Вурдалак - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Пономаренко cтр.№ 12

И тут Владимир все понял! Ловцов так поступил с ним, потому что боится разоблачения! Софья Волобуева на самом деле – восковая фигура, она лишь притворяется живой! Ведь именно ее он видел вечером в витрине пошивочной мастерской!

В гробу было тесно, не хватало воздуха, и тут Владимир почувствовал, что вновь владеет своим телом. Он рванулся вверх, чтобы сорвать крышку гроба, пока на ней еще не много земли, и…

Владимир лежал на кровати, туго замотавшись в одеяло и уткнувшись лицом в подушку, что затрудняло дыхание. Он тяжело дышал, ощущая, как в груди лихорадочно бьется сердце после кошмарного сна.

– Больше не буду на ночь читать страшные рассказы! – вслух решил Владимир.

По-видимому, именно прочитанное вызвало ужасное сновидение, которое продолжало прокручиваться перед глазами, словно эпизоды фильма в синематографе.

Приехав в больницу, вникая в новую для него специфику работы, Владимир продолжал находиться под впечатлениями сновидения. Он ощущал настороженность и подозрительность по отношению к Ловцову, словно тот и в самом деле что-то замышлял против него. А увидев в коридоре барышню Софью, растерялся и стал внимательно всматриваться в нее, что крайне не понравилось ее спутнику. На этот раз это был не отец Софьи, а молодой мужчина лет тридцати, с аккуратно подстриженной бородкой, весьма щегольски одетый, подобно тем франтам, которые вечерами дефилируют по Крещатику между ресторанами и варьете с модно одетыми барышнями. В Чернигове, судя по тому, что успел увидеть Владимир, люди одевались гораздо проще, скромнее, чем в Киеве. Этот разряженный, пышущий здоровьем господин и очень бледная Софья, одетая в темное платье до пят, идущая с низко опущенной головой, представляли собой странную парочку.

Посторонившись, Владимир поздоровался, господин с бородкой лишь слегка кивнул, а Софья прошла мимо, видимо, ничего не замечая и не слыша. Теперь, пережив нечто подобное во сне, Владимир, как никто другой, понимал, что она чувствовала, оказавшись в гробу. А ведь она провела там многие часы! Как тут не лишиться разума?

Любопытство заставило Владимира найти Ловцова и расспросить о спутнике Волобуевой, обрисовав его внешний вид.

– Это Артем Новицкий, жених Софьи, сын аптекаря. Игрок, имеет образование провизора, но аптечное дело его не интересует. Периодически печатается в местных газетах как репортер. Вроде даже пописывает стишки и рассказики, я их не читал, поэтому характеризовать не буду. Что это вас так Софья заинтересовала? Или это всего лишь профессиональный интерес? После происшедшей с ней драмы никто не может сказать, вернется ли она когда-нибудь к прежней жизни, так что свадьба откладывается на неопределенное время. Хотя предполагаю, господина Новицкого больше интересует богатое приданое мадемуазель Софьи.

* * *

Дни следовали один за другим, похожие между собой, как близнецы. Владимир понемногу привыкал к своим новым обязанностям младшего лекаря и следовал как тень за доктором Нестеренко, изучая его методы лечения. Для него все было внове, так как лекции по психиатрии на его курсе читали, многое из них он помнил, а вот общаться с психическими больными ему не приходилось. А это в его новой работе главное. Ведь арсенал применяемых здесь для лечения средств был невелик: из растительных препаратов – валериана, кофеин, мята, каннабис, скополамин, из минеральных веществ – соли брома, нитрат серебра, в исключительных случаях морфин. Из процедур – ванны, души и оборачивание мокрыми простынями. Основной упор Илья Никодимович делал на режим, уход и психологическое воздействие. Гипнозом Илья Никодимович владел в полной мере, и Владимир загорелся желанием этому научиться. Ему было удивительно наблюдать, как больной после нескольких фраз и пассов Ильи Никодимовича вдруг как бы погружался в сон и в этом состоянии мог отвечать на вопросы, или как его тело приобретало «восковую гибкость». В отделении работали четыре санитара; кроме Ловцова, старшего фельдшера, здесь был еще фельдшер Игнат Потапов. Ему было пятьдесят пять лет, он отличался услужливостью и тугодумием.

Как и предвещал Ловцов, нормальные отношения у Владимира с доктором Топаловым не сложились. Когда Нестеренко представил ему Владимира, тот лишь едва кивнул и отправился по своим делам. В отделении существовало негласное правило, в соответствии с которым врачам и другому персоналу заходить в «чужие» палаты не рекомендовалось. Поэтому обходить все палаты отделения могли только Геннадий Львович и Ловцов – в силу того, что был старшим фельдшером.

Геннадий Львович и Илья Никодимович задерживались в отделении до позднего вечера, и Владимир с ними оставался, хотя особой необходимости в этом не было. Однако у него было большое желание перенять их опыт, чтобы в недалеком будущем самостоятельно лечить больных. Но не только это было причиной. Владимиру в чужом городе было очень одиноко. Коллеги не проявили к нему интереса, держались на расстоянии, отношения с ними складывались сугубо деловые. А у Владимира выбор был невелик – либо оставаться на работе, либо идти в скудно обставленный гостиничный номер, и он выбирал первое.

Пациенты доктора Нестеренко особых проблем не создавали, послушно проходили назначенные процедуры. Исключение составлял Лещинский, с которым отношения у Владимира не сложились, впрочем, тот вел себя вызывающе и дерзко даже с Ильей Никодимовичем. Хотя Лещинский вроде бы ни во что не ставил Ловцова, Владимир чувствовал, что это больше игра их обоих на публику, а на самом деле Лещинский побаивался старшего фельдшера, как и другие пациенты отделения. Это было очень странно, и Владимир никак не мог понять, с чем это связано.

Ловцов казался приветливым и услужливым, а порой буквально излучал добродушие. Однако, когда Владимир попытался сойтись с ним ближе, чтобы понять, что он за человек, у него ничего не вышло.

Когда Владимир как бы невзначай попытался узнать у врача Нестеренко его мнение о Ловцове, тот не раздумывая дал фельдшеру ту же характеристику, что и завотделением:

– Ловкий и хитрый, бестия, но дело свое знает!

Владимир заметил на столе в кабинете Нестеренко книгу «Толкование сновидений» и вспомнил о приснившемся ему кошмаре.

– Илья Никодимович, разрешите полюбопытствовать? – Владимир указал на книгу. – Мне ночью приснился очень странный сон, может, тут найду его толкование.

– Почитайте, думаю, вам будет даже полезно. – Нестеренко взял книгу и протянул ее Владимиру. – Это труд австрийского психиатра Зигмунда Фрейда, выдвинувшего теорию, что все причины возникающих у человека неврозов надо искать в детстве. Сновидения он толкует весьма интересно.

– Благодарю. Обещаю, что не буду держать ее долго.

– Напротив, не спешите, читайте вдумчиво. У меня имеются статьи этого психиатра о психоанализе, о развитии либидо, о том, как оно влияет на мотивации человека, о комплексах Эдипа и Электры.

– Либидо? Психоанализ? Что это такое?

– Прочитайте эту книгу, а потом придет черед других трудов этого психиатра. Читается легко, оторваться невозможно, хотя я не во всем с ним согласен.