Опавшие листья - читать онлайн книгу. Автор: Уилки Коллинз cтр.№ 12

– За нее никогда никто не сватался, а он был замечательно красивый мужчина, прекрасно одевался, пел, играл и выказывал такую страстную любовь к ней. Что же тут удивительного, что она не отказала ему, когда он предложил ей руку и сердце. Я нисколько не удивляюсь. Первые недели солнце светило очень ярко, потом набежали тучи. Меллисент получила несколько анонимных писем, в которых красивого господина прямо называли подлецом. Она, в негодовании изорвала их, даже не показав ему.

Потом пришли письма от дяди и тетки к ее отцу с подобным же предостережением: если ваша дочь выйдет за него, посоветуйте ей беречь деньги.

Несколько дней спустя явился гость: брат этого господина. Услышав о сватовстве, он счел своей обязанностью, как ему ни было горько, сказать им, что брату запрещен вход в его дом. Сделав это, он умыл руки и не вмешивался более. Вы оба знаете жизнь, вы поймете, чем все кончилось. Начались ссоры, бедная обманутая женщина слепо верила своему жениху, воображая, что на него клевещут.

Она чуть с ума не сошла, когда он объявил, что не хочет вступить в семью, где его все подозревают. Я выхожу из себя, когда думаю о несчастной женщине, и почти сожалею, что начал этот рассказ. Знаете ли, что он сделал? Она, разумеется, была совершено свободна. Никто не имел права контролировать ее действия. Назначили день свадьбы. Отец объявил, что не поедет в церковь, а мачеха заставила его сдержать слово. Меллисент поехала одна в церковь, где жених должен был ее встретить.

– Он не явился, он бросил ее, бросил безжалостно в день свадьбы, когда она пожертвовала ему своими родными. Ее без чувств привезли домой, воспаление мозга было следствием сильного потрясения. Доктора не отвечали за ее жизнь. Отец взглянул на ее чековую книжку. Из своих шести тысяч она тихонько отдала четыре негодяю, который ее обманул и бросил. Месяц спустя он женился на молодой девушке, конечно, с состоянием. О таких поступках читаешь в газетах или книгах, но они производят совершенно другое впечатление, когда о них рассказывают пострадавшие лица, в особенности, если весь век проживешь с честными людьми. Этот рассказ поразил меня.

Он умолк. Из каюты доносился смех и говор, сопровождаемый звонким стуком ножей и вилок. Яркое солнце освещало необозримое море.

Все, что они видели и слышали мало гармонировало с несчастной историей. Все трое встали и начали ходить взад и вперед по палубе, прибегая к физическим движениям, чтобы избавиться от тяжелого впечатления. Они безмолвно согласились отложить на несколько минут конец рассказа.

Мистер Хеткот первый прервал молчание.

– Я понимаю, почему бедное создание вступило в вашу Общину, – сказал он. – С ее чувствительностью жизнь с такими родными должна была быть просто невыносимой. Где она слышала о Тадморе и социалистах?

– Ей попалась одна из наших книг, – ответил Амелиус, – а замужняя сестра жила в Нью-Йорке, следовательно, она могла остановиться у нее. Были минуты после болезни, когда ей хотелось лишить себя жизни. Религиозные убеждения спасли ее. Сестра и зять приняли ее ласково. Они предложили ей остаться у них учить детей. Нет! Вновь предложенная ей жизнь слишком походила на старую, она была разбита и телом, и душой, у нее не хватило духу приняться за прежнее дело. У нас есть постоянный агент в Нью-Йорке, он-то и устроил все для ее поездки в Тадмор. Этот период ее жизни не так грустен. Бедная душа благословляла день, в который поступила к нам. Никогда еще не приходилось ей жить с такими добрыми людьми. Никогда… – он смутился и не договорил. Услужливый Руфус закончил за него фразу.

– Никогда еще не встречала она такого обворожительного человека, как К. А. Г. Вы слишком скромны, это не годится в нынешнем веке.

Амелиус еще не совсем оправился от смущения.

– Мне бы не хотелось продолжать, – сказал он, – но она оставила Тадмор; чтобы оправдать ее от газетных сплетен, я должен вам сказать о причине ее отъезда. Две из наших молодых женщин встретили нас на берегу и спросили, много ли я наловил рыбы. Они просто шутили, не имея намерения нас оскорбить, но в выражении их лиц нельзя было ошибиться.

Мисс Меллисент, страшно смутившись, испортила все дело. Она вспыхнула, вырвала у меня руку и побежала одна к дому. Девушки, наслаждаясь произведенным ими эффектом, поздравили меня с победой; Я был не в духе, меня, вероятно, расстроил разговор в лодке. Я вспылил, наговорил им дерзостей и ушел. Вечером я нашел письмо в своей комнате:

«Ради вас самих, меня не должны больше видеть наедине с вами. Тяжело лишиться вашего общества, но я покоряюсь. Не поминайте меня лихом. Последний разговор с вами принес мне много добра».

Письмо состояло из этих строк, подписанных начальными буквами имени мисс Меллисент. Я имел неосторожность сохранить его, вместо того, чтобы изорвать. Все могло бы, однако, хорошо кончиться, если бы она не изменила своему решению. К несчастью, приближался день моего рождения, его хотели торжественно отпраздновать в Общине. Я встал в этот день с восходом солнца, у меня была работа, и мне хотелось от нее отделаться вовремя. Я возвращался домой ближайшей дорогой через лес. В лесу я встретил ее.

– Одну? – спросил мистер Хеткот.

Руфус с обычной прямотой выразил свое мнение о благоразумии этого вопроса.

– Философы заметили, что если мужчина и женщина поступают не благоразумно, женщина всегда виновата. Разумеется, она была одна.

– Она приготовила мне маленький подарок, – объяснил Амелиус, – кошелек своей работы и не хотела отдавать мне его при молодых женщинах, боясь их насмешек.

– Я желаю вам всего, что только есть лучшего на свете, Амелиус, – сказала она, – вспоминайте иногда обо мне, открывая этот кошелек.

– Прогнали ли бы вы ее, на моем месте, когда она произнесла эти слова и сунула мне в руку подарок?

– Нет, клянусь, вы не могли бы так поступить, если бы она смотрела на вас в ту минуту.

На длинном, худом лице Руфуса Дингуэля впервые показалась улыбка.

– В газетах есть еще некоторые подробности, – промолвил он лукаво.

– Черт побери газету, – отвечал Амелиус.

Руфус поклонился с невозмутимою вежливостью человека, принявшего проклятие за невольный комплимент американской печати.

– В газетах говорят, что она поцеловала вас.

– Все ложь! – закричал Амелиус.

– Может быть, в газеты вкралась опечатка, – настаивал Руфус. – Может быть, вы поцеловали ее?

– Это вас не касается, – ответил сердито Амелиус.

Мистер Хеткот счел своей обязанностью вмешаться.

– В Англии, мистер Дингуэль, джентльмены не имеют привычки рассказывать о подобных…

– Поцелуях в лесу, – подсказал Руфус. – У нас не считают постыдным поцелуй в лесу или в другом каком-либо месте. Совсем нет, уверяю вас. Амелиус успокоился и поспешил прекратить неприятный для него разговор.