Мунсайд - читать онлайн книгу. Автор: Марк Сафо, Сончи Рейв cтр.№ 51

– Был один случай…

Когда я рыдала в голос и проклинала его, когда сбежала из дома и он нашел меня на пляже. Мне было двенадцать. Все ходили в школу, ели мороженое с родителями, а я учила вампирские кланы.

– Я просто хотела быть нормальной. Как все. Я ненавидела его тогда, говорила, что он испортил мне жизнь. Почему именно я должна быть Лавстейн, почему моя мать умерла из-за меня, почему я не могу быть обыкновенной?

– И что он сказал?

– Он сказал, что я особенная, что я принцесса, – в горле застрял ком. – Что ему, с одной стороны, очень жаль, но с другой – он рад заниматься моим воспитанием. Рад, что знает меня с младенчества, что он первый, кто взял меня на руки. Сказал, что если бы мог, то вернул бы моих родителей, но он знал, что ничем хорошим это не закончилось бы, что они не были меня достойны…

Я с силой сжала подлокотник. Я помнила этот момент крайне отчетливо. Пляж. Закрытый луна-парк. Холодный ветер. А я рыдала и выкладывала камешки в ряд, смешивая свои слезы с песком. Кави стоял минут пять и просто смотрел с таким сочувствием, жалостью и невыразимой нежностью.

Все пошло не так, как надо. Я ожидала долгих эмоциональных монологов от самого Трикстера, думала, что болтовней расшевелю его и смогу выудить информацию, но он надел на себя маску психолога и молча слушал меня. Я опрометчиво решила вступить в борьбу с «богом лжи и коварства», и, кажется, он сам меня переиграл.

Все воспоминания и эмоции, которые я долго блокировала, всколыхнулись от одного простого вопроса. Мне надо было собраться, залезть в панцирь и дать отпор. Я не для терапии сюда пришла.

Трикстер наклонил голову набок и ухмыльнулся так, как ему было положено. Образ психолога таял на глазах.

– Переоценила себя?

Я вздернула брови и улыбнулась, словно все шло по плану.

– Мы так и будем болтать о моем прошлом?

– Оно довольно занимательно, если рассматривать с точки зрения драматургии. При твоем воспитании не было никаких женских образов. Отец, брат, ифрит. Это объясняет твое поведение. Некая маскулинность в характере. Но самое интересное – что ифрит не является для тебя детским примером для подражания.

Я могла с этим поспорить, но не хотела мешать его рассуждениям.

– Меня интересуют твои отношения с братом.

– Обычные отношения, – фыркнула я. – Взаимная ненависть. Вольфганг всегда винил меня в смерти Элизы.

– Простая ненависть?

– Детская травля, но… были моменты нежности. Он защищал меня от отца и принимал все удары, если рядом не было Кави.

– А если был Кави?

В моей памяти не нашлось эпизода, где Вольфганг и Кави находились в одном помещении, даже совместных разговоров я не припоминала. Меня посетила одна странная мысль.

Возможно, Вольфганг ненавидел не меня, а Кави, потому что наши редкие моменты единения случались, когда Кави не было дома и когда мы знали, что эти несколько часов будем одни.

– Они не контактировали. Даже не ругались, почти не разговаривали. Не могу сказать, что Кави игнорировал его, он был с ним вежлив…

– Вольфганг боялся его?

– Нет! Нет, конечно. Вольфганг никого не боялся, никогда.

Или боялся? А я просто не замечала?

– Он всегда сам лез на рожон.

Неудивительно, что отец просил Кольта присмотреть за ним.

– Просто безбашенный! Лез куда не надо.

– Никого не напоминает?

Трикстер хитро прищурился.

– Подожди… Ты хочешь сказать, что Вольфганг – мой пример для подражания?

Трикстер пожал плечами и, довольный, откинулся в кресло.

– Ты сама это сказала.

В моей голове будто что-то рухнуло. Я никогда не задумывалась о том, насколько сильно на меня повлиял мой брат. Моя вселенная крутилась вокруг Кави, но на деле оказалось иначе. По сути, я ничем не похожа на Кави. Он элегантный, аристократичный, разумный и добрый. Вольфганг – дикий звереныш. Стоит ли говорить, что из этого было мне ближе?

– Идиотизм – ваша психология, – только и сказала я, чувствуя нарастающую злость. Я встряхнула руками, словно пыталась сбросить бешенство. Нет, это Вольфганг заводился с пол-оборота. Я как будто попала в ловушку. Я не хотела быть похожей на своего брата. Неужели я такая же: ехидная, злая, раздраженная? Надо было остановить это.

– Ты злишься.

– Я поняла. Нет, я не злюсь. Я спокойна.

Трикстер покачал головой.

– Знаешь, многие люди используют чувства-заменители, когда сталкиваются с неприятной или непонятной ситуацией. Отрицание – это нормально.

Мне нельзя быть такой. Чушь! Нужно держать себя в руках. Надо быть спокойной, как Кави, как Асмодей.

– Знаешь, большая часть «Исследований» Корнели-уса была написана прямо здесь, – заговорил он. – Мы с ним были как Фрейд и Юнг.

– Корнелиус не ученый.

– Но он верил в это. Так же, как ты веришь в то, что должна спасти Мунсайд.

К чему это?

– А разве не должна?

– Меня это поражало больше всего. Ты не находишься под внешним давлением: откровенно говоря, никто не ожидает от тебя чуда. Город разочарован в Лавстейнах, демоны давно ищут «альтернативное питание» для Мун-сайда. Асмодей просто подыгрывает тебе, но ты этого упорно не замечаешь. Неужели тебе так хочется власти?

Послышались знакомые нотки настоящего Трикстера. Видимо, я пришла не зря.

– Хочешь застрять в этом городе? Действительно желаешь управлять им? – Он нагнулся ко мне. – Или хочешь, чтобы Кави погладил тебя по головке и сказал, какая ты молодец?

Я ошарашенно смотрела на него. Это было грубо, неэтично. Я не хотела признаваться в мелочности своих мотивов, но я действительно ждала момента, когда смогу все ему рассказать, я смаковала его воображаемую реакцию.

Я не лучше вампиров, которые были готовы на все ради лишней капли крови: мелочная, жалкая, ребенок с дефицитом внимания…

– Думаю, это то, с чем нам нужно бороться: одержимость образом «отца».

Одержимость. Отлично сказано. Более подходящего слова и не придумаешь. Информацию, касающуюся тебя, всегда воспринимаешь острее. Я чувствовала моральное истощение и одновременно необходимость осознать сказанное.

– Не надо меня ломать. – Это прозвучало как мольба. Фраза сама соскочила с губ, превращаясь в усмешку на лице Трикстера.

– Мы только начали.

Уоррен

Уоррен съел уже четыре протеиновых батончика, запив банкой «ред булла». Селена наблюдала за ним сначала с удивлением, затем со скукой, изредка принося ему новые учебники из домашней библиотеки.

– Куда такая спешка? – спросила она, глядя, как он остервенело переписывает целый абзац ментальных заклинаний. – Ты все равно не сможешь это использовать.