Свидетель надежды. Иоанн Павел II. Книга 2 - читать онлайн книгу. Автор: Джордж Вейгел cтр.№ 196

В «Universi Dominici Gregis» Иоанн Павел совершенно ясно указал, что папский конклав не может быть моделью демократического избрания политика. Теологически это означает, что Святой Дух главный в конклаве. В то же время Святой Дух действует через человека, через кардиналов-выборщиков, которые должны наилучшим образом оценить совпадение между историческими обстоятельствами и papabili — свойствами «человека, который может быть папой». Эти выборщики не могут не признать драматической реконструкции, которую совершил Иоанн Павел II, и новых ожиданий, созданных ею. Многие считают, что Иоанн Павел оживил папство, поскольку был евангельски успешным епископом местной Церкви.

Кардиналам также предстоит учесть главные проблемы, которые встанут перед следующим папой. В мире возрождающихся религиозных верований католическая защита религиозной свободы и католическое обязательство формировать культуру не насильно, а путем предложения должны быть решительно продвинуты в диалоге с православием, протестантством, иудаизмом, исламом и другими мировыми религиями. Проблемы, связанные с клонированием и другими успехами в развитии биотехнологии, в будущем предстоит обсуждать с точки зрения морали. То, что в начале 1990-х гг. казалось вечным триумфом демократии, теперь выглядит гораздо более бренным. Ценности христианского гуманизма должны быть применены для оценки общественной жизни в мире, где, без сомнения, будут появляться новые формы авторитаризма. Богатое и разнообразное учение Иоанна Павла II должно быть усвоено внутри самой Церкви, и успех этого процесса является задачей нового понтификата.

Эти реалии и то обстоятельство, что в выборную коллегию для нового конклава войдет самое малое за последнее время число итальянских выборщиков, делают вероятным, что национальная принадлежность кандидата не будет играть значительной роли при избрании нового епископа Рима. Учитывая, какого папу сейчас ожидают Церковь и весь мир, национальность, как и физические данные, не будет определяющим качеством. Неуместен вопрос, каким именно путем следует идти будущему папе. И это тоже является историческим достижением понтификата Иоанна Павла II при подготовке Церкви к новому тысячелетию.

АПОСТОЛ

С возрастом риторический стиль Иоанна Павла II стал проще и яснее, очищенный десятилетиями молитв и размышлений. В принципе Иоанн Павел не изменился, хотя ослабел физически. Друзья и посетители находят, что выпавшие на долю Папы боль и страдания углубили убежденность понтифика, что Бог определяет его жизнь, что у каждого есть роль в великой космической драме творения и спасения и что все мелодии мира имеют Божественного композитора — даже если эти мелодии выдуваются расстроенными флейтами. Папа остался человеком с глубоким чувством kairos, убежденным, что всему свое время, что именно время проверяет идеи и проекты и что никто не может ускорить этот процесс искусственно. Он не требовал оценки результатов каждой интеллектуальной и пастырской инициативы, за которую брался. Иногда он довольствовался сознанием, что внедрил в жизнь Церкви определенные идеи, которые могут принести плоды через многие годы после его смерти. «Это «стрелка истории», — написал как-то Иоанн Павел, — когда поезд проходит стрелку, дюймы решают будущее направление его движения». В то же время в тех редких случаях, когда он оборачивался назад, а не смотрел вперед, Кароль Войтыла находил истину, о которой его старый друг и товарищ философ отец Юзеф Тишнер однажды сказал ему, что он человек, чьи «идеи превращаются в установления».

Приближаясь к завершению своего восьмого десятка, он остался кармелитом в сердце. Глубочайшее значение молитвы, написал он однажды, может быть понято только через долговременное размышление о тексте Послания к Римлянам святого Павла:

Его молитва была молитвой счастливого, живущего в надежде человека, который верит и хочет подтверждения перед миром «ценности существования, ценности творения и надежды на будущую жизнь». Он был совершенно убежден, что «зло… является не принципиальным, не окончательным», но он также учил, что радость христианского опыта, основанного на знании о победе Христа над злом, усиливает сознание силы зла в мире. Жизнь и ежедневная папская обязанность принесения в молитве страданий мира Господу углубили его кармелитское чувство, что все дороги истины в конечном счете прокладывают себе путь на Голгофу, на Крест. И Голгофа была и остается пустынным местом.

Как многие в его возрасте, Иоанн Павел II в конце своего восьмого десятка иногда испытывает одиночество, которое Данута Михаловская драматически показала в пьесе «Я, безымянная». Даже когда он входит в крестный опыт Христа, надежда, которую он берет в победе Пасхи, делает его еще более неотразимой общественной фигурой. Одиночество, присущее автономной самоуверенной личности, охотится за человеком в конце двадцатого столетия. Свобода, понимаемая как своеволие, не ведет к возрастанию человеческого счастья. На самом деле своеволие сделало миллионы жизней более одинокими, живущими со своими правами, но мало с чем еще. Анализируя этот фригидный культурный климат, философ Аласдэр Макинтайр пришел к заключению, что мир ждет не Годо ^[67], «но другого, — без сомнения, другого — святого Бенедикта». Это прекрасное описание таких людей, каким стал на рубеже тысячелетий Кароль Войтыла: человек, чей жизненный опыт формирования общностей выходит за рамки одиночества современности — из «маленькой семьи» «Родзинки» и общности «Шродовиско» в массу человеческой истории и кому дано получить глобальное видение через таинство избранности.

Как противоядие от отчаяния среди разнообразных форм сумасшествия нашего времени Папа постоянно предлагал опыт жертвенной любви, в котором мы научимся судьбе, ждущей нас на дальней стороне одиночества, — жизни внутри общности Бога — Отца, Сына и Святого Духа. Именно так поступал святой Бенедикт при формировании монастырских общин в «темные века».

Если Церковь будущего назовет Иоанна Павла II Иоанном Павлом Великим, то это произойдет по следующим причинам: в момент опасности, когда всякого рода варварство угрожало цивилизации, героическая фигура призывалась Церковью, чтобы встретить угрозу варварства и предложить альтернативу. При Папе Льве Великом (440–461) варварами были Аттила и гунны. При Григории Великом (590–604) варварами были лангобарды. В случае с Иоанном Павлом II угроза цивилизации состоит в ряде идей, следование которым включает варварскую политику — ущербный гуманизм, создающий во имя человечества новые тирании и осуждающий людей на страдания.