

Почти столь же впечатляющими были арочные мостки в северной полусфере, тянущиеся в меридианном направлении от океанов к идеальному кругу полярной шапки; эти мостки были изготовлены из блоков превосходного красного и желтого песчаника, обработанных пескоструями: автономные гравийные вихри протачивали гравием древнее океаническое дно, создавая из осадочных пород дивные узоры и скульптуры. Туристы и путешественники месяцами пропадали среди этих сотен тысяч километров петляющих, спиральных лабиринтов, хотя, конечно, такие походы были совершенно безопасны, поскольку семьи путешественников всегда находились в связи, готовые отреагировать на сигнал тревоги или просто одолевшей путешественника скуки.

Моя сестра когда-то любила оставлять ни на что не похожие рисунки на камнях в лабиринтах, приглашая таким образом и других добавить что-нибудь свое. Никто не отозвался. Ее рисунки были слишком оригинальными, слишком загадочными.

Мы приземлились на территории обширнейшего семейного поместья близ экватора между поясом океанов и невысоким древним горным хребтом. Наш корабль распластался на посадочной люльке для обслуживания, а разнообразные персонифицированные анциллы приветствовали нас вместе с представителями семей более низкого положения, которые делили с нами планету и сохраняли ее от нашего имени.

Мой отец не представил своего изменившегося сына и не объяснил его появление. Несомненно, точно так же он не счел нужным объяснить и годы моего отсутствия.

В день моего возвращения сестра пришла ко мне на выходящую к озеру веранду основного дома и села рядом. Тиара из трех небольших ярких солнц опустилась за горизонт, оставив нас в мерцающих сумерках. За этим последовала неожиданно яркая заря. Я чуть ли не улавливал дополнительное преломление, вызванное полями, которые защищали нас от самых зловредных излучений эти ярких карликовых солнц.

– Ну, так ты нашел свое сокровище? – мягко спросила она, прикоснувшись к моей руке.

Если она хотела прогнать мое мрачное настроение или как-то приободрить меня, то у нее не получилось.

– Нет никакого сокровища, – ответил я.

– Нет Органона?

– Ничего даже отдаленно похожего.

– Тут все ведут себя как-то очень таинственно в последнее время, – сказала она. – В особенности отец. Он словно держит на своих плечах всю Галактику.

– Он важный строитель, – сказал я.

– Он всегда был важным, сколько я себя помню. Неужели он теперь стал еще важнее?

– Да, – ответил я.

– Каким образом?

– Я бы и сам хотел это узнать.

– Теперь ты ведешь себя таинственно.

– Я видел кое-что… ужасное. Не знаю, какую часть из этого я смогу объяснить, не подняв переполоха.

– Переполох! Ты же любишь переполохи.

– Такого рода переполохи – нет.

Сестра поняла, что пришло время сменить тему. Она окинула меня унаследованным от матери взглядом: одновременно оценивающим – что она почти не скрывала – и выносящим суждение. На этот раз положительное.

– Мама хочет знать, собираешься ли ты искупать свою мутацию или будешь делать коррекцию, – сказала она.

– Нет, – ответил я. – А что? Я как-то стал особенно уродлив?

– Прежде чем мы, женщины, обручаемся, почти обязательными считаются кое-какие контакты между разными кастами. У тебя такой зверский вид – для некоторых моих подружек ты бы подошел идеально. Собираешься стать воином?

Теперь она поддразнивала меня. Я не ответил на подковырку, но в душе кольнуло – очень уж реальной казалась возможность, о которой говорила сестра.

– Моя жизнь больше мне не принадлежит, – сказал я. – А может, никогда не принадлежала.

С губ сестры чуть не сорвался резкий ответ – она хотела сказать, что я полон жалости к себе. И это было бы недалеко от истины. Но она сдержалась, а я принял ее невысказанный совет близко к сердцу.

Прошло несколько минут, опустилась темнота, туманность сделалась ярче для наших приспособившихся глаз, веранда чуть осветилась и стала подогреваться снизу. Сестра спросила:

– Так что там на самом деле случилось?

В этот момент появилась мама, прошла со своей неизменной и почти нестареющей грацией по веранде. Движением руки она вызвала еще одно кресло, и когда оно образовалось, села рядом с нами, издав протяжный вздох облегчения.

– Хорошо, что мои замечательные дети снова со мной, все дома, – проговорила она.

– Звездорожденный собирался рассказать мне о том, что случилось на Эдоме, – сказала сестра.

– Эдом… Если бы это была только история. Мы наказали твою обменную семью за то, что она позволила влиянию творца жизни сбить тебя с панталыку.

– С панталыку… – Моя сестра наслаждалась этим словом.