Разобранные - читать онлайн книгу. Автор: Нил Шустерман cтр.№ 9

– Нет уж, я сделаю кое-что получше, – говорит он. В его глазах стоят слезы, когда он обращается ко Льву: – Я люблю тебя, братишка… я знаю, что сегодня твой день. Но я не могу в этом участвовать.

Маркус швыряет бокал в стену, засыпав весь бар осколками стекла, разворачивается и бросается вон из комнаты столь решительно, что Льву сразу же становится ясно: он ошибся, думая, что брат пьян.

Отец подает сигнал, и оркестр начинает играть танцевальную музыку, хотя Маркус даже не успел еще покинуть огромный зал. Люди выходят на танцевальную площадку, стараясь поскорее загладить неловкость от слов Маркуса.

– Мне жаль, что так вышло, Лев, – говорит отец. – Почему бы тебе… не пойти потанцевать?

Но Лев обнаруживает, что танцевать больше не хочется. Брат покинул зал, и вместе с ним ушло желание быть в центре всеобщего внимания.

– Я бы хотел поговорить с пастором Дэном, если ты не против.

– Конечно.

Пастор Дэн был другом семьи еще в те времена, когда Льва не было на свете. Мальчику всегда было легче обсудить интересующий его вопрос с ним, нежели чем с родителями, потому что священник наделен мудростью и терпением.

В зале слишком шумно и тесно, и они выходят на патио, с которого открывается прекрасный вид на поле для игры в гольф.

– Тебе страшно? – спрашивает пастор. Он, как всегда, прекрасно понимает, что у Льва на уме.

Мальчик кивает:

– Я думал, что готов. Теперь мне страшно.

– Это естественно. Не волнуйся.

Но Льву от этого не легче. Он разочарован собой.

Всю жизнь он готовился к этому дню – казалось бы, достаточно долго. Лев с младенчества знал, что его принесут в жертву. «Ты особенный, – всегда говорили ему родители. – Ты призван служить Богу и людям». Лев не помнит, сколько лет ему было, когда он понял, что они имеют в виду.

– Тебя достают ребята в школе?

– Не больше, чем обычно, – отвечает Лев пастору. Это правда. Всю жизнь ему приходилось иметь дело с ребятами, ненавидевшими его за то, что взрослые относились к нему не так, как к ним. Дети, как и взрослые, делятся на добрых и злых. Конечно, ему было неприятно, когда дети дразнили его «мешком с ливером». Словно он был таким же, как те мальчики и девочки, чьи родители подписывали разрешение на разборку, чтобы избавиться от них. Родители Льва даже в страшном сне не захотели бы избавиться от мальчика, получающего в школе одни пятерки и завоевавшего титул лучшего игрока в бейсбольной лиге юниоров. То, что его отправляют на разборку, еще не значит, что родители мечтают отдать его лишь бы куда, только чтобы больше не видеть.

Он не единственный ученик в школе, кому суждено быть принесенным в жертву, но остальные мальчики принадлежат к иным вероисповеданиям, и Лев никогда не ассоциировал себя с ними. Все его друзья, пришедшие на вечеринку – вот доказательство того, что он не изгой, хоть они и не такие, как он: их тела и органы принадлежат им, и они проживут свою жизнь целыми. Лев всегда чувствовал, что Бог ему ближе самого близкого друга, даже ближе родителей, братьев и сестер. Иногда он спрашивал себя, всегда ли быть избранным значит быть одиноким? Может быть, это с ним что-то не так?

– У меня много неправедных мыслей, – говорит Лев пастору.

– Неправедных мыслей не бывает. Бывают просто мысли. И от некоторых нужно избавляться.

– Понятно… Знаете, я просто завидую братьям и сестрам. Думаю о том, как ребята из бейсбольной команды будут играть без меня. Я знаю, быть принесенным в жертву – почетная обязанность и Божье благословение, но не могу понять, почему выбор пал именно на меня.

Пастор Дэн, обычно смотрит людям прямо в глаза, но сейчас отводит взгляд.

– Это было предопределено еще до твоего рождения. Здесь нет никакой связи с твоими поступками.

– Да, но я знаю множество ребят из многодетных семей.

– Сейчас это не редкость, – кивает пастор Дэн.

– Но многие семьи не приносят детей в жертву – даже те, кто ходит в нашу церковь, – и никто их за это не винит.

– Но есть и люди, приносящие в жертву первого, второго или третьего ребенка. Каждая семья решает по-своему. Твои родители очень долго думали, прежде чем решились дать тебе жизнь.

Лев нехотя кивает, соглашаясь с пастором. Ему известно, что он говорит правду. Он «истинная жертва». У родителей пять родных отпрысков, один усыновленный ребенок и трое подкидышей. Получается десять. Лев – одна десятая того, что имеют мать с отцом. Родители всегда говорили мальчику, что это и делает его особенным.

– Я хочу тебе кое-что сказать, Лев, – говорит пастор Дэн, решившись наконец взглянуть мальчику в лицо. Его глаза, как и глаза Маркуса несколько минут назад, наполняются слезами. – Я видел, как росли все твои братья и сестры. И, хоть я и дал себе слово не заводить любимчиков, мне кажется, ты лучше их всех в каком угодно смысле этого слова. Я бы даже не смог перечислить твои положительные качества, так их много. Но именно этого хочет Господь, ты же знаешь. Ему нужна не просто какая-то жертва, а все самое лучшее.

– Спасибо, сэр, – говорит Лев, испытывая громадное облегчение. Пастор Дэн всегда знает, что сказать, чтобы человек почувствовал себя лучше. – Я готов, – добавляет мальчик после небольшой паузы. Сказав это, он понимает, что, несмотря на все свои страхи и неправедные мысли, он действительно готов. Это то, ради чего он жил все эти годы. И все же мальчику кажется, что вечер в честь праздника жертвоприношения заканчивается слишком рано.

* * *

На следующее утро за столом в гостиной Колдеров собирается вся семья. Все братья и сестры Льва в сборе. Многие из них уже живут отдельно, но сегодня к завтраку собрались все. За исключением Маркуса.

И все же, несмотря на то что за столом собралось так много народа, в гостиной непривычно тихо. Слышно только, как серебряные ножи и вилки клацают по тарелкам, и от этих звуков тишина в комнате становится еще более гнетущей.

Лев одет в шелковую белую рубашку и брюки – одежду, предписанную ритуалом жертвоприношения. Он старается есть аккуратно, чтобы на белоснежной ткани не осталось пятен. После завтрака все долго прощаются – обнимают Льва и целуют без конца. Проводы даются ему особенно тяжело. Лев мечтает, чтобы его поскорее оставили в покое.

Прибыл пастор Дэн – Лев настоял, чтобы он был рядом, – и как только он появляется в доме, проводы быстро заканчиваются. Никто не смеет попусту тратить драгоценное время пастора. Лев выходит на улицу первым и садится в «кадиллак» отца. Он дает себе слово не оглядываться, но, пока отец заводит двигатель, не выдерживает и поворачивается назад, чтобы последний раз взглянуть на то, как родительский дом медленно исчезает вдали.

«Я никогда больше сюда не вернусь», – думает он, но поспешно избавляется от этой мысли. Она слишком эгоистична да к тому же непродуктивна. Толку от таких мыслей немного.