Спецоперации за границей. Похищения и ликвидации. КГБ, ЦРУ, Моссад… - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Млечин cтр.№ 13

Из головы мертвого разведчика при вскрытии извлекли пять пуль, из тела — еще семь. Его пальцы сжимали прядь русых волос — это помогло швейцарской полиции. Полиция обнаружила брошенный автомобиль со следами крови в кабине и арестовала женщину, которая взяла машину напрокат. Ее звали Рената Штайнер, и она не могла понять, куда делись ее друзья, которым она передала этот автомобиль. Полиция идентифицировала ее «друзей» и восстановила предполагаемую картину убийства. Но никого, кроме самой Ренаты Штайнер, найти не удалось.

Полагают, что московской опергруппе помогла Гертруда Шильдбах, член Компартии Германии, бежавшая из страны после прихода нацистов к власти. Советские разведчики регулярно просили ее оказывать «небольшие услуги» — обычно следить за какими-то людьми.

Полиция пришла к выводу, что Гертруда Шильдбах уговорила Порецкого встретиться. Они отправились в загородный ресторан. Пообедав, пошли гулять, и тут, на заброшенной дороге, появился автомобиль, из которого выскочило несколько человек. Они запихнули Порецкого в машину, где его застрелили. Труп выбросили на дорогу.

Соучастниками ликвидации советского разведчика называют разных людей — как правило, непрофессионалов. Версии убийства Игнатия Порецкого, которыми оперируют историки, вызывают серьезные сомнения. К сожалению, до сих пор соответствующее досье так и не извлечено из архивов внешней разведки. Поскольку времена, когда архивы открывались, позади, то, возможно, мы уже никогда не узнаем правду. А строить предположения, не имея достаточной информации, опасно. Легко ошибиться.

Это было не первое и не последнее политическое убийство, совершенное НКВД за рубежом. Неограниченность в силах и средствах давала возможность тщательно организовывать эти убийства. Акции, требующие подготовки, выполнялись кадровыми работниками госбезопасности. Оперативные группы перебрасывались из России за рубеж (в НКВД могли изготовить фальшивые документы всех стран). Генерала Кутепова в 1930 году похитили в Париже сотрудники резидентуры внешней разведки и прибывшие к ним на помощь оперативные работники НКВД.

Первоначально убрать Порецкого поручили майору госбезопасности Теодору Малли (в Иностранном отделе его называли Теодором Степановичем, оперативный псевдоним Манн). Малли был венгром, католическим священником. В Первую мировую служил в австро-венгерской армии и попал в русский плен. После Октябрьской революции вступил добровольцем в Красную армию, потом его взяли в ВЧК. Он успешно работал нелегальным резидентом в Лондоне, руководил работой Кима Филби и его друзей, изъявивших желание помогать советской разведке.

«Высокий, красивый мужчина с голубыми доверчивыми глазами и очаровательной улыбкой, которая отличает людей от природы застенчивых, — вспоминала вдова Порецкого Элизабет. — Он проявил себя преданным другом, на которого можно было положиться».

Сергей Шпигельглас, приехав в Париж, вызвал к себе Теодора Малли. Сергей Михайлович подчинил себе парижскую резидентуру. Вообще-то в советской колонии резидент вел себя как царь, бог и воинский начальник. Он мог даже не присутствовать на партийных собраниях. И полпред не смел сделать ему замечание, знал, что с резидентом не ссорятся. Но в присутствии Шпигельгласа резидент чувствовал себя неуверенно и вел себя скромно.

После назначения наркомом внутренних дел Николая Ивановича Ежова загранаппарат менялся буквально на глазах. Резидентов и их помощников отзывали в Москву одного за другим. В лучшем случае отстраняли от работы, в худшем арестовывали. Вот поэтому парижский резидент боялся московского начальства. Понимал: операция пройдет неудачно — придется возвращаться домой.

К тому времени Сергей Шпигельглас получил специальное звание майора госбезопасности. Майор госбезопасности был выше по званию, чем обычный армейский майор. Майор госбезопасности носил в петлицах один ромб — то есть приравнивался к генералу. За границей чекисты формы не носили, но все знали, насколько влиятелен Шпигельглас.

Он предложил Теодору Малли два варианта на выбор. Ударить Порецкого утюгом по голове в его гостиничном номере и инсценировать ограбление. Или отравить во время совместной трапезы в кафе и распрощаться раньше, чем тот уйдет в мир иной.

Малли дружил с Порецким и отказался от поручения. Его отозвали в Москву. Арестовали его 7 марта 1938 года, когда брали нашедших приют в Советском Союзе венгерских коммунистов. Он жил на Малой Лубянке, так что везти было недалеко. 20 сентября его приговорили к смертной казни, расстрелян в тот же день.

Вместо Малли из Москвы вызвали специалистов по «мокрым делам». Павел Судоплатов, который, занимаясь в НКВД такими делами, дослужился до генеральского звания, в своих воспоминаниях назвал имена убийц Порецкого — двух сотрудников Иностранного отдела, их позднее отметили орденами Красного Знамени.

Один из них, Ролан Аббиат, родился в Англии, его отец был профессором консерватории. С начала тридцатых работал на советскую разведку. После убийства Рейсса переехал в СССР, получил орден и гражданство. Трудился в ТАСС под именем Владимира Сергеевича Правдина. В Великую Отечественную его как англоговорящего журналиста командировали в Соединенные Штаты. Когда после войны вскрылся масштаб советской разведывательной сети в Северной Америке, вернули в Москву. В 1953 году о нем вспомнил Судоплатов, вновь зачислил Ролана Аббиата в кадры госбезопасности, но ненадолго. Аббиат умер в 1970 году.

Второй, Борис Мануилович Афанасьев (настоящая фамилия Атанасов), родился в Болгарии, член компартии. После попытки убить болгарского министра бежал в Советский Союз. С 1932 года служил в Иностранном отделе. Участвовал в краже архива Льва Троцкого. В 1947-м его убрали из органов. В 1953 году, после смерти Сталина, тоже вернули в кадры, а после ареста Берии опять уволили. Нашли ему другую работу — заместителя главного редактора журнала «Советская литература» на иностранных языках. Он умер в 1981 году.

После убийства Порецкого его друг Вальтер Кривицкий попросил политического убежища во Франции. Его несколько раз пытались убить. В декабре 1938 года переехал в США. Написал книгу «Я был агентом Сталина». В феврале 1941 года он ушел из жизни при до конца не выясненных обстоятельствах.

В ходе кровопролитной чистки советская военная разведка была фактически уничтожена. Генерал-майор Виталий Александрович Никольский, который начинал службу в Разведывательном управлении Красной армии еще накануне войны, рассказывал мне:

— Репрессии, которые развернулись после «дела Тухачевского», нанесли армии такой удар, от которого она не успела оправиться к началу войны. К 1940 году в центральном аппарате военной разведки не осталось ни одного опытного сотрудника. Все были уничтожены. Нашими начальниками становились наскоро мобилизованные выдвиженцы, в свою очередь менявшиеся, как в калейдоскопе…

Когда в Москве арестовывали офицера центрального аппарата, то разведчики, которые на нем замыкались, — легальные и нелегальные, автоматически попадали под подозрение. Сначала их информации переставали доверять. Потом отзывали в Москву и уничтожали. Бывало, нашего разведчика отзывали так стремительно, что он не успевал передать свою агентуру сменщику.