Девушка за спиной - читать онлайн книгу. Автор: Илья Казаков cтр.№ 25

– Вот тебе смешно, – сказал я. – И мне было смешно. Но потом я представил размер и задумался: как они ее доставали? Даже с помощью скальпеля. Мыльница ведь не просто в заднице была, а глубоко в заднице.

Он представил. Тоже задумался.

– И правда – как?

– Я фотографии смотреть не стал, – объяснил я. – Меня другое интересовало. Не как, а зачем?

Друг смотрел на меня пораженно-восторженно. Я начал опасаться, что мы врежемся. Сказал:

– Слушай, может, прижмемся?

Он замахал руками.

– Они ему тоже этот вопрос задали, – сказал я. – Когда он в себя после наркоза пришел. Говорят: «Слышь, чудак, ты отчет себе отдавал, что делаешь?»

– А он? – спросил друг в нетерпении. – Что он?

– А он посмотрел презрительно и гордо. Сказал слабым голосом: «Я Землю спас от вторжения инопланетян. Мылся в ванне, увидел мыльницу – и сразу понял».

– Что понял? – не понял друг.

– Что это их корабль.

Антон заржал так, что мы едва не врезались. Да еще и в «Газель».

– Они говорят: «Теперь все ясно. Ну а в задницу ты себе зачем ее засунул?» Он говорит, снисходительно так: «Это же самое надежное место!»

Друг уже не мог говорить. Только хрюкал. Быстро перестроился, поставил на паркинг и забился в конвульсиях на руле.

– Вот видишь, – сказал я. – Если бы не он, быть беде. От твоего внеземного разума.

– А мыло? – спросил он, отсмеявшись. – Мыло в мыльнице было?

– Хороший вопрос, – похвалил я. – Мне почему-то кажется, что они мыльницу, достав, не открывали. Я бы точно не открывал бы. Мало ли что.

Мы ехали по Садовому, развернулись перед Арбатом.

– А ты знаешь, – сказал он, – что, если свернуть стодолларовую купюру в трубочку, увидишь лицо пришельца?

– Нет, – проронил я. – Но я тебе другое скажу. Каждый год, в День космонавтики, если у памятника Гагарину собирается больше ста человек, он поднимает руки. Там скрытый механизм. Приводится в действие силой тяжести.

– Да ладно? – произнес Антон в полном изумлении. Потом подмигнул и засмеялся: – Любишь ты надо мной шутить.

– Нормальный ты человек? – спросил я. – В пришельцев веришь, а в Гагарина нет.

– Почему же, верю, – сказал он. – Кстати, есть версия, что это они его похитили.

– Гагарина?

– Гагарина.

– Ну уж фигушки, – сказал я. – Вот Гагарина не тронь.

– Я пиво не буду, – сказал Леша и посмотрел на нас с превосходством.

– Не хочешь – не пей, – заявил я.

И налил себе и Никите. Бельгийского. Холодного. Пенистого.

У нас было-то – три полулитровых бутылки. На всех, а не на человека. Для вина было жарко, для виски рано. Для пива – самое то.

– В Испании есть правило, – сказал я. – Пиво – к обеду. Вино – к ужину.

– Мудрые люди, – согласился Никита.

– Пейте, пейте. – Алексей был надменен. – А мне женские гормоны не к чему.

Теперь с пренебрежением на него посмотрели мы. Как на дохлую птичку или грязный лютик.

– Вот, смотри, – сказал я и начал загибать пальцы. – Пиво ты теперь не пьешь. На вино у тебя началась аллергия. Футбол ты не любишь.

– Не женат, – дополнил картину Никита.

– Лысый, – подхватил я.

– Очкарик, – продолжил Никита.

Леша надувался, как красный воздушный шарик.

– По-моему, у него аллергия началась, – заволновался Никита. – Тут открытая бутылка вина стоит. Ты случайно из нее не нюхал?

Он сказал, что мы козлы.

– Вот почему сразу козлы? – удивился я. – Можешь объяснить?

– Не могу, – сказал Леша. И взял пустой стакан. Налил в него пива.

Мы смотрели, как он пьет. Допил, налил еще.

– Вкусное.

Никита подсел к нему. Спросил с интересом:

– И как ты себя чувствуешь сейчас?

– Замечательно, – сказал Алексей. – Намного лучше.

– Да я не об этом, – произнес Никита с досадой. – Вот в тебе сейчас граммов триста женских гормонов. Внутри. Перестройка организма уже началась?

Алексей назвал нас тундрой. И отвлекся, чтобы написать эсэмэску.

– Судя по лицу, пишет женщине, – заметил я. – Но не понимаю, какой.

Он делал вид, что это не о нем. Потом снизошел.

– Жене.

– Бывшей? – поинтересовался. – Два стакана пива, чтобы написать бывшей?

– Слабак, – сказал Никита. И поморщился.

Я поднял на него глаза. Он выглядел настолько недовольным, что я не выдержал:

– Не стыдно? Человек дал слабину. Ты, что ли, бывшим не писал?

Ему было стыдно. Я гордился, что так воздействую на родственные души. Думал под влиянием минуты – получился бы из меня проповедник?

– Писал, – сказал Никита. – Вчера. И более того…

Он замолчал. Я хотел налить ему пива, чтобы утешить. Но пива больше не было. Пришлось открыть вино. Белое. Дорогое. Праздничное. Для друзей не жалко, а жена все равно была на работе.

– У меня коллега, Дима, любил изредка выпить свой коктейль. Называл его «предвестник».

– Предвестник чего? – спросил Леша.

– Пополам шампанское с пивом, – сказал я. – Уверял, что сначала час безумной эйфории, а потом двадцать три – мрачнейшей депрессии.

– Правда? – удивился он.

– Откуда мне знать? – удивился я в ответ. – Я не пробовал. Зачем мне депрессия? Особенно ночью.

Никита молчал. Но сделал глоток, и ему полегчало. Настолько, что вернулся дар речи.

– Я рассылку сделал, – объявил он.

– Рассылку?

– Ну, бывшим.

Мы присвистнули. Он был влюбчив. Только мы с Лешкой знали по пять его девчонок. В смысле – я пять, которых он никогда не видел. И он пять – которых не видел я.

– А ты что? – спросил Алексей. – Все их телефоны хранишь? Не стираешь?

– Да, – сказал Никита.

Я посмотрел на него с интересом.

– Зачем?

– Ну, дни рождения, – объяснил он. – Эсэмэску написать. По Игорю Николаеву. Поздравляю, и счастья тебе желаю. Не со мной, так с другим.

– У него два раза, – сказал Алексей.

– Что два раза?

– Счастья тебе желаю. Повтор строчки.

– Погоди, – перебил я. – И что ты написал в рассылке?