Большая игра: Столетняя дуэль спецслужб - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Рохмистров cтр.№ 7

Русский историк Терентьев как будто поддерживает это мнение. Он пишет: «Не столько золото, сколько возможность обратить величайшую из рек Средней Азии, Аму, в Каспийское море и тем самым открыть удобный путь сообщения России с отдаленнейшими странами, заставила Петра предпринять экспедиции со стороны Каспийского моря и Сибири».

Как бы то ни было, Петр Великий и в самом деле распорядился о проведении первой русской экспедиции в Хиву. Скорее всего, именно эта неудавшаяся экспедиция и дает право исследователям считать Петра Великого главным виновником жгучего желания русских… захватить Индию.

Передадим вкратце историю этого предприятия, имевшего место за сто лет до начала описываемого нами противостояния, по трехтомной истории завоевания Средней Азии генерала Терентьева.

Царский именной указ об отправлении экспедиции в Хиву с поздравлением хану по случаю его вступления в права владыки, а оттуда в Бухару под предлогом торговли, был дан 29 мая 1714 года. Начальником экспедиции от Астрахани в Хиву был избран лейб-гвардии Преображенского полка капитан-поручик князь Александр Бекович-Черкасский.

По приезде в Хиву Бекович должен был склонить хана к русскому подданству. Если хан согласится на все условия, то снарядить при его помощи две экспедиции, которые и отправить с караванами: одну к Яркенду, а другую, с Кожиным «под видом купчины», в Индию к Моголу. Для купеческого каравана в Индию было накуплено товаров на пять тысяч рублей. Кроме того, экспедиция должна была разведать пути и описать их подробно. Всего в отряде было шесть тысяч шестьсот пятьдесят пять человек. Для начала Бекович должен был построить крепость около прежнего места впадения Амударьи в Каспийское море.

В день отплытия из Астрахани (в середине сентября 1716 года) Бековича поразило большое несчастье: жена его и две дочери утонули. Это сильно подействовало на князя. Историки даже полагают, что это неожиданное событие навсегда лишило Бековича душевного спокойствия, а впоследствии отразилось и на его умственных способностях. Во всяком случае, все дальнейшие действия Бековича заставляют думать именно так, ибо совершенно неизвестно, для какой надобности Бекович вопреки приказу Петра I вместо одной крепости построил на Каспии три — Тюп-Караган, Красные Воды и Святой Петр, куда и засадил почти всю свою пехоту. В результате этого странного поступка главная и большая часть войск экспедиции, совершенно бесполезно для дела, была оставлена умирать в безводных и вонючих пребрежных укреплениях.

Самый путь был избран Бековичем, также вопреки воле Петра, не от Красных Вод по старому руслу Амударьи, а от Астрахани. Немудрено, что подчиненные перестали доверять ему, особенно когда он вырядился в азиатский костюм, обрил голову и принял титул Девлет-Гирея (покорителя царств). В умах русских людей, оказавшихся у него в подчинении, зашевелились подозрения в измене этого кабардинского князька.

Возвратившись 20 февраля 1717 года на верблюдах в Астрахань, Бекович занялся приготовлениями непосредственно к походу в Хиву. В состав отряда сухопутной экспедиции было назначено: пехоты — триста человек, кавалерии: драгунский полк — шестьсот человек, яицких казаков — тысяча четыреста человек, гребенских казаков — пятьсот человек, черкесских узденей (с Сиюнчем и Ак-мурзой, братьями Бековича) — двадцать два человека, юртовских татар (калмыков) — тридцать два человека, нагайских татар — около пятисот человек, артиллерийских и морских чинов — около ста человек. Таким образом, всего три тысячи четыреста пятьдесят четыре человека при шести орудиях. Купеческий караван при отряде состоял из тридцати пяти купцов (в том числе тринадцати русских) и имел сто шестьдесят одного человека прислуги. При отряде состояли: князь Са-манов, несколько астраханских дворян, подьячих и толмачей; проводником был туркмен Ходжа Нефес.

Следовательно, из едва ли не четырех тысяч человек в отряде было только триста пехотинцев!

Экспедиция выступила в конце апреля 1717 года, на Святой неделе. Сопоставляя все эти цифры, поневоле задумаешься, в самом ли деле «семерка» является счастливым числом. Яицкие и гребенские казаки, под командою секунд-майора Пальчикова выступили к Гурьеву со всеми лошадьми остального отряда (пехота, драгуны, уздени и остальные), отправлявшегося на судах к тому же Гурьеву неделей позже. Под Гурьевым Бекович простоял без всякой надобности около месяца, будто специально дожидаясь летней жары.

В начале июня, следовательно, в самое трудное для степного похода время, отряд выступил из Гурьева. Далее история прямо на наших глазах превращается в настоящую легенду, поскольку из похода почти никто не вернулся, и сведения о событиях добывались допросами проводника Ходжи Нефеса и казака из татар Урах-мета Ахметева. Числа их не сходятся день в день, но приблизительную картину гибели экспедиции представить все же можно.

Отряд выступил 8 июня после Троицы, оставив большую караванную дорогу на Хиву слева и направившись «для ради конских кормов и воды» другой дорогой, которая шла поблизости от морского берега и пересекала много речек. Через восемь дней отряд был уже на Эмбе, пройдя усиленными переходами, без дневок, более трехсот километров. Отдохнув здесь два дня, отряд двинулся к урочищу Богачат, откуда уже следовал по большой хивинской дороге на колодцы Дучкан, Мансулмас и Чилдан. Здесь на ночлеге бывшие при отряде калмыки и туркмены, вместе с проводником Кашкою, бежали — частью в свои аулы, частью в Хиву. Проводником сделался Ходжа Нефес. Отсюда (за восемь дней хода до Хивы) Бекович отправил в Хиву дворянина Керейтова с сотней казаков для уверения хана в мирной цели своего посольства.

Когда Керейтов прибыл в Хиву, хан Ширгазы приказал заключить его вместе с конвоем в тюрьму, а сам поспешил собрать, сколько мог успеть, войска. Чтобы удостовериться в характере посольства, хан послал навстречу отряду своих узденей с подарками Бековичу, который не принимал послов в течение двух дней, пока не подошла остававшаяся на Ялгысу тысяча казаков, набиравшихся сил после изнурительного марша. Это было сделано с целью показать хивинцам силы отряда. Однако для прибывших этот отряд не показался впечатляющим. Слухи о многочисленности хивинских войск (их было на самом деле двадцать четыре тысячи) подействовали и на Нефеса, который вслед за послами хана бежал от русских. Князь Бекович, поняв, что теперь хивинцы могут запросто напасть на него, расположил отряд тылом к воде, оградив его с прочих трех сторон телегами и арбами.

На другой день шестьдесят казаков, посланных на рыбную ловлю, были захвачены в плен, а 17 числа к отряду подошла хивинская конница, которая безо всяких предварительных объяснений понеслась в атаку. Бой продолжался до ночи, при наступлении которой хивинцы отступили на несколько километров и расположились табором.

Предвидя новое нападение, Бекович велел окопать лагерь рвом и валом, который и вооружил своими шестью пушками. На следующий день бой возобновился и продолжался еще двое суток (по другой версии, бой длился даже пять дней). Вооруженные преимущественно сайдаками (луками) хивинцы, конечно, не могли причинить русским, находившимся в укрытиях, значительного вреда, а сами терпели от нашей артиллерии и ружей значительный урон. Все наши потери заключались в десяти убитых. Видя безуспешность своих попыток, хивинцы приступили к переговорам. Посол хивинский оправдывался, что нападение на наш отряд было предпринято без повеления хана и до его прибытия к войску.