Чтобы сказать ему - читать онлайн книгу. Автор: Марта Кетро cтр.№ 12

Всё-таки решилась, включила душ, открыла шампунь. Потянулась к полочке и достала бритвенный станок.

Через полчаса всё было кончено, она взяла полотенце и снова взглянула в зеркало.

Голова выглядела почти круглой. Дора восхищалась удлинёнными силуэтами эфиопок, у которых овальный череп плавно переходил в тонкую бесконечную шею и узкую спину. Её собственный крепко сидел на обычной шее, не толстой и не короткой, обыкновенной. Линия подбородка пока не провисала… не слишком провисала, щёки возле рта всё же чуть опустились, но если улыбнуться, то почти незаметно. Но Доре не хотелось улыбаться. Как не хотелось и выбирать выгодный ракурс для своего нового беззащитного лица. Выбритая кожа была иссиня-бледной, лоб и виски тоже раньше прятались под волосами и никогда не загорали. Нос и щёки на этом фоне отдавали желтизной, но Дора подумала, что незлое осеннее солнце постепенно сровняет тон.

Огромная парковка перед торговым центром как всегда забита, автомобиль пришлось бросить далеко от входа. Пригородный гипермаркет Wal-mart располагался в бесконечном ангаре, полки тянулись милями, и посетителям выдавали электрические самокаты с корзинками для покупок. Дора не рискнула оставлять рюкзак в машине, повесила его на руль самоката и решительно покатила вперёд.

Сначала процесс покупок доставлял некоторое удовольствие. Ей понравилось выискивать самые калорийные, «долгоиграющие» и нетяжелые продукты, тщательно выбирать между пряниками, сухофруктами и вяленым мясом. «И картошки, чтобы запечь в костре», – подумала и взяла шесть… нет, пять штук. А пряники выложила. Таблетки для обеззараживания воды нашлись в туристическом отделе, тоже распродающем содержимое армейских складов. Там же попался крошечный и тёплый спальник с пенкой – Дора понимала, что машину довольно скоро придётся бросить, вряд ли до самого юга её ждут станции зарядки электромобилей. А значит, ночевать предстоит под открытым небом. Лёгкий овальный алюминиевый котелок, чтобы готовить на огне – она никогда не делала ничего похожего, но твёрдо знала, что у порядочного путника обязательно должен быть котелок.

Корзинка уже переполнилась, огромную и невесомую упаковку корма пришлось прицепить снаружи в фирменной валмартовской сумке.

Дора потихоньку начала уставать, оживление схлынуло – ещё немного, и весь пар уйдёт в свисток, подготовка сожрёт остатки энергии, захочется домой и будь что будет. Дома она, возможно, заснёт, но завтра, завтра наступит новый день, который придётся прожить в тех же декорациях и с тем же камнем на сердце. И ещё день. И еще. Дора отогнала сомнения и быстро поехала к кассе, а потом к выходу. Оглядела бескрайнее пространство, уставленное автомобилями, и вдруг затосковала так, что оттолкнулась посильнее и покатила на дорогу. Машина, набитая тщательно подобранными вещами, стояла слишком далеко, и мысль о ней была тягостной, как и вся жизнь.

Дора мчалась по обочине и чувствовала, что не просто спокойна, но и счастлива – не только впервые со вчерашней ночи, но и за несколько лет. За щекой таял квадратик горького шоколада, ветер гладил голую голову, длинное тёплое платье развевалось, куртка раздувалась, и она чувствовала себя и кораблём, и парусом, и бурей.

Она разглядывала аккуратные домики с лужайками, ровные квадраты чёрных полей, перемежающиеся жёлтыми лесопосадками. Чистая и пустая земля казалось самоочищающейся – нет людей, но нет и запустения. Дора знала, что это обманчивое впечатление: жители наверняка слишком заняты, чтобы болтаться на улицах попусту, но ей нравилось, как и прежде, воображать себя в одном из рассказов Брэдбери, на покинутой планете с умными домами и трудолюбивыми бессмертными роботами. Наверное, Гарри мог найти приют в таком безлюдном поселении. Нет, она не желала ему провести десяток лет в одиночестве, но проще всего представлять, что он законсервировался в безопасном уединении, где нет зла, а есть только книги и простая крестьянская работа. Если она пыталась думать о других бесконечных вариантах его судьбы, её охватывал ужас. Мир слишком непредсказуем и опасен, и лучше бы на этом не сосредотачиваться.

За себя, впрочем, она почти не боялась. Она, конечно, могла попасть в аварию, но вряд ли кто покусится на её бедное тело и маленький мешок еды. А в маньяков, нападающих без повода, Дора не очень верила. Наверное, потому что ненавидела испытывать страх. От тревоги проще всего отгородиться, убеждая себя, что случайные трагедии редки, при правильном поведении можно многое предугадать и договориться с кем угодно, разумный человек до некоторой степени застрахован от неприятностей. На практике эта теория не выдерживала никакой критики и даже вредила, порождая разговоры о виновности жертв, но Дору немного успокаивала, а ей сейчас годилась любая поддержка.

«Элрой-то уж точно поселился на ферме», – мысленно усмехнулась Дора. После того, как период растерянности и горя прошёл, она редко вспоминала о муже. Захотел новой жизни – что ж. Вряд ли он перебрался в другой уцелевший город, говорил же порой, что хотел бы работать на земле, как родители, вот и воплотил мечту. Женился, поди, на какой-нибудь бойкой девице. Он всегда с восхищением смотрел на «огневушек», по его выражению. А что? Нашёл себе хорошую, не ледышку, как она. Весёлую и тёплую. Добрую. Мужчины часто уходили от неё к таким. Каждый раз, когда один из них, рассказывая о знакомой женщине, ронял: «Она такая добрая», Дора подбиралась и начинала слушать внимательней. Умные-талантливые-сексуальные опасности не представляли, этого и у неё хватало, а теплоты недоставало. Может, дефект эмпатии – у неё получалось понять другого человека, только вытащив из своего опыта похожее переживание и пожалев себя в его лице. Это же разве доброта? Всего лишь другая сторона эгоизма. Дора не умела считывать по лицу настроение, не интересовалась, почему мужчина сегодня грустный и загадочный, захочет – сам расскажет. Да и вообще избегала любой боли, и своей, и чужой, не находя сил на глубокое переживание. Нет уж, пусть идут в объятия эмоциональных и открытых, к «огневушкам» своим и «печкам».

Справа блеснула холодная серая гладь, маленькое озеро отразило облако и кусты, Дора заметила мостки, ведущие к воде. Будь сейчас потеплее, неподалёку бы стояли машины, мальчишки в широченных трусах ныряли, а их родители хлопотали бы над барбекю. Воздух звенел бы от воплей и пахнул жареным мясом. Но теперь только небо, птицы и ветер заглядывали сюда, тревожа серебристую поверхность тенями и мелкой рябью. Хорошая примета, когда путь начинается от воды, значит, дорога будет лёгкой.

Через несколько часов стемнело, Дора ещё не выбралась в необжитые места, иногда попадались небольшие поселения, мимо часто проносились грузовики, пугая её дикой скоростью, а ещё сильнее она опасалась тех, которые притормаживали. В конце концов съехала в кювет, повесила на плечо синюю сумку с продуктами и рюкзак, припрятала самокат в кустах и углубилась в перелесок.

Брела всё дальше, отыскивая место для ночлега, и через некоторое время перестала ориентироваться не только в пространстве, но и во времени. Осенний лес благоухал влагой и грибами, шуршал, похрустывал и жил, не обращая на неё особого внимания.