Лунный камень - читать онлайн книгу. Автор: Уилки Коллинз cтр.№ 65

— Подарите ваше внимание, милая тетушка, этой драгоценной книге, — вот лучший дар, которого я у вас прошу.

С этими словами я подала ей книгу, раскрытую на замечательном месте:

«Сатана между подушками дивана».

Бедная леди Вериндер, легкомысленно прислонившаяся к подушкам своего дивана, взглянула на книгу и возвратила ее мне, смутившись еще больше прежнего.

— Боюсь, Друзилла, — сказала она, — что надо выждать, пока мне станет лучше, прежде чем я смогу это прочесть. Доктор сказал: «Не делайте ничего, леди Вериндер, что могло бы вызвать у вас умственное утомление или ускорить биение пульса».

Мне ничего не оставалась, как уступить, но лишь на одну минуту. Всякое открытое уверение, что дело мое гораздо важнее дела врачей, заставило бы доктора воздействовать на человеческую слабость своей пациентки угрозою бросить ее лечить. К счастью, есть много способов сеять добрые семена, и мало кто знает эти способы лучше меня.

— Вы, может быть, почувствуете себя лучше, душечка, часа через два, — сказала я, — или вы можете проснуться завтра утром с ощущением, что вам чего-то не хватает, и тогда эта простая книга может заменить вам недостающее. Вы позволите оставить ее здесь, тетушка? Доктор ничего не сможет сказать против этого!

Я засунула книгу под подушку дивана возле ее носового платка и скляночки с нюхательным спиртом. Каждый раз, как рука ее станет отыскивать то или другое, она дотронется и до книги, и кто знает, рано или поздно книга может увлечь ее. Распорядившись таким образом, я сочла благоразумным уйти.

— Позвольте мне оставить вас отдохнуть, милая тетушка, до завтра!

Говоря так, я случайно взглянула на окно, — там стояло множество цветов в ящиках и горшках. Леди Вериндер до безумия любила эти тленные сокровища и имела привычку вставать время от времени, любоваться на них и нюхать.

Новая мысль мелькнула у меня в голове.

— О! Могу ли я сорвать цветок? — сказала я и, не возбуждая подозрения, подошла к окну.

Но вместо того чтобы срывать цветы, я прибавила к ним еще один, а именно — другую книгу из своего мешка, которую я оставила, как сюрприз тетушке, между геранью и розами. Счастливая мысль последовала за этим:

«Почему бы не сделать того же для нее, бедняжки, в каждой другой комнате, куда она войдет?» Я немедленно простилась с нею и, проходя через переднюю, прокралась в библиотеку. Самюэль, подойдя к двери, чтобы выпустить меня, и предположив, что я уже ушла, вернулся к себе вниз. На столе в библиотеке лежали две «интересные книги», рекомендованные нечестивым доктором. Я немедленно спрятала их с глаз долой под своими двумя драгоценными книгами.

В столовой я увидела любимую канарейку тетушки, певшую в клетке. Тетушка имела привычку всегда кормить эту птичку из собственных рук. На столе, стоявшем под клеткою, было рассыпано семя. Я положила книгу в семена. В гостиной мне выпал более счастливый случай опорожнить свой мешок. Любимые музыкальные пьесы тетушки лежали на фортепиано. Я засунула две книги между нотами. Еще одну книгу я положила в дальней гостиной под неоконченным вышиванием: я знала, что это работа леди Вериндер. Третья маленькая комнатка находилась возле дальней гостиной, и была отделена от нее портьерами, а не дверью. Простой старинный веер тетушки лежал на камине. Я раскрыла девятую книгу на одном весьма полезном месте, а веер положила вместо закладки. Тут возник вопрос, не пробраться ли мне еще выше, в спальню, — рискуя, без сомнения, подвергнуться оскорблению, если особа в чепчике с лентами находится в это время на верхнем этаже и увидит меня. Но — о боже! — что ж из этого? Неужели бедной христианке страшны оскорбления?

Я отправилась наверх, готовая вынести все. Везде было тихо и пусто — кажется, это был час чаепития прислуги. Первою комнатой была спальня тетушки. Миниатюрный портрет дорогого покойного дядюшки, сэра Джона, висел на стене против постели. Он как будто улыбался мне, как будто говорил:

«Друзилла, положи сюда книгу». По обе стороны постели тетушки стояли столики. Она страдала бессонницей, и по ночам ей нужны были (или казалось, что нужны) различные предметы. Я положила одну книгу возле серных спичек с одной стороны и еще одну книгу под коробочку с шоколадными лепешками — с другой. Понадобится ли ей огонь или понадобится ей лепешечка, драгоценная книга бросится ей в глаза или попадется под руку и в каждом случае будет говорить с безмолвным красноречием: «Изведай меня! Изведай меня!» Только одна еще книга оставалась теперь на дне мешка, и только одна комната, в которой я еще не бывала — ванная, примыкавшая к спальне. Я заглянула туда, и священный внутренний голос, никогда не обманывающий, шепнул мне: «Ты положила ее повсюду, Друзилла, положи теперь и в ванной, и дело твое будет сделано». Я заметила утренний халат, брошенный на стул. В этом халате был карман, и туда я всунула последнюю книгу. Можно ли выразить словами сладостное сознание исполненного долга, охватившее меня, когда я выскользнула из дому, не замеченная никем, и очутилась на улице с пустым мешком под мышкой? У меня было так легко на сердце, как будто я опять стала ребенком. Опять стала ребенком!

Когда я проснулась на следующее утро, — о, какою молодою почувствовала я себя! Я могла бы прибавить: какой молодой казалась я, будь я способна распространяться о моем тленном теле. Но я неспособна — и не прибавлю ничего.

Когда приблизилось время завтрака — не ради человеческих потребностей, но ради свидания с милой тетушкой, — я надела шляпу, чтоб отправиться на Монтегю-сквер. Только-только я приготовилась, как служанка квартиры, где я тогда жила, заглянула в дверь и сказала:

— Слуга от леди Вериндер к мисс Клак.

Я занимала нижний этаж во время своего пребывания в Лондоне. Гостиная моя была очень мала, очень низка и очень скудно меблирована, но зато как опрятна! Я заглянула в коридор, посмотреть, кто из прислуги леди Вериндер пришел за мной. Это был молодой лакей Самюэль — вежливый, румяный мужчина, со сметливым выражением лица и с очень услужливыми манерами. Я всегда чувствовала духовное расположение к Самюэлю и желание сказать ему несколько поучительных слов. На этот раз я пригласила его в гостиную. Он вошел с большим свертком под мышкой. Он положил его на стол с таким видом, словно боялся этого свертка.

— Миледи приказала вам кланяться, мисс, и сказать, что вы найдете тут письмо.

Исполнив поручение, румяный молодой лакей удивил меня тем, что как будто хотел тотчас повернуться и убежать.

Я удержала его, чтобы задать ему несколько ласковых вопросов. Смогу ли я увидеть тетушку, если зайду на Монтегю-сквер? Нет, она уехала кататься.

Мисс Рэчель поехала с нею, и мистер Эбльуайт тоже сел с ними в коляску.

Зная, как сильно милый мистер Годфри запустил свои благотворительные занятия, я нашла странным такое праздное катание. Задержав Самюэля уже в дверях, я задала еще несколько ласковых вопросов. Мисс Рэчель едет сегодня на бал, а мистер Эбльуайт условился прибыть к вечернему кофе и уехать с нею. На завтра объявлен утренний концерт, и Самюэлю приказано взять несколько билетов, в том числе и для мистера Эбльуайта.